Уильям Блэтти - Легион

– Я бы хотел поговорить с вашей пациенткой. С миссис Клелией. Где мне ее найти?

Темпл метнул в следователя внимательный взгляд:

– Я вижу, вы уже здесь освоились. Что же вам нужно от миссис Клелии?

– Я бы хотел задать ей несколько вопросов. Один-два не больше. Хуже ведь ей от этого не будет.

– Миссис КЛЕЛИИ?

– Да.

– Это все равно, что задавать вопросы стене, – сказал Темпл.

– Ну, к этому-то я давно привык, – не моргнув, парировал Киндерман.

– Что вы хотите этим сказать?

– Ничего особенного. – Киндерман пожал плечами и беспомощно развел руками. – Понимаете, у меня рот открывается и слова вылетают прежде, чем я успеваю их обдумать.

Темпл скользнул по нему цепким, пронзительным взглядом, а потом повернулся к медсестре. Та суетливо возилась с бумагами за дежурным столом.

– Где у нас миссис Клелия, а, курносая? – спросил Темпл.

Сестра, не поднимая глаз, ответила:

– У себя в палате.

– Ну, проявите же к старику снисходительность, позвольте мне поговорить с ней, – попросил Киндерман.

– Разумеется. Почему бы и нет? – согласился Темпл. – Пойдемте.

Киндерман последовал за доктором, и вскоре они очутились в узкой палате.

– А вот и ваша подружка, – сообщил Темпл. Он указал рукой на седую старушку, примостившуюся на стуле у окна. Та, не мигая, уставилась на свои шлепанцы, руками стягивая на плечах концы красной шерстяной шали. Старушка даже не взглянула на вошедших.

Следователь коснулся пальцами полей шляпы.

– Миссис Клелия?

Женщина посмотрела мимо него.

– Вы мой сын? – равнодушно спросила она Киндермана.

– Нет, но хотел бы стать им, – ласково ответил он. Несколько секунд миссис Клелия буравила его взглядом, а потом отвернулась.

– Вы не мой сын, – пробормотала она. – Вы высокий.

– Попробуйте вспомнить, что вы делали сегодня рано утром, миссис Клелия.

Старушка начала тихонько напевать какую-то мелодию, все время попадая между нот.

– Миссис Клелия... – напомнил о себе следователь.

Казалось, она не слышала его.

– Я же вам говорил, – вмешался Темпл. В его голосе мелькнуло самодовольство. – Но для вас я ее, конечно, введу, так и быть.

– Введу?

– В состояние гипноза. Ну как? – все еще мешкал Темпл.

– Конечно.

Темпл закрыл дверь и пододвинул второй стул поближе к старушке.

– Разве не надо затемнить комнату? – удивился Киндерман.

– Нет, это сущий бред, – рубанул Темпл. – Итак... фокус-покус! – Из верхнего кармана белого халата он извлек миниатюрный блестящий медальон. Тот свисал на короткой цепочке и имел треугольную форму.

– Миссис Клелия, – начал Темпл.

Старушка сразу повернулась к психиатру. Темпл приподнял медальон и начал раскачивать его у нее перед глазами. А потом произнес: «Пора засыпать». В тот же момент старая женщина смежила веки и словно обмякла. Темпл высокомерно взглянул на Киндермана.

– О чем ее спросить? – осведомился он. – О чем и вы ее спрашивали? Киндерман кивнул. Темпл повернулся к старушке.

– Миссис Клелия, – обратился он к ней. – Вы помните, что делали сегодня рано утром?

Они ждали, но ответа не последовало. Старушка не шевелилась. На лице Темпла отразилось удивление.

– Что вы делали сегодня рано утром? – повторил он.

Киндерман переступил с ноги на ногу. Молчание.

– Она сейчас спит? – тихо спросил следователь. Темпл отрицательно покачал головой.

– Вы видели сегодня священника, миссис Клелия? – продолжал допрос психиатр.

Неожиданно тишина была прервана:

– Не-е-е-ет. – Голос казался низким и напоминал стон.

– Вы сегодня утром ходили гулять?

– Не-е-е-ет.

– Вас куда-нибудь водили?

– Не-е-е-ет.

– Что за черт! – прошептал Темпл. Он обернулся и посмотрел на Киндермана.

– Хорошо, этого достаточно, – остановил его следователь.

Темпл коснулся лба старушки рукой и произнес:

– Проснитесь.

Постепенно старушка выпрямилась и, открыв глаза, взглянула на Темпла. Потом на Киндермана. Глаза ее были пусты и невинны.

– Вы починили мне радио? – накинулась она на следователя.

– Я починю его завтра, мэм, – пообещал Киндерман.

– Вот так все говорят, – пожаловалась миссис Клелия и, вновь уставившись на шлепанцы, затянула свою невеселую песню.

Киндерман и Темпл вышли в коридор.

– Как вам понравился мой вопросик насчет священника? – полюбопытствовал Темпл. – Для чего все время ходить вокруг да около? Надо хватать быка за рога. А как я ловко спросил о том, что, может быть, ее кто-нибудь ОТВЕЛ в отделение невропатологии? По-моему, тоже неплохо, а?

– Но почему она не стала вам отвечать? – удивился Киндерман.

– Понятия не имею. Честно говоря, меня это беспокоит.

– Вы, вероятно, неоднократно вводили эту даму в подобное состояние?

– Всего пару раз.

– Она так быстро заснула.

– Потому что я отличный гипнотизер, – похвастался Темпл. – Я же вам говорил. Боже мой, никак не могу прийти в себя, как вспомню этого несчастного священника... Что же с ним сделали! Неужели это возможно, лейтенант?

– Мы разберемся.

– И он был изуродован? – не унимался Темпл. Киндерман пристально посмотрел на психиатра.

– У него был отрезан указательный палец, – сказал он. – А на левой ладони убийца вырезал знак Зодиака. Знак Близнецов, – добавил Киндерман. Он не сводил глаз с Темпла. – И о чем это вам говорит?

– Не знаю, – растерялся Темпл и недоуменно уставился на следователя.

– Разумеется, вы не знаете, – поддакнул Киндерман. – И откуда вам знать? Кстати, а у вас в больнице имеется отделение патологии?

– Конечно.

– Там, где производят вскрытие и все такое прочее?

Темпл кивнул.

– Это внизу, в секции "В". Вам надо сесть в лифт в отделении невропатологии, а внизу свернете налево. Вы сейчас туда?

– Да.

– Ну тогда не промахнетесь. – Киндерман зашагал прочь.

– Эй, а зачем это вам? – крикнул ему вдогонку Темпл. Но Киндерман, не замедляя шага, лишь пожал плечами. Темпл выругался про себя.

Прислонившись к дежурному столу, Аткинс ждал. Внезапно он заметил приближающегося лейтенанта. Сержант пошел ему навстречу.

– Ты связался с Амфортасом? – спросил следователь.

– Нет.

– Дозвонись обязательно.

– Стедман и Райан уже закончили.

– А я еще нет.

– На всех бутылочках остались отпечатки пальцев, – сообщил Аткинс. – Причем довольно четкие.

– Да, убийца осмелел. Он издевается над нами, Аткинс.

– Приехал отец Райли. Он сейчас внизу и говорит, что хотел бы увидеть тело покойного.

– Нет, этого делать нельзя. Спустись к нему, Аткинс и побеседуй. Не обещай ничего определенного. И пусть Райан поторопится с отпечатками. Мне нужно срочно сравнить их с теми, что мы сняли в исповедальне. А я пока спущусь в отделение патологии.