Далия Трускиновская - Монах и кошка (Кайдан)

Тогда Бэнкей задумался.

Он попросился в монастырь к старенькому настоятелю потому, что тот, как говорили, мог каждого человека направить по его Пути. Он дал обет повиновения. Но, позвольте, чему же тут повиноваться?

– Ну что, Бэнкей, собираешься ты вылезать из повозки, или тебе тут жить полюбилось? – осведомился тэнгу. – Я весь день крался за тобой следом и проклинал этих быков! Медленнее только улитка ползает.

Бэнкей ощупал свои ноги.

– Похоже, что меня усердно обдирали чьи-то острые когти, удивленно сказал он. – Что бы это такое могло быть?

– Я побывал там, где ты воевал с Рокуро-Куби. Это просто колючки, – успокоил его Остронос. – Ты ослаб?

В голосе насмешника-тэнгу было неожиданное сочувствие.

– Нет, – мрачно возразил Бэнкей. – Погоди. Сейчас я соберусь с духом. Где там у нас восток?

– Вот, – и тэнгу безошибочно указал крылом направление.

Бэнкей сел лицом к востоку и соединил перед собой руки – большие пальцы вместе, мизинцы вместе, а остальные – в сложном переплетении.

Остронос помолчал, ожидая, пока пальцы напрягутся и расслабятся нужное количество раз.

– Одного меня тебе, как видно, мало, – заметил он, когда Бэнкей опустил руки на колени. – Ты хочешь создать еще одного крошечного тэнгу. Разве ты не знал? Они возникают у ямабуси и сюгендзя между сложенными пальцами!

И Остронос негромко рассмеялся.

Иногда Бэнкею сразу не удавалось понять, говорит тэнгу что-то дельное, или пересказывает забавные глупости, которых набрался в темном народе.

– На сей раз не возник, – отшутился Бэнкей. – Ну-ка, посторонись, а то мне тут не выбраться.

Монах был крупного сложения, на привередливый взгляд городских щеголей даже полноват. Но это был не жир, которым действительно легко обрасти за годы безмятежной монастырской жизни, а мощные и гладкие мышцы, объемные от рождения, а не от хорошей пищи.

Бэнкей и Остронос выбрались из разукрашенной повозки Фудзивара Нарихира. Монах прихватил с собой и обрывки веревок – чтобы ввергнуть путешественников в пущее недоумение.

Оказалось, что повозка стоит в самом углу двора, и чтобы вытащить ее, придется просить хозяев других повозок, чтобы они велели оттащить свои экипажи в сторонку. На постоялом дворе оказалось и несколько столичных жителей, путешествовавших не менее роскошно, чем Фудзивара Нарихира.

– Не хочешь ли ты избавиться от этого сокровища? – поинтересовался Остронос. – Если ты думаешь, что окрестные жители придут в восторг, увидев монаха с такой штукой на кэса, то ошибаешься. Первым делом на тебя донесут властям.

– От него можно избавиться только вместе с кэса, – буркнул Бэнкей. – Давай-ка сперва отсюда выберемся.

– Перенести тебя через изгородь? – спросил тэнгу. Далеко унести Бэнкея он не мог, да это и не требовалось.

– Тихо! – шепнул Бэнкей. – Сюда кто-то спешит. Ну-ка…

Они затаились, присев на корточки, за повозкой.

– Почтенный наставник! – послышался взволнованный шепот. Отзовитесь, благочестивый наставник! Я не знаю, в каком вы экипаже!

– Девичий голос, и весьма, весьма благозвучный, – ехидно заметил тэнгу. – Что же ответит глубокоуважаемый и праведный наставник?

– По-моему, это Норико… – Бэнкей осторожно выглянул, но не увидел решительно никого. – Надо убедиться…

– Я должна сказать вам нечто важное, отзовитесь! .. – требовал девичий шепот.

– Отзовись, раз уж тебя так просят, – подтолкнул его тэнгу.

– А если это – Рокуро-Куби?

Все трое помолчали, вслушиваясь в ночную тишину.

– Благочестивый наставник, вы спите? – растерянно спросила девушка. – Что же делать-то?

– Я не чувствую близости нечисти, – сообщил Остронос, – а ты, монах?

– Я тоже. Но, может быть, она еще слишком далеко, чтобы я ощутил?

– Да нет же, совсем близко. И это наверняка Норико.

Бэнкей выпрямился, собираясь выйти к девушке из-за повозки. Но тут раздался еще один голос.

– Норико! Куда это ты направилась? – сердито спросил старший кэрай. – Если тебе по твоей надобности, то ты заблудилась! И ступай-ка сюда, я что-то важное тебе скажу.

Тут только Бэнкей и тэнгу увидели девушку. Закутанная в тяжелое зимнее одеяние, она нерешительно шла навстречу Кэнске.

– Не сердитесь на меня, дядюшка, госпожа кошка поела и спит, торопливо сказала она, оказавшись прямо перед старшим кэраем.

– Зачем мне сердиться на тебя, дурочка? Присядем-ка мы на оглоблю, и я тебе кое-что расскажу, от чего твое сердечко обрадуется, – Кэнске добродушно приобнял девушку, усаживая ее, и устроился рядом сам. Слушай внимательно. Перед тем, как ложиться спать, господин Фудзивара-но Нарихира изволил подозвать меня. И говорит – ты, старший кэрай, кажется, родственник этой девушки, которая смотрит за госпожой кошкой? Я, конечно, отвечаю – не то, чтобы родственник, но с малых годков знаю. Это, говорит господин Фудзивара, одно и то же. И, говорит, вот у меня для девушки сверток дорогого шелка. Она будет служить при дворе, так пусть сошьет себе красивое платье. Тут два куска шелка, пусть она сошьет себе платье цвета вишни.

– Цвет вишни – это белое на розовом исподе? – обрадовалась девушка. – Как кстати, это же весенний цвет!

– Не перебивай пожилого человека, – одернул ее Кэнске. – Это еще не все. Господин Фудзивара сказал еще – ему понравилось, как ты заботишься о госпоже кошке. И еще – он уверен, что ты будешь хорошо прислуживать госпоже Йоко. И еще – он заметил, какие у тебя длинные и блестящие волосы, когда ты с госпожой кошкой выходила из носилок.

– Уж не хочешь ты сказать, дядюшка, что я полюбилась господину Фудзивара? – удивилась Норико.

– И это было бы для тебя большой удачей. Ты послушай, – и Кэнске устроился на оглобле поудобнее. – Во-первых, он знатный вельможа, и он сделает тебе дорогие подарки. У тебя будет много платьев всех цветов. Во-вторых, когда ему не захочется больше оказывать тебе любовное внимание, ты будешь носить его послания госпоже Йоко и обратно, будешь устраивать им свидания…

– С чего ты так уверен, дядюшка, что господин Фудзивара будет объясняться в любви моей будущей госпоже?

– Ну, это и малому ребенку понятно! Если у нее будет такая замечательная кошка, то государь станет часто появляться во дворце Кокидэн, он же без ума от этих вонючих… ох, нет, от этих благовонных зверьков. И он, может статься, приблизит к себе госпожу Йоко! А это значит, что она замолвит словечко за господина Фудзивара! Видишь, как все просто! А тебе останется только получать от всех дорогие подарки. А потом понравится тебе достойный молодой человек – ты только шепнешь своей госпоже, и он станет твоим мужем.

– Господин Фудзивара Нарихира сам – очень красивый и достойный молодой человек… – вздохнула девушка.