Эгис Румит - Песня для Корби

Андрей сделал рваный вздох, почти всхлипнул.

— Там лучшая часть тебя, — закончил он. — Та, что я отнял. И теперь из-за меня она покалечена. Ты покалечен.

Корби подумал, что запомнит этот взгляд Андрея навсегда.

— Я… — начал он, потом осекся. — Ты мой друг. Все еще никогда не было так хорошо, как сегодня. Мне не за что тебя прощать.

Он придвинулся и свободной рукой тронул Андрея за плечо. Тот закрыл глаза.

— Пока еще есть возможность, я должен говорить, — прошептал он. — Объяснить тебе все, что случилось.

— Я слушаю, — ответил Корби.

— Спартанцы, — сказал Андрей.

— Кто? — переспросил Корби.

— Ребята Леонида. Он убедил их, что они смогут противостоять монстру, если начнут жить по особым строгим законам. И они начали. Отказались от множества вещей, которые дарит человеку молодость, все свое время проводили в тренировках, назвали себя спартанцами. Они воображали себя передовым отрядом борьбы со злом. — Андрей перевел дух. — Я виноват перед ними так же, как и перед тобой, а может, еще больше. Я пытался избавиться от монстра в том лесу, похоронить его в обычной земле. Думал, он исчезнет. Но он выжил. И стал убивать. Тогда… мне пришлось снова впустить его в себя, забрать оттуда.

Корби вспомнил видение из прошлого Белкина: мальчик, лежащий на земле, опутанный жуткой паутиной.

— Они решили, что монстра ослабила их охота, — тихо продолжал Андрей. — Меня они приняли за его последнюю жертву, которую он не успел убить. И я тоже начал так думать. Мне хотелось верить, что они — те самые друзья, которые были предназначены мне, чтобы одолеть его, что их сила поддержала и спасла меня. Но все было ровно наоборот. Это не мне помогала их сила, а монстру. Он смог ими завладеть через меня, через мою близость с ними, через то, что я позволял себе их рисовать.

Андрей снова начал смотреть на звезды.

— Дальше ты знаешь. Спартанцы нашли меня. Твои родители погибли. Я сбежал. Ты чуть не покончил с собой — это монстр пытался дотянуться до тебя. А потом, когда мы с мамой в очередной раз прятались в Англии, мне во сне явился твой отец.

Корби понял, что слишком сильно сжимает плечо Андрея, и расслабил пальцы.

— Это был не просто сон? — уже зная ответ, спросил он.

— Такое может происходить, — прошептал Андрей, — хотя я и не до конца понимаю, как именно. Наверное, это случилось, потому что его я однажды тоже нарисовал, вместе с тобой.

Корби вспомнил рисунок, где они играют в бадминтон на лужайке.

— Его человеческая душа ушла. В темном мире обитал призрак. Но он продолжал любить тебя. И в нем сохранилось многое от его прежней личности. Это он объяснил мне, что надо делать.

— Это не какой-то другой мир, понимаешь? А наш, только иначе. Пока мы дети, мы можем быть и здесь, и там сразу. Потом это уходит, и ты должен выбирать: уйти или остаться. Я… не смог. Скорее даже не захотел. И вот, поплатился. А со мной и ты, и остальные.

— Я совсем запутался, — признался Корби. — Наверное, у меня уйдет вся жизнь, чтобы понять, что же случилось в эти дни. И раньше тоже.

— Может быть. — Андрей сделал рваный вздох, почти всхлип, закашлялся. Кровавой пены на его губах стало больше. Казалось, он теряет сознание. Корби в отчаянии смотрел на его лицо. — Но это не так важно сейчас. Тебе многое предстоит сделать. А с ответами можно и подождать. Мы все равно получаем их — в конце концов, так или иначе. Только будь осторожен, Корби. На этих путях много чудовищ. Стоит позволить им, и они воспользуются тобой, украдут волшебство, сделают его плохим. И тогда… тогда ужас. Но теперь ты знаешь, что делать. А я с тобой.

Корби медленно кивнул. Андрей, успокоенный, закрыл глаза.

Нежно, как это делала Алеся, Корби коснулся волос Андрея. Они были очень мягкими, было приятно тонуть в них пальцами. Несколько мгновений подросток надеялся, что сейчас случится новое видение, новый обмен силой, как тогда, в черном городе. Он подхватит их и унесет прочь, и далеко отсюда, за пределами всех миров, там, где они оба настоящие, он улыбнется Андрею и скажет, что ему действительно не за что его прощать, что все, что они потеряли, будет возвращено, и справедливость восторжествует. Но этого не произошло. Андрей уже показал ему все, что мог.

Паша и Алекс вынесли из клуба два огромных, но легких фанерных ящика. Они глянули на Корби и тут же пошли обратно. Тянулись долгие минуты. Корби запрокинул голову и посмотрел на небо. «Все это время, — подумал он, — я прятался от своего горя и поэтому не знал своего счастья. Что было бы, если бы я поговорил с Андреем раньше? И мой отец…»

Во двор въехала скорая, а сразу вслед за ней — уже знакомый Корби «мерседес» с ублюдками Токомина. Обе машины остановились друг за другом перед дверями клуба.

— Сюда! — крикнул Корби.

От скорой к нему двинулся человек в белом халате, с оранжевым чемоданчиком в руках, от «мерседеса» — Шершавый. Взгляды обоих мужчин остановились на Андрее.

— Сын босса, — вырвалось у Шершавого.

— Что с ним такое? — спросил врач.

— Упал с третьего этажа, — ответил Корби.

Медик инстинктивно посмотрел на крыши соседних домов.

— Не здесь, — сказал Корби.

— Его перевозили? — спросил доктор. — Почему не вызвали скорую?

— Думали, что он погиб, — ответил Корби.

Врач коснулся шеи Андрея, нашел пульс.

— Пульс нитевидный, — сказал он, — дыхание поверхностное. Как давно?

— Два дня назад, — ответил Корби.

Медик посмотрел на него.

— Шутить изволите? — поинтересовался он.

— Какие шутки. У него половина костей сломана.

Врач осторожно приподнял голову Андрея. Шершавый молча наблюдал за сценой. Корби поймал на себе его злой, почти ненавидящий взгляд.

— Много было крови? — уточнил медик.

— Лужа, — сказал Корби.

Доктор обернулся к машине.

— Саша! Каталку, кардиограмму, кислород! — крикнул он.

— Будет, — ответил от машины его напарник.

Быстрым, отточенным движением медик открыл свой оранжевый чемоданчик, сразу достал два шприца и по очереди вколол их в свободную руку Андрея.

— Мы его увозим, — сказал врач.

— Нет, — возразил Корби.

— Как нет? — спросил медик.

— Если вы его увезете, мы оба умрем, — просто ответил Корби.

— Чушь, — решил Шершавый. — Увозите.

Второй медик уже катил от машины раскладную койку.

— Токомин должен был сказать, что вы подчиняетесь мне во всем, — напомнил Шершавому Корби.

Лицо бандита оставалось каменным.

— Если пацан умрет, босс будет куда больше недоволен.

— Перекладываем его вместе с тем, на чем он лежит, — решил врач. — Меньше травм.

— Я помогу, — сказал Шершавый. Он и доктор вместе наклонились к противоположным концам носилок.

Корби сорвал покрывало с того, кто приходит из долин. В тусклом свете уличных фонарей замерцала серебристая плоть. Внутри призрачного тела между руками Корби и Андрея танцевала маленькая, но ясно видимая в темноте дуга света. Чудовище увидело новые лица и зашипело, выпуская покрытые каплями кислоты жгутики.