Тим Каррэн - Мертвое море (ЛП)

Он то просыпался, то засыпал. То просыпался, то засыпал.

Так прошло несколько дней. Иногда он приходил в себя и понимал, что смотрит широко раскрытыми глазами на тени в углах каюты. На то, как под необычным углом сходились в некоторых местах стены, порождая уже правильные углы, которые тут же исчезали. Иногда ему снились существа из тумана. Исполинские твари, не принадлежавшие ни миру людей, ни зверей. То были гротескные космические призраки, живыми монолитами и ядовитыми тенями переползавшие из одного мира в другой.

В минуты ясности приходила жена капитана, и кормила его с деревянной ложки горячим мясным бульоном. Иногда она пела ему и тихо, вполголоса рассказывала о далеких, недоступных местах. Стайлз был уверен, что не раз слышал доносящийся из недр корабля заунывные, полные печали звуки фисгармонии. Время от времени к нему заглядывал помощник капитана. Расспрашивал, откуда он родом, как называлось его судно, и как он оказался в тумане. Помощнику нравилось говорить о тумане. Стайлз был уверен, что тот боится его. Возможно, он тоже считал туман живым существом. Огромным и голодным.

Однажды ночью помощник пришел с зажженной свечей в руке. Отбрасываемый ею свет мерцал и скакал по станам каюты - так сильно дрожала у помощника рука. Он достал пистолет и сунул его Стайлзу под одеяло.

- Будьте осторожны, сэр. Будьте осторожны. Нас осталось всего десять человек... другие исчезли... сгинули в тумане... скоро мне тоже крышка. Туман зовет меня. Говорит, что я должен войти в него. Говорит, как я встречу свой конец... Как я буду кричать...

Когда на следующий день Стайлз ненадолго проснулся, с палубы доносились звуки кипучей деятельности - стук молотков, скрежет пил, торопливые шаги и возбужденные голоса. Возможно, туман рассеялся и снова подул ветер. Стайлз надеялся, что это так, хотя и не верил.

Ибо посреди ночи он услышал крики и громкий, утробный рык. Еще шипящий, похожий на дыхание свист, пронесшийся над кораблем. Также ему показалось, что он слышал какое-то жужжание.

Хотя не был уверен, что было реальностью, а что игрой воображения.

И, учитывая все обстоятельства, то было к лучшему.

3

Стайлз проснулся, одолеваемый смутными предчувствиями.

Дрожа и обливаясь потом, он упал с койки. Голова трещала. Испытывая слабость и головокружение, он все же добрался до палубы. Прислонившись к переборке, всмотрелся в пепельно-серый туман.

Корабль был пуст.

Брошен.

Теперь это был просто гигантский пустой гроб, скрипящий и стонущий. Туман навис над ним, словно чудовищный нарост плесени, свисая лентами с рей, мачт и бушприта.

Стайлз пытался кричать, но голос потонул в пустоте.

Снова один.

Один на брошенном корабле, посреди проклятого моря.

С бешено колотящимся сердцем и кружащейся головой он добрался до кают-компании... И сразу увидел, что окна заколочены досками, словно корабль подвергся нападению. Но дверь была не заперта. Внутри, казалось, все было в порядке... карты и инструменты, мебель и одежда. Стайлз проковылял из каюты помощника в каюту капитана. Обе выглядели так, словно их хозяева только вышли выкурить по трубке.

Он добрался до двери и услышал звуки, доносящиеся из тумана... шепот, бормотание, и песнопения. Да, голоса доносились не с корабля, а именно из тумана, словно приближалась абордажная команда. Но эти голоса... с ними было что-то не так. Они были какими-то глухими, шипящими и искусственными. Звучали словно в записи, потрескивая и повторяясь.

Стайлз попытался убедить себя в их нереальности.

Он отвернулся, прислонившись к двери каюты. Он понимал, что то, что забрало экипаж корабля, теперь пришло за ним. Но он не обернулся, не стал смотреть, не хотел смотреть в лицо приближающегося рока. Но тот надвигался, с шорохами, звуками шагов и скрипом ногтей о дерево.

Но потом Стайлз обернулся, и крик вырвался у него из горла.

Там не было ничего.

И никого.

И все же он слышал тот призрачный шепот. Слышал шлепки босых ног, шелест одежды. А потом из тумана появился холодный свет. Яркий и пульсирующий, словно чей-то дурной глаз наблюдал за ним из мглы.

Стайлз бросился за дверь, захлопнул ее и запер на засов. Он ждал и ждал, чувствуя, как оно приближается, наэлектризованное, едкое и смердящее. Сквозь щели в двери и заколоченных окнах Стайлз увидел, как палубу охватило фосфоресцирующее свечение. Ослепляющее и жгучее, поглощающее корабль. Он услышал пронзительный вой, и то, что там было, проникло в него огнем, льдом и кислотой, просочившись под дверью и сквозь стены туманом плоти и злобного умысла.

Он вскрикнул лишь раз.

И в следующее мгновение туман прошел сквозь него, пронзая мозг горячими иглами и ножами. Вгрызаясь в мысли алмазными зубами. Стайлз почувствовал, как его разум кипит и плавится. Вытекает из глазниц холодным, дымящимся соком. Вмещавшая его плоть рассыпалась в прах. Кости с сухим стуком упали на палубу, превратившись в дымящуюся груду.

Только потом наступила тишина.

Возможно, Стайлз не помнил названия судна, но оно сохранится в истории. Ибо течением его вынесет из тумана, и люди будут помнить его название.

"Мария Селеста".

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ТУМАН

1

Хотя Джордж Райан никогда раньше не был на борту корабля - если не считать лодочной прогулки на озере - он сразу понял, что ему что-то не нравится в "Маре Кордэй". Опытный моряк сказал бы, что с ней что-то не так. Но Джордж не был моряком. Не служил ни в военном, ни в торговом флоте. Только провел три года в армии, вдали от воды, простым рядовым в саперном батальоне. В непосредственной близости от океана он оказался лишь во время шестинедельного пребывания в Эдвардсе, штат Калифорния, где они перекладывали покрытие взлетно-посадочных полос. На выходные они с группой товарищей выезжали в Вентуру, позагорать, поплавать, и поразвлечься с женщинами. И все.

Поэтому на море он был впервые.

Деньги деньгами, но он решил, что это будет первый и последний раз.

Они отплыли в шесть утра, около двенадцати часов назад, и поначалу Джордж расхаживал по палубе как бывалый моряк. Он повсюду замечал зеленые лица своих коллег - все они почти сразу стали жертвами морской болезни. Никто из них, кроме Сакса, не был раньше в открытом море. Длинные волны и сильная качка в тот момент не особо влияли на Джорджа. И все же, ему было сложно ходить по спардеку, не шатаясь (к большому удовольствию членов экипажа, которые, казалось, были самим воплощением равновесия и контроля над собственным телом), а в остальном, все было в порядке. Все его прежние волнения и беспокойства оказались впустую.