Тим Каррэн - Мертвое море

— Что ж, я давно ждала, что вы вернетесь, капитан Дорриган. — Эти слова она адресовала Джорджу. — Не могу сказать, что рада видеть вас. Время не стерло ваши грехи. Вы, сэр, виновны в серьезном проступке.

Джордж подождал кульминации, но ее не последовало.

— Проступке?

— Учитывая ваше положения, вам нужно осторожнее подбирать слова, — предупредила его Тетушка Эльза. — Ваши преступления непростительны, и могу заверить вас, мой муж организует военно-морскую комиссию по расследованию вашей халатности. Человек вроде вас не имеет права управлять кораблем.

Тут Джордж все понял.

— Э-э… Думаю, вы меня с кем-то путаете.

— Чушь! Не пытайтесь меня обмануть, сэр. Вы узнаете, насколько я бываю непримирима, когда дело касается искажения фактов. Вы допустили халатность. Халатность, унесшую жизни вашего экипажа. Вполне возможно, что вы и ваш адвокат… — она посмотрела на Кушинга, — состряпали некий план, чтобы уйти от рук правосудия, но перед лицом Бога вы виновны.

— Мне… э… нездоровилось в тот день.

— Скорее, вы были пьяны.

Боже, как мило, — подумал Джордж. Старушка думает, что он — капитан ее корабля, и считает его ответственным за катастрофу.

— Я сдамся на милость суда, когда мы вернемся назад, — сказал Джордж.

— Вы непременно должны это сделать.

Она снова погрузилась в молчание и стала тихо напевать что-то себе под нос. Джордж задумался, выходила ли она вообще из своего состояния тихого помешательства. Если нет, то будет тяжело иметь с этим дело постоянно.

— Я помню, что был ясный день, — снова начала тетушка Эльза. — Очень хороший день, и Ричард… где Ричард? Вы видели его, капитан?

— Я… я думаю, он на палубе.

— Конечно, на палубе. Как я сказала, был очень ясный день, и ночь после него была ясной и звездной. Нигде вы не увидите столько звезд, как в море. Это чудесно. Потом тот туман… тот ужасный туман. Вы застряли в нем из-за водорослей, длинных водорослей. Хммм. Интересно, он уже рассеялся? Когда рассеется туман, капитан?

— Со дня на день, мэм.

Джордж с Кушингом подошли к Гослингу проверить его. Глаза у того были открыты, но, казалось, он заблудился в царстве грез сильнее, чем Тетушка Эльза. Увидев Джорджа, он схватил его за руку и часто заморгал, словно пытаясь сдержать слезы.

— Как ты себя чувствуешь, — спросил его Джордж.

— Дерьмово… — ответил Гослинг.

— Пожалуйста, скажите своим матросам, чтобы они не сквернословили, — пожаловалась Тетушка Эльза.

Вернулась Элизабет и принесла еще кофе. Гослинг выпил немного. Он был ужасно слаб, и тяжело было видеть его таким. Он всегда отличался крепким здоровьем, всегда был полным жизни. Всегда в строю. И видеть его в таком беспомощном состоянии было нелегко. Он произносил несколько слов и отключался, снова приходил в себя и качал головой.

— Мне немного осталось, Джордж, — сказал он.

— Чушь. Ты встанешь на ноги.

— Встану на ноги? Нет. Мне крышка, и я знаю это. Его веки, затрепетав, сомкнулись, потом снова открылись. — Я просто хочу спать. И больше ничего. Не смотри так. Не все так плохо. Та женщина… не эта чокнутая старуха… а другая. Она может знать, где выход.

Кушинг покачал головой.

— Говорит, что не знает.

— И ты в это веришь?

— Ну…

— Чушь. Она знает больше, чем говорит. Заставьте ее рассказать. Заставьте ее рассказать. — Он судорожно сглотнул. — Если кто-нибудь из вас, парни… вернется. У меня… у меня дочь в Провиденсе. Навестите ее. И расскажите, что случилось с ее стариком. Расскажите ей.

Гослинг впал в спячку и больше не просыпался. Он не умер, но по взгляду Кушинга Джордж понял, что осталось ему недолго.

— Я очень хотела бы помочь вашему другу, — сказала Элизабет. Кушинг слабо улыбнулся ей в ответ.

— Весенние вечеринки всегда самые лучшие, — сказала Тетушка Эльза. — Особенно на Бермудах. Вечеринки в саду, под пальмами. О, это так чудесно. Морской воздух и солнце. Много фруктов и прохладительных напитков. Ансамбль с барабаном из бензиновой бочки…

— Я нашла твою лодку, — сказала Элизабет.

— Мою лодку? О, в детстве у меня на Кейп-Коде был прекрасный маленький ялик, — сказала Тетушка Эльза. — Помнишь его? Белый, с синей как океан полосой вокруг корпуса. Мы раньше рыбачили на нем. Только не помню, что мы ловили… а ты помнишь?

Кушинг посмотрел удивленно.

— Вы выходили наружу?

— Только чтобы забрать лодку. Она плавала у самой кормы, — объяснила Элизабет. — Немного порвана, но, кажется, в хорошей форме. Она наполнена воздухом, верно? Я видела здесь и другие лодки вроде нее. Чаще всего пустые.

Лодки, наполненные воздухом? Вздор! — воскликнула Тетушка Эльза. — Если что-то здесь и наполнено воздухом, то определенно не лодки.

— Что ж, по крайней мере, у нас есть плот, если потребуется, — сказал Джордж.

Элизабет пристально посмотрела на него.

— Хорошо.

Джордж почти почувствовал исходящую от нее панику. Мысль о том, что они могут уплыть и бросить ее с ее чокнутой тетушкой пугала ее.

— Что ж, — сказала она, — все равно мы пока никуда не собираемся.

— Я хотела бы отправиться во Францию, — заявила Тетушка Эльза.

— Может быть, летом, — пообещала Элизабет.

— Да, я слышал, летом там красиво, — сказал Джордж.

Кушинг посмотрел на него, подавив улыбку.

— Не обращайте внимания, капитан, — сказала Тетушка Эльза. — Франция вам не по пути.

— Пожалуйста, тетушка, — сказала Элизабет. — Пейте кофе, пока не остыл.

Эльза постучала тростью по столу.

— И вы думали, что в наши дни кто-то изобретет оливки не фаршированные пиментой (острый мексиканский перец — прим. пер.) ? Я многого прошу? Я действительно многого прошу? Оливки без пименты? Мой муж отказывается от мартини с оливкой, фаршированной пиментой. Разве можно его винить за это? Скажите честно?

— Тетушка заговаривается, — сказала Элизабет себе под нос.

Джордж кивнул.

— Ничего страшного, мы….

— Я слышала, что ты сказала, дитя мое. Я думала, ты лучше воспитана. И что подумала бы твоя мать? Что сказала бы, если б увидела, как ты одета?

Кушинг помог Элизабет приготовить завтрак, который состоял из консервированных фруктов и сухих злаков. Хотя еще были овсянка и бекон. И Кушинг сделал омлет из яичного порошка, который нашел в армейских сухпайках. Нехитрая пища, но после столь долгого плаванья на плоту, когда они не видели ничего кроме крекеров и черствого хлеба, это было настоящее лакомство.

Вскоре появились Чесбро и Поллард. Выглядели они уже лучше. Настоящий сон в настоящей кровати сотворил чудеса. Чесбро по-прежнему был немногословен, но Поллард, казалось, пребывал в хорошем настроении.

— Что ж, вижу, мы, наконец, разбудили вас, мальчики, — сказала Эльза. Ешьте, а потом ступайте. Сегодня есть занятия в школе? Нет? Ну, что ж. Тогда пойдете играть. А сейчас ешьте! Ешьте!