Кристофер Голден - О святых и тенях

— О, — пробормотал Коди и протянул ей руку. — Американцы действительно говорят слишком много.

— Именно!

Она рассмеялась, и они направились к выходу.

— А где вы родились, Коди?

— Где я родился? В Айове. Но жил в самых разных местах. Можно сказать, моя душа появилась на свет на Американском Западе. На Старом Западе.

— О, ковбой, да?

— Нет. Все, что угодно, но не ковбой. Я люблю развлекать людей, рассказывать им истории.

— Отлично. Это мне нравится. Я обожаю разные истории. Расскажите мне что-нибудь, Коди, — попросила Ванесса.

Они вышли из казино в залитую лунным светом ночь и повернули к морю.

— Осторожно, Ванесса Может так выйти, что моя история не даст вам уснуть до утра.

— Надеюсь, — промурлыкала она и взяла его под руку.

«Прямо история из книжки, — подумала Ванесса — Он выиграл кучу денег, а она просто проходила мимо и улыбнулась ему… И вот, быстрее, чем она успела понять, что происходит, они оказываются на его яхте. Конечно, сначала она думает, что он какой-нибудь извращенец. Однако в глазах у него пылает честная похоть, совсем не как в тех случаях, когда парень говорит красиво, а на самом деле все врет».

Он совсем не такой. Ванесса разбиралась в мужчинах и сразу поняла, что Коди настоящий. Врал он только по-крупному, рассказывал ей сказки только для того, чтобы доставить удовольствие и ей, и себе, и она много смеялась. Она уже давно так не смеялась.

Нет, этот Коди не станет тебе врать, просто сменит тему. И сделает это очень ловко и совсем не грубо. Разговор просто, словно так и должно быть, перейдет от тех тем, на которые он не хочет распространяться, на другие, и, если не обращать внимания — а она обращала, — то и не заметишь, как мастерски он контролирует ситуацию.

Да, парень что надо. Пусть и на одну ночь.

Во-первых, и это очень важно, он забавный. Во-вторых, он умен и у него явно водятся денежки. У них было много общего: оба они не хотели говорить, откуда они, куда направлялись, и обоим было что скрывать. Не говоря уже об акценте и сильном желании, которое они не боялись показать друг другу.

И, наконец, самое главное о мистере, назвавшемся Коди Октябрь (Ванесса не сомневалась, что это имя было таким же фальшивым, как ее зубы), — он ее возбуждал. Дело было вовсе не в деньгах и уме, не в том, что он помешан на карточной игре. Даже не в том, что он был чертовски красив, ведь Ванессе никогда не нравились мужчины с длинными волосами, но Коди они шли, у него был какой-то старомодный, необычный стиль. Ей нравилась даже его борода. И еще глаза… Она не могла подобрать слово, они были… как будто не совсем серые, в них было нечто, что сразу привлекло ее. Он был высокий, худой, крепко сложенный, но без дурацких мышц (а она ненавидела мускулистых красавчиков, которых вечно показывают по телевизору). Короче говоря, невероятно привлекательный парень, но не кинозвезда, это уж точно.

Она подошла к столу, за которым он играл в очко, вовсе не потому, что ее привлекла его внешность. В нем было нечто неуловимое, но невероятно притягательное. Ему было не больше сорока, но возле глаз залегли морщины, в которых прятался свет, озарявший лицо отцовским весельем и мудростью Совсем пожилого человека, внимательною и одновременно беззаботною, словно ему не нужно было беспокоиться о том, какое впечатление он производит, но он это делал по каким-то своим, только ему понятным соображениям.

Все это и заставило Ванессу подойти к столу. Однако она не могла понять, почему это возбуждало ее так сильно? Что заставило ее уйти i ним вместе и практически предложить заняться любовью?

Так было со всеми мужчинами, которые ей нравились. Обаяние и тепло улыбки, беспечная естественность. Казалось, будто кто-то шептал ей: «Ты хочешь сказать, что он особенный?» Но ведь жизнь полна радости, не важно, что вечно твердят люди. Не важно, выигрываешь ты или нет, прелесть в том, как ты играешь.

Неожиданно она все поняла. Он же сам сказал, что развлекает людей. Он был артист и рассказчик, британцы редко бывают такими, пожалуй, они даже не всегда в состоянии понять этот стиль. С этой точки зрения, Коди был абсолютным американцем. Впервые за свою недолгую жизнь Ванесса позавидовала тем, кто родился в Америке, то есть людям, для кого хорошее настроение и легкий смех не были чем-то необыкновенным, они вписывались в течение обычной жизни. Коди делился с ней своим настроением и смехом, рассказывая веселые истории, для него это было так же естественно, как дышать.

Они тли рядом к пристани по залитой цементом дорожке на скалистом берегу. Он все рассказывал ей какие-то истории еще с того момента, как они вышли из казино. За все это время он прервался лишь однажды, когда она спросила у него, правда ли у него есть яхта и можно ли на нее взглянуть. Классный парень, он не стал насмешливо ухмыляться, лишь улыбнулся ей. Она подумала, что такой улыбке мужчина может научиться, лишь несколько лет прожив с одной женщиной.

Ванессе казалось, что никого на свете она так не хотела, как его, а он все трепался о том, как трахал принцессу Уэльскую.

— Ты спал с принцессой Дианой? — недоверчиво спросила она.

Он с деланным удивлением посмотрел на нее, на его лице появилось совершенно невинное выражение.

— Черт подери. По-моему, все с ней спали…

Они уже подходили к пристани, цемент уступил место дереву, и Ванесса, сжав руку в кулак, стукнула его по плечу.

— Я не спала, — сказала она.

— Какая жалость, — ответил Коди. — Я бы хотел на это посмотреть.

Она снова его ударила.

— Ну, а теперь, — продолжал он, — расскажи мне о себе. Мои истории становятся все невероятнее, и мне хочется попридержать напоследок самые лучшие и самые грязные.

— Ну, ты знаешь почти все, что я хотела бы тебе рассказать, поэтому, пожалуй, я могу рассказать тебе то, о чем умалчивает большинство женщин. Мне тридцать один год, вес пятьдесят с небольшим. У меня фальшивые зубы, но грудь — моя собственная. Я знаю, о груди в Штатах много говорят. Я не из Лондона, но всем говорю, что именно оттуда, потому что вряд ли ты слышал название городка, из которого я родом.

— А ты рискни.

— Ну, может, ты и сумеешь удивить меня, ты полон сюрпризов, но я все равно скажу, что я из Лондона. У меня никого нет — ни семьи, ни родителей. Я дважды была замужем, но никогда йе страдала верностью своим мужьям и не намерена менять привычки. У меня полно разных увлечений, главное из них ты скоро узнаешь. Остальные, скорее всего, так и о станутся для тебя тайной. Ну вот, на этом практически все.

— А что ты делала в казино? Люди не отправляются в одиночестве на пару дней в Монте-Карло просто потому, что им так вдруг захотелось.

— Ну, я думала, это очевидно. Коди, дружок, я охотилась.