Эгис Румит - Песня для Корби

— Он и не будет получать ордер, — сказал Ара. — Скоро он догадается позвонить моей маме, а она приедет и без всякого ордера откроет ему дверь.

В его голосе прозвучали истерические нотки.

— Она будет очень сердиться, — добавил он.

— Этот страх не помешал тебе украсть церковное вино, — заметил Корби.

Черный брат поморщился.

— Мне через месяц восемнадцать, а она таскает меня за руку, — печально сказал он.

В коридоре внезапно наступила тишина.

— Что это он? — тревожно спросил Ник.

— Понял, что мы не откроем, — ответил Корби.

Ара сглотнул.

— Давайте убежим, — предложил Корби.

— Мимо Крина? — усомнился Ник.

— В окно, — сказал Корби.

— Это же третий этаж, — возразил Ник.

— Если спускаться с кухни, то только второй, — поправил его Ара, — там крыша супермаркета.

— И как мы спустимся? — спросил Ник. — Свяжем канат из простыней?

— Если мы банда, — ответил Корби, — это не преграда.

— У меня идея, — сказал Ара.

— Да? — спросил Корби.

— У меня раньше стояла детская стенка, — ответил Ара.

— Точно, — подтвердил Ник, — до ремонта пять лет назад.

— Я знаю, где она, — сообщил Ара.

Он вскочил, взял табуретку и пошел с ней в коридор.

— О чем это он? — не понял Корби. — Я, видимо, это не застал.

— Это маленький спортивный комплекс, — объяснил Ник. — Трапеция, кольца и веревочная лестница.

— Веревочная лестница, — повторил Корби.

— Дошло, — сказал Ник. — Ара, найдешь ее сейчас?

Черный брат посмотрел на Ника, потом на Корби. Его глаза потухли, губы задрожали.

— Корби, — сказал он, — нам надо открыть дверь.

— Почему? — спросил Корби.

— Потому что будет плохо, — ответил Ара. — Я не хочу снова раскаиваться.

Он опустил голову и смотрел в пол.

— Я не хочу предавать своих обещаний, — сказал он, — и я не хочу, чтобы еще кто-нибудь умер. А этим все может кончиться. Как в прошлый раз.

Корби и Ник смотрели на него.

— Ты в любом случае предашь, — медленно произнес Корби. — Либо нашу дружбу, либо свое слово.

Ник перевел свой взгляд на Корби.

— Ты знал, — обвинил он его. — Я сказал тебе, что Ара зарекся выходить из дома без матери. Ты опять устроил шантаж.

Корби спокойно смотрел ему в глаза.

— Это не шантаж, — возразил он. — Это выбор.

— Я дам тебе убежать, а потом открою Крину, — вдруг решил Ара. — Это будет правильно.

— Нет, — покачал головой Корби. — Если мы порознь, это не правильно.

Лицо Ары исказилось. Он взял табуретку и вышел в коридор. Оттуда раздался скрип и грохот.

Корби бросился за ним. Ара стоял на табуретке перед открытой антресолью и пытался вытащить легкую, но очень большую коробку.

— Что ты делаешь? — спросил Корби.

— Помогай, брат, — срывающимся голосом ответил Ара.

Корби принял коробку из его рук и поставил к стене. Вещи пошли конвейером: пара старых чемоданов, пластиковая новогодняя елка, лыжи и лыжные палки, коробки с пазлами — последствие былого увлечения Ариной мамы, запыленный куб старого аквариума — его черный брат передал очень осторожно.

Ник подошел и составил третье звено цепи. За пять минут трое подростков разгрузили половину антресоли. Работая, Ара успокаивался.

— Есть, — наконец, сообщил он. Чихая от пыли, он вытянул из глубины длинный и тяжелый холщовый мешок с завернутыми в него стальными трубками. Корби догадался, что из них когда-то собирался тренажер. Ара растянул горловину мешка и пошарил внутри. На свет явился хаос из веревок и лакированных деревянных перекладин. Черный брат начал распутывать эту мешанину, и вскоре лестница, качаясь, повисла у него на руках. Она была длинная, от потолка и до самого пола.

— То, что надо, — обрадовался Корби.

— Но это только один этаж, — скептически заметил Ник.

— Там стоят кондиционеры, — сказал Ара. — Мы спустимся на них.

Он спрыгнул вниз с табуретки и, волоча лестницу за собой, пошел обратно на кухню. В этот момент зазвонил телефон. Черный брат остановился. Корби подумал, что он не ответит, но Ара снял трубку.

— Мама, — узнал он. Его лицо немного побледнело, но не так сильно, как после смерти Андрея. Он крепко сжимал трубку. Его взгляд остановился на Корби.

— Мама, — вдруг сказал он, — прости, но я больше не могу тебя слушаться.

Он положил трубку. Его губы дернулись, складываясь в странную нервную улыбку. Казалось, он одновременно хочет заплакать и засмеяться.

— Спасибо, — очень тихо поблагодарил Корби.

Ник молчал. Ара на несколько секунд закрыл глаза.

— Мне жалко ее, — сказал он. — Она же сойдет с ума.

Не говоря больше ни слова, он сложил лестницу под окном кухни и начал переставлять с подоконника на стол цветочные горшки. Друзья помогали ему.

Банда стала бандой.

Корби открыл широкое окно, и в комнату ворвался свежий, пропитанный запахом дождя воздух.

— Я могу взять немного вещей, — сказал Ара. — Что нам нужно?

— Зависит от того, что мы будем делать дальше, — ответил Ник.

Они оба посмотрели на Корби. Корби молчал. Плана у него не было. Он просто знал, что если они не уйдут сейчас, все станет так же плохо, как вчера утром, или даже еще хуже.

— Ара, сколько ты можешь взять денег? — спросил Ник.

— У меня есть рублей пятьсот, — ответил черный брат.

— Всего? — удивился Ник.

— Я не хочу грабить маму, — воспротивился Ара. — Я могу взять больше, но это хуже чем просто убежать. Это все равно что второй раз украсть вино.

Корби вспомнил, как сидел над своим рюкзаком и пересчитывал краденые деньги, как дед, шипя ругательства, выкрутил ему ухо. Он подумал, что это должно прекратиться. Пусть их банда станет такой, какой ее с самого начала хотел видеть Ник. Пусть побег Ары будет последним плохим делом, последним предательством.

— Ты не будешь брать мамины деньги, — сказал он, — но ты одолжишь мне джинсы, майку и кроссовки.

— Зачем? — удивился черный брат.

— Я поклялся жизнью, что верну те вещи, которые сейчас на мне, — объяснил Корби, — и поскольку я все еще жив, это надо сделать.

Ник странно посмотрел на него. По его глазам было видно, что он помнит про нож в кармане Корби.

— У меня есть старые кроссовки, — сказал Ара.

— Отлично, — согласился Корби, — только бы пришлись по ноге.

— Не сомневайся, — уверил его Ара, — они разношенные.

Они прошли в его комнату. Здесь было очень светло. Монитор компьютера был сдвинут в сторону. На широком письменном столе стояли плоские ячеистые коробки, а в них всеми цветами радуги сверкал бисер. Ара перехватил взгляд Корби.

— Я пытался успокоиться, — объяснил он.

Он распахнул скрипучие двери старого платяного шкафа и бросил Корби белую майку. Корби поймал ее.

— Пойдет? — спросил Ара.