С. Сомтоу - Вампирский Узел

— Полный бред, — заключил Фрэнсис, когда Стивен закончил рассказ. Но Стивен заметил, что ему очень хочется в это поверить — до такой степени хочется, что его аж трясет.

— Ах дети, дети, — спокойно проговорил Дарьянга, — вам так нужно во что-то верить. Так почему бы вам не пойти дальше и не притвориться, что все это — правда? Давайте садитесь все вместе и придумайте план по уничтожению вампира. Может быть, вы добьетесь какого-нибудь всеобщего катарсиса, а я еще успею вздремнуть до вечерней молитвы.

— Чеснок и кресты, — предложила Мьюриел.

— Не пойдет, — сказал Стивен и рассказал им еще парочку любопытных фактов из жизни Конрада Штольца и, кстати, напомнил, что их первая встреча с этим существом состоялась у самого алтаря в часовне Святой Сесилии.

— Он выходит при свете дня? — просил Стрейтон.

— Похоже на то, — пробормотал Терренс, вспоминая детали Стивенского рассказа.

— Если он не боится крестов и чеснока, — раздраженно проговорил Пратна, — то какой смысл все это затевать?

— Ха! — усмехнулся Дарьянга. — Вы, похоже, забыли одну очень важную вещь. Вы, похоже, забыли, почему вы вообще вдруг решили приехать в мой скромный кути.

А дальше монах завел долгий рассказ. Он был старше их в среднем на десять лет и очень четко осознавал свое старшинство. Стивен сразу понял, что торопить его бесполезно. Он уселся на жесткой циновке и постарался устроиться поудобнее. На самом деле ему было скучно, и встрепенулся он только тогда, когда Дарьянга заговорил про огонь.

— Огонь… о да! В Древней Персии, кажется, поклонялись огню? У них был Ахурамазда, воплощение принципа света, и Ахриман — воплощение тьмы или зла. Как говорится, простенько и со вкусом. Но…

— Мы про идола начали говорить, — нетерпеливо перебила Мьюриел.

— Ах да, идол. Но огонь — это не менее интересно, правда? — Дарьянга взглянул прямо в глаза Стивену. Что Боги Хаоса знают про Стивена, насколько они доверились этому полоумному? Он просто законченный параноик. Ему везде мерещатся какие-то досье и подслушанные разговоры, втихаря записанные на пленку. — Я сейчас заговорил про огонь, — продолжал монах, — не потому, что огонь косвенно связан с нашим конкретным случаем… но еще и потому, что мне хотелось немного встряхнуть заскучавшего Майлса, а то он совсем засыпал.

— Простите, — смутился Стивен. — Я внимательно слушаю.

Но его мысли опять начали разбредаться.

— Итак, продолжим… вы все, без сомнения, слышали про Золотой Треугольник. Это такой регион на границе Таиланда, Лаоса и Бирмы. Ни одно из трех правительств не контролирует этот район. Там живут разные горские племена, которые, собственно, и устанавливают там свои порядки и держат всю тамошнюю торговлю героином и опиумом. — Он оглядел присутствующих, но те лишь покачали головами. — Ладно, не важно. Но вы точно слышали о самых крупных племенах… дикие люди, совершенно не цивилизованные, аборигены как они есть… я имею в виду мьонгов, мео, каренов и им подобных. Но есть одно очень скрытное племя, исао. Предводитель у них — некий Ай Тонь. Достаточно сильный и очень влиятельный военачальник, и особенно теперь, когда в прошлом году пограничный союз трех стран распался. У него грандиозные планы. Завоевание Азии… этакий доморощенный Македонский. На самом деле их набеги доходят не дальше ближайших холмов на севере: пара лишних маковых полей и не более того…

— Какие маковые поля?! Какие набеги диких племен?! — Пратна закатил глаза. — Я от тебя большего ожидал, дорогой мой кузен.

— Ну что ж, — философски заметил Дарьянга, — сам Будда сидел сорок лет под священным фикусом и только потом достиг полного просветления. В такой перспективе пять минут — это вообще ничто. Но мой милый жизнелюбивый братец почитает вопросы религии скучными и занудными. Стало быть, так. Исао говорят на своем языке, который не похож ни на какие другие известные языки, равно что отдаленно напоминает греческий. У них есть легенда, и там говорится, что с незапамятных времен племя владело священным идолом, изображением бога…

Мьюриел тихо вскрикнула, но тут же умолкла.

— …расколотым молнией надвое. Одна половина — злая, другая — светлая. Все очень просто. Вполне в духе персов, вы скажете: такой примитивный дуализм. Лет тридцать назад они потеряли одну половинку божка в одной из локальных опиумных войн с каким-то племенем с другой стороны холма. Благую, светлую половину, которую еще называли владыкой… огня. Ха. Я знал, что Майлс вздрогнет на этом слове. Вы, молодежь, как собаки Павлова — ваши рефлексы вполне предсказуемы. И с тех пор началось: чума, голод, постоянные притеснения со стороны враждебных соседей. В конце концов это некогда могучее племя оттеснили на один жалкий холм. Но потом появился этот Ай Тонь… и поднял своих на последнюю битву за власть в холмах, что-то типа того. И вот теперь выясняется, что утерянная половина божка — у вас. А исао свято верят, что если вновь соединить две половинки идола, они завладеют немеренной энергетической силой, которая вызовет ураган, который обрушится на равнины и даже, упаси небеса, на Бангкок… место настолько далекое и чужое, что они почитают его за какое-то сказочное королевство из полузабытых мифов. И я даже не сомневаюсь, что они все отдадут, на все пойдут, лишь бы только вернуть своего огненного властелина.

— Я проделала такой путь вовсе не для того, чтобы отдать непонятно кому свою любимую антикварную вещь, — нахмурилась Мьюриел.

— А этот идол… — задумчиво проговорил Стивен… — он проделал неблизкий путь к западу… С чего, интересно, все началось? Может быть, с завоевания Пакистана Александром Македонским?

— Для ребенка семидесяти лет ты очень даже неглуп, — заметил Дарьянга.

— Все это очень интересно, — сказал сэр Фрэнсис, — но как это связано с нашим делом?

— Вы же хотите чего-нибудь грандиозного, если я правильно понимаю? — отозвался монах. — Как насчет небольшой войны между варварскими племенами? Или, по-вашему, это выходит за рамки стиля?

— Вообще-то мы о другом думали, — сказал Пратна.

— Тогда зачем вы пришли сюда в этой штукой? — прищурился Пратна и вдруг обмяк в своем кресле, как будто внезапно заснул.

— Хороший способ намекнуть, что пора и честь знать, — усмехнулся Пратна. — Он по жизни такой: то отключается, то включается. Как чертов тостер.

— Погоди, — вдруг встревожился Локк. — Мне кажется… он не дышит.

— Упаси небеса! Это было бы очень досадно. Ты представляешь, сколько придется потратить на похороны?!

Очень долго — невообразимо долго — монах неподвижно лежал в своем кресле. Действительно как мертвец. А потом он открыл глаза и сказал:

— Я знаю, о чем вы все сейчас думаете. Вы думаете, что напрасно сюда приехали — только время потратили зря. Ребята, подумайте головой! И вы тоже, мадам. В конце концов, вы все здесь окончили Кембридж.