Эгис Румит - Песня для Корби

— Хорошо, — удивленно согласилась она.

— Ух ты, — сказал Паша. Поддерживая носилки, он первым вышел из кабины. Ночью пространство недостроенного этажа казалось чем-то фантастическим. Темная поверхность бетона, редкие сигнальные огни, обозначающие голый край платформы. Между серых колонн гулял сквозняк. За отсутствующими окнами — бескрайний ночной город.

— Нам вверх по лестнице, — подсказал Корби. — Там будет решетка, и придется подождать Ару с карточкой.

Ждать пришлось недолго. Ара, Ник и музыканты поднялись на втором лифте.

— Грузовик с инструментами пришел, — сообщила Ара. — Скоро они нас нагонят.

— Хорошо, — обрадовался Комар.

На чердаке горел один-единственный фонарь. Он стоял прямо на полу, и его луч прочертил маршрут от выхода на чердак до подъема на крышу. Подростки прошли по линии белого света и поднялись по последней лестнице. Паша и Александр берегли Андрея, как могли. Им удалось ни разу не наклонить носилки.

Они вышли на крышу. Была ночь, и спящий город внизу светился тысячью огней, но цвет неба уже неуловимо менялся. Корби понял, что скоро начнется рассвет. Он попросил поставить носилки у края крыши, у того самого ее угла, где он стоял в отчаянии и думал о том, что его самоубийство может спасти Ару и Ника, а потом услышал крики бейсджамперов. Сейчас это место казалось очень спокойным. Ночной город почти не шумел. Соседние небоскребы светились в темноте.

Корби взглянул на Андрея. Тот странным, рассеянным взглядом смотрел в небо. Но Корби чувствовал его присутствие, его внимание. Андрей был вместе с ним в свой последний час на земле. Вокруг них полукругом собрались друзья.

— Всю дорогу Ник уговаривал меня сделать одну вещь, — тихо сказал Ара. На его щеках вспыхнул румянец. — Андрей, ты не против, если я почитаю из Библии?

— Почитай, — шепотом согласился умирающий.

— Я учил на армянском, — смущенно сказал Ара. Несколько секунд он молчал, потом тихо заговорил. Андрей, чуть улыбаясь, смотрел в небо. Люди Шершавого вынесли на крышу ящики с музыкальным оборудованием. С ними был Главный. Он деловито распоряжался угрюмыми бандитами. Комар и «Зеленые Создания» пошли распаковывать инструменты.

С удивлением Корби понял, что это самый спокойный момент в его жизни. Время замерло рядом с ложем белокурого юноши. Незаметно пошел дождь. Его легкие капли падали на открытое лицо Андрея и стекали по его бледным щекам.

Ира подошла к Корби.

— Мы не можем играть под дождем, — сказала она. — Мы просто испортим оборудование.

— Не под этим дождем, — возразил Корби. — Этот дождь должен пойти. Он для нас. Посмотри вверх.

Ира запрокинула голову. В светлеющем небе она увидела, что странная, темная грозовая туча висит только над Москва-Сити. Облака вращались, скручивались в воронку, и в их центре появился маленький клочок чистого черного неба — око бури.

Ира передала слова Корби остальным музыкантам. Издалека Корби наблюдал, как Главный собирает систему. Шесть микрофончиков от ударной установки — Рыжая сама воткнула их. Две гитары. Зеленые огоньки вспыхивали один за другим — сначала хаотично, потом они выстроились в ровный ряд. От инструментов к пульту и от пульта к колонкам ползли десятки проводов, свиваясь в змеиные клубки. Крыша превратилась в космический корабль с открытой палубой. Она парила над городом, а на ней разворачивалось оружие для последнего боя с тем, кто приходит из долин.

В какой-то момент Корби понял, что время пришло, и сорвал с чудовища покрывало. Он увидел его темные, полные гнева и удивления глаза. Серая плоть клубилась и шипела. Капли волшебного дождя скатывались по ней, оставляя дымящиеся следы.

— Остановитесь, — выдохнул тот, кто приходит из долин. — Вы оба кровь от моей крови, плоть от моей плоти, семя от моего семени, сила от моей силы. Ложь и предательство заставили вас быть против меня.

— Предательство зла — необходимая справедливость, — прошептал Андрей. Его лицо осталось спокойным. Он смотрел на чудовище с грустью.

— Ты безродный ублюдок, — прошипел монстр, — плод случая и неудачи, насмешка над моей судьбой.

Его голос растворился, стих в усиливающемся шуме дождя и ветра. Корби отбросил промокшую прядь волос со своего лба. Он чувствовал холод снаружи и тепло внутри себя. Он дрожал всем телом. Сейчас что-то должно было произойти; должны были соединиться последние линии узора.

Подошел Комар. Ветер раздувал его красный плащ, через плечо висела гитара. Корби встретил взгляд Комара. Он понял, что тот взбудоражен так же, как и они все. На их печальный праздник вдруг пришло веселье.

— Мы готовы! — перекрикивая бурю, сообщил Комар. — Все работает!

Он провел пальцами по струнам, и над крышей пронесся первый гитарный аккорд — воспроизведенный колонками, бесконечно мощный искусственный звук. Он заставил капли дождя поменять направление, врезался в ночное небо, вызвал зарницы между сгустившихся в вышине туч.

— Охренеть! — крикнул Комар. — Это лучший звук в моей жизни!

Он замолчал, глядя на Корби. Сзади к нему подошли Король и Ира.

— Что мы будем играть? — спросил Комар. — Чего хочет Андрей?

— Ты сможешь повторить то, что я играл? — поинтересовался Корби.

— А ты не хочешь сам? — предложил Комар.

— У меня занята рука, — напомнил ему Корби.

Комар сконфузился.

— Я, наверное, не смогу так, — сказал он.

Корби заметил, что губы Андрея шевелятся, и понял, что тот хочет им что-то сказать. Он наклонился к умирающему.

— Скажи ему, что эту гитару зовут «Черная ночь», — прошептал Андрей. — Я ее так назвал.

Корби повторил его слова Комару.

— Здорово, — ответил Комар. — Мне нравится. Но я все равно не знаю, что играть.

— А ты попробуй, — предложила Аня. Она придерживала рукой свою шляпу, чтобы ту не унесло ветром. Корби вдруг вспомнил, как они с Комаром стояли в ванной и смотрели на самих себя в зеркале. Тогда Аня показала им, как они похожи. Ему пришла в голову безумная идея.

«Где ты? — мысленно спросил Корби. — Нам с Андреем нужна твоя помощь».

Он закрыл глаза — и с неожиданной для самого себя легкостью провалился в другой мир.

Он увидел, что его двойник все еще находится на крыше небоскреба черного города. Он колдовал, размечая пространство вокруг себя линиями света. Круги, квадраты, треугольники сходились в странный узор, и Корби понял, что его недавняя мысль про линии судьбы была не его мыслью, а лишь отражением того, что делает в запредельном пространстве его тень.

Крылатые люди все еще были там. Они сидели тихо, заворожено смотрели на свет своими колдовскими глазами, ловили сверкающим опереньем блики сверхъестественного огня.