Чарльз Линдли - Книга привидений лорда Галифакса, записанная со слов очевидцев

Минут через десять-двенадцать мы услышали лай собак и решили, что на реке появились индейцы, хотя в этих местах такое случалось нечасто. Тем не менее, мы продолжали свою работу, а собаки все лаяли, хотя и не так громко и яростно, как обычно при встречах с чужаками. Ни собак, ни саней с места, где мы разбили лагерь, видно не было. Пока мы с мистером Тэйлором обсуждали это, до нас отчетливо донеслось слово «Марш!» (должен отметить, что среди погонщиков собак на Северо-Западе повсеместно в ходу французские команды). Казалось, это произнес кто-то внизу, решивший отогнать собак с дороги, и мы оставили работу, чтобы посмотреть, кто же этот незнакомец. Поскольку никто не появился, двое из нас (Томас и я) отправились к краю утеса и, к своему удивлению, никого не увидели. Собаки теснились вокруг тела на расстоянии нескольких футов и явно были чем-то встревожены. Нам пришлось не раз окликнуть их, прежде чем они отошли от тела и подбежали на наш зов к тому месту, над которым мы стояли. Там они и расположились на ночь, не обращая больше внимания на сани с телом. Еще тогда меня поразило, что слово «марш» было произнесено куда отчетливее, чем я когда-либо слышал от индейцев, которые редко могли произнести его иначе чем «мэш» или «массе».

Восемнадцатого марта нам пришлось идти еще два часа после наступления темноты, чтобы найти подходящий ночлег. И хотя мы нашли относительно удобное место на краю большого острова посреди реки, было непросто взобраться на берег, поднимавшийся на двенадцать футов. Сани с припасами были теперь совсем легкими, и нам удалось втащить их наверх, ухватившись за упряжь вожака. Таким же образом мы поступили и со второй упряжкой, но втащить тело нам было не под силу, и потому против воли мы принуждены были оставить его внизу.

Прорубив себе путь сквозь заросли ивняка, мы выбрались на опушку густого леса из маленьких сосенок; хотя сухих дров поблизости не оказалось, нам все равно пришлось разбить лагерь. Когда приготовления были закончены, и я вернулся из лесу, где собирал хворост, мистер Тэйлор спросил меня, слышал ли я громкий возглас, дважды донесшийся со стороны реки. Я ответил, что ничего не слышал, но заросли были очень густые, а из-за холода и резкого ветра я опустил и туго завязал у шапки уши. Двое ирокезов также подтвердили, что слышали вдалеке крики.

Я сказал:

– Что ж, давайте посмотрим, кто или что это. Может, это индеец идет по нашему следу.

Но, добравшись до реки, мы ничего не увидели и не услышали. И тогда я решил поднять сани с телом, что, хотя и с определенными трудностями, нам все-таки удалось. Рано утром мы были вознаграждены за вчерашние усилия, потому что, проходя мимо места, откуда забрали тело, мы обнаружили следы волчьей стаи. Если бы мы оставили тело там, волки попортили бы останки.

Наконец днем двадцать первого марта мы добрались до форта Симпсон без дальнейших происшествий. И двадцать третьего числа тело было надлежащим образом похоронено на расположенном по соседству с фортом кладбище. Вскоре после прибытия я рассказал обо всем старшему торговому представителю Р. Россу, окружному управляющему, который был близким другом и земляком мистера Пирса. Мистер Росс обладал отличной памятью и очень похоже подражал голосам. Когда он произнес слово «Марш!», как он выразился, с интонацией покойного, мне показалось, что это очень напоминает возглас, который мы слышали пятнадцатого марта, в лагере на берегу.

Во время моего короткого пребывания в Симпсоне я делил комнату с мистером Россом. В первую или вторую ночь, после того как мы легли и погасили свет, разговор зашел об этих загадочных происшествиях, включая и исчезновение завещания мистера Пирса. И вдруг у меня возникло ощущение, которое я могу описать только как ощущение присутствия какого-то сверхъестественного создания. Это чувство возникло так внезапно, что я натянул одеяло на голову. Через некоторое время мистер Росс, неожиданно замолчавший, спросил меня, не было ли у меня некоего странного ощущения. Я рассказал о том, что чувствовал, и он подтвердил, что пережил то же самое. Я знаю, что такое ночной кошмар, но было просто невероятно, что два человека, бодрствуя во время занимавшей их беседы, одновременно заснули. Должен добавить, что ни один из нас не пил вина или какого-либо алкоголя, влиянием которого можно было бы объяснить подобное состояние.

Я предоставляю другим судить, если они способны, о тех фактах, которые я изложил здесь, но если все же допустить мысль о том, что духам умерших порой бывает позволено возвращаться в места прежнего обитания и бывшие тела, тогда, зная чувства мистера Пирса относительно места погребения своих останков, мы можем предположить, что его дух пытался предотвратить осквернение трупа. Расположение нашего лагеря пятнадцатого марта было таково, что не было ни малейшей возможности поднять тело наверх по крутому и скалистому берегу. Собаки проголодались после трудного дня, и в тихую погоду они могли учуять запах не подвергшейся разложению плоти; их лай и то, что они окружили сани, сложно объяснить другими причинами. Конечно же, была опасность со стороны волков и прочих диких зверей, но, вероятно, духам известно больше, чем смертным. Ночью восемнадцатого марта на берег было взобраться непросто, нам пришлось приподнимать и придерживать первого, кто полез наверх, пока он не уцепился за кустарник и таким образом не вскарабкался на уступ. Затем он кинул нам веревку. Берег, тем не менее, не был неприступным, и так как к месту, где на ночь остались сани, наведывались голодные дикие звери, то это могло побудить духа издать крики о помощи, которые мы услышали. А то чувство, охватившее нас с мистером Россом в то время, когда говорили о покойном и его пропавшем завещании, не могло ли возникнуть вследствие попытки вступить с нами в контакт и передать какие-то сведения, которые мы, растерявшись, упустили возможность получить?

Факты, о которых я рассказал, произвели на меня неизгладимое впечатление, и потому я не думаю, что они сколько-нибудь существенно отличаются от изложенных мной мистеру Россу, а также другим людям, поскольку впоследствии я неоднократно рассказывал эту историю.

Р. Макфэрлэйн

Лорд Галифакс не давал никаких иных подтверждений подлинности этой истории, кроме того факта, что она была рассказана преподобным доктором Джессопом, директором средней школы в Норвиче.

Прошло немногим более двух месяцев с тех пор, как границы моего опыта соприкосновения со сверхъестественным были существенно расширены благодаря случаю, о котором пойдет речь ниже. Я уже осознал, что подлинная история быстро обрастает мифами, и есть опасность, что и моя роль в этом происшествии будет совершенно переиначена. Я не претендую на роль медиума, который свободно вступает в контакт с обитателями иного мира, а с другой стороны, не хочу прослыть и безумным мечтателем, чьи расстроенные нервы делают его подверженным фантастическим галлюцинациям, потому-то я и согласился на искреннюю просьбу изложить все произошедшее со мной письменно. Мне сказали, что есть люди, которые собирают подобного рода истории. Если так, то пусть лучше они услышат ее непосредственно от меня. Я написал это по просьбе друга спустя несколько дней после событий, когда все обстоятельства были еще свежи в моей памяти.