Мария Введенская - Мир Уэйда

Гарри притормозил. При свете дня ферма не казалась уж таким ужасным местом, однако от всей этой пустоты и запущенности по спине пробегали мурашки. Они вышли из машины. Да, дом был просто огромный и к тому же в отличном состоянии. Стекла побили, видимо, те, кого напугал этот дом; кое-где незаконченные граффити, сорванный замок – но в целом, это дом мог запросто стать лакомым кусочком для многих, но не стал….

Уэйд нерешительно глянул на Гарри – тот с открытым ртом разглядывал ферму словно загипнотизированный.

– Ну что?

Шериф зажмурился, а потом уставился на Уэйда.

– Пойдем, что ли?

Они несмело подошли к парадной двери, и Гарри толкнул ее. Та со скрипом отъехала, выпуская из темного коридора клуб пыли. Уэйд с Гарри переглянулись и вошли внутрь. Коридор выходил в просторную хорошо освещенную гостиную, обставленную антикварной мебелью, на которую также не было посягательств мародеров, что странно. Всё осталось в целости и сохранности.

Гарри оглянулся. Здесь было светло и много разбитых окон, которые выходили на заросший бурьяном двор, отгороженный от цивилизации дремучими неухоженными деревьями и кустарниками словно стеной. В общем Гарри подумал, что для исполнения его плана, эта комната подойдет. И тогда он вытащил из кобуры свой ругер и взвел курок. От щелчка Уэйд вздрогнул. Он прекрасно понял, что задумал его друг, и вполне его понимал . При подобном развитии событий вряд ли можно поступить иначе. Тем более Гарри не видел парня в перчатках, не слышал его слов… так что всё правильно.

Уэйд уже хотел, было, повернуться к нему и попытаться убедить дать ему еще немного времени, чтобы обследовать дом, как вдруг откуда-то из глубин фермы полилась музыка…. Что-то вроде дудочек или флейт. Какие-то духовые. Очень слаженно и нежно, но от этих звуков у обоих затрещали от натуги жилы.

– Пойдем. – сказал Гарри. – И приготовь пистолет, который я дал тебе ночью.

Уэйд совсем и забыл про него. Вальтер лежал в одном из многочисленных карманов его брюк. С оружием на изготовке они крались на звук. Поднялись на второй этаж. Мелодия стала значительно громче, если конечно это можно назвать мелодией. Поднялись на третий и, да, это место находилось где-то здесь. Сердце барабанило что есть силы у обоих. Было действительно страшно. Вспомнились суеверия, и слухи, сопряженные с этим домом. Демоны, призраки, пропавшая девочка. Но Гарри и Уэйд не останавливались, потому что оба чувствовали свою близость к чему-то нереальному. Они миновали сеть просторных переплетенных между собой комнат и уперлись в закрытую дверь, на которой было написано: ИНДИ и приколоты несколько детских рисунков. Музыка совершенно точно доносилась из-за нее. Гарри положил ладонь на ручку и выжидающе посмотрел на Уэйда. По его лбу стекал пот. Всё это было выше его понимания, за гранью того, что мозг действительно мог принять. И вроде интересно, но Гарри чувствовал опасность для себя лично, и впервые за все эти дни он вспомнил о Рут и Джинни. О том, что у него, в конце концов, есть семья, о которой ещё надо заботиться.

– Ну что? – он крепко сжал револьвер.

Уэйд пожал плечами, облизнул пересохшие губы и открыл дверь…

Ослепляющий свет ударил в глаза, и воздух, источавший пряный аромат, наполнил легкие. От неожиданности Уэйд и Гарри зажмурились, с трудом подавляя необходимость палить, во что не поподя. Наконец оба проморгались и могли теперь беспрепятственно увидеть то, что служило источником столь яркого света в доме .

– Что за черт… – тихо и испуганно произнес Гарри. Степень удивления, казалось, перескочила за максимальную отметку.

Уэйд был удивлен не меньше, хотя, по сути, подобное с ним уже происходило. Дом исчез. В том числе и комната Индианы, куда они вроде бы открыли дверь. Перед ними предстал какой-то красно-оранжевый мир. Рассветный мир, но без солнца. Раскинувшееся непостижимое небо было потрясного цвета… насыщенного яркого. Смесь гренадина с апельсиновым соком, и она окутывала всё вокруг, делала лучащимся: и Уэйда, и Гарри, и то, что лежало перед ними. Исполинские деревья из страны великанов, и не иначе, чиркали небо голыми верхушками. Основание каждой ветви у подножья доходило до семи метров в диаметре, а наверху – до двух. Деревья не имели листвы и коры – голые, скользкие и возможно белые, хотя из-за красно-оранжевого всего это оставалось не ясным. На них росли плоды – каждый размером с годовалого ребенка, и более всего походили на гигантские помело. Сочные и радужные. Вокруг кружили насекомые, превосходящие по размеру фрукты втрое. Хотя, кружили – не совсем правильное слово. Более всего они походили на пузатых до неприличия шмелей, но не таких пушистых. Тяжеловесы на маленьких крылышках. Как они удерживали себя в воздухе, оставалось загадкой, но одно было ясно – эти насекомые не в силах подлетать к плодам и удерживать свой вес на одном месте. Они могли только лететь каким-то чудом вперед.

– Боже мой! – пролепетал Уэйд, когда увидел, как один из этих чудо-шмелей выбросил длиннющий как у хамелеона язык и, обвившись в полоборота прилип к стволу над плодом.

А еще они жужжали, но не так, как обычные насекомые, а мелодично, словно кто-то играл на дудочке. Сотни дудочек, а может тысячи. Именно этот звук Уэйд и Гарри слышали, находясь в доме. Такой отдаленный, похожий на мелодию.

Они с открытыми ртами стояли на пороге приземистого домика с крышей из мха, построенного между ветвей одного из исполинских деревьев. Ветка под ногами была приблизительно пяти метров в диаметре у основания, и оказалась не скользкой, что рознилось с подобной гладкостью. До земли было очень далеко, но никто не испытывал страха высоты. Площади под ногами вполне хватало, чтобы не бояться. Уэйд больше не мог стоять на месте – красота и сюрреалистичность окружающего буквально повалили с ног. Он сел по-турецки и уставился вперед, словно под гипнозом.

– Надо выбираться… – сказал Гарри.

– Нет, старик. – покачал тот головой. – Я понял, что пока нахожусь здесь, Крис в полной безопасности.

– Это он так сказал.

– И я верю ему. А ты… ты уходи, Гарри. Я не имел права тебя вмешивать с самого начала. Но из страха и эгоизма я сделал это. Так вот, еще не поздно, друг. Сейчас именно тот момент, когда ты можешь уйти.

– Ты думаешь?

– Угу.

– А ты?

– А я буду сидеть здесь, потому что… это так красиво , Гарри. – он замотал головой, а глаза наполнились слезами. – А потом возможно спущусь и пойду искать того парня, если, конечно, он не найдет меня первым.

– Интересно как?

– Я придумаю. А ты иди и… спасибо за всё, друг.

Друг, который собирался убить тебя . – подумал Гарри. – И тебе это прекрасно известно.