Алия Якубова - Дети ночи: Печать Феникса

– Понятно, - протянула Полина.

Со стороны они являли собой довольно странную пару: изысканный джентльмен, словно с обложки бизнес-журнала, и девочка в рубашке и джинсах. Но Имхотепа это ничуть не смущало, а Полине было не до того. Она очень старалась не ляпнуть что-нибудь. И стоило ей об этом подумать, как в голове раздался насмешливый голос Файлин: "Посмотрим еще, кто кого!".

Полина поймала себя на том, что усмехается, а спустя секунду с ужасом поняла, что Имхотеп пристально смотрит на нее. На его обычно бесстрастном лице сейчас удивление и… надежда? Но стоило это заметить, как все эмоции тотчас выветрились, раз - и нет. И все-таки Полина спросила:

– Что-то не так?

– О, нет! Вовсе нет. Вы кажетесь мне все более удивительной, - и снова ослепительная улыбка.

– Это я-то? - недоверчиво покосилась юная вампирша.

– Вас что-то смущает?

– Ну… А почему вы обращаетесь ко мне на "вы", ведь там, в зале…

– В зале - это политика и обычаи, а здесь - вежливость. Вам это не по нраву?

– Нет, что вы, - замотала головой девушка.

– Тогда вернемся к первому вопросу: что вас смущает, моя дорогая?

– Ну… я… я ведь обычный вампир, и только.

– Не бывает обычных вампиров. У каждого какие-либо особенности.

– Только не у меня.

– Почему? Расскажите, как вы стали одной из нас, - и, видя сомнение юной вампирши, добавил, - Прошу.

– Это… это не было выбором. Просто несчастный случай. Я не должна была становиться такой, просто вампир, укусивший меня, чтобы насытиться, не всегда мог контролировать собственную силу, и в меня случайно попала его кровь. Вот и все. На выходе появился готовый вампир поневоле.

– И что было дальше?

– Дальше? Я вынуждена была покинуть семью. Бродила по городу, не зная кто я, что я и что за сила превращает меня в кровожадного монстра. Дни… недели… Потом меня нашла Алекса. Она вернула меня к жизни, хоть какой-то относительной нормальности. Была рядом, когда все, все отвернулись!

Голос девушки звучал глухо от невысказанной боли. Полина еще никому не рассказывала свою историю. Не рассказывала ее так: без прикрас и истерик. Хотя она и не делала этого раньше, если рассуждать. Алекса и так знала, а остальные, как правило, узнавали от нее. И теперь юная вампирша почти со страхом ожидала реакции своего спутника.

На лице Имхотепа отразилось искреннее участие, но то, что последовало дальше, более чем удивило. Он поднес ее немного дрожащую руку к губам и поцеловал, проговорив:

– Дитя, я виноват перед тобой. Прости за эту ужасную случайность.

– Я… Что?… Почему вы извиняетесь передо мной?

– Потому, что я - член Совета вампиров. Мы оберегаем, но мы же несем ответственность за поступки всех Детей Ночи. Поэтому моя вина не меньше, чем того вампира, что по оплошности обратил тебя.

– И все-таки вы не виноваты. Я ни в коей мере не могу винить вас. И не хочу.

– Мне отрадно это слышать. Равно как и понимать, что, не смотря ни на что, вы не озлобились.

– И все-таки, почему вы захотели прогуляться со мной? Я… таких много.

– О, я так не думаю.

– И все-таки.

– Хорошо. Скажем так, вы очень сильно напомнили мне кое-кого.

– Правда? А кого?

– Когда-то давно, еще в эпоху великих царств египетских, в самом начале их расцвета, у меня было единственное дитя. Моя дочь. Вы… вы чем-то похожи на нее.

– Но что с ней стало? Она была смертной?

– О, нет. Рожденным вампиром, как многоуважаемая Лазель. И потом она приняла инициацию, стала вампиром. А спустя шестьсот лет она стала… В общем, с тех пор она потеряна для меня навсегда.

"Как жалко!" - хотелось сказать Полине, но Файлин полностью завладела ею, любопытно подавшись вперед. И это ее слова слетели с уст юной вампирши:

– На пути вечной жизни всегда ожидает много потерь.

При этих словах, даже, пожалуй, чуть раньше, Имхотеп пристально вгляделся в девушку, словно увидел в ней что-то новое. Наконец, он сказал:

– Не по годам мудро сказано. Кто вы?

– О чем вы? - поинтересовалась Полина. Файлин исчезла из ее глаз и мыслей, сжавшись до маленькой пульсирующей точки в подсознании и оставив после себя чуть горьковатый привкус.

– Вы не понимаете, - вздохнул древний вампир. - Возможно, так оно и лучше, но все-таки… Удивительные сюрпризы порой подкидывает нам судьба.

Юная вампирша непонимающе уставилась на Имхотепа, поэтому тот поспешил сказать:

– О, я встревожил вас, простите. Я, право, не хотел. Иногда бывает просто задумаешься…

– Вам не нужно отчитываться передо мной.

– Да, наверное. Но все-таки… О, как летит время! Позвольте, я провожу вас обратно. Мне кажется, о вас уже начали беспокоиться.

– И правда…

– Она с кем?? - воскликнула Алекса, вскакивая из-за стола так, что кресло отлетело к стене, едва не опрокинувшись.

Такова была реакция Магистра Города, когда Жанна рассказала ей о том, что произошло, и что Полина ушла с Имхотепом, а ее деликатно выставили.

– Простите, госпожа! - воскликнула верволчица, рухнув на колени и сжавшись, ожидая наказания.

– Встань, Жанна. Ты не виновата. Выступать открыто против главы клана было бы безумием. Но что, черт побери, он себе позволяет?

Нет, Алекса не злилась. Она была в бешенстве, и просто с ума сходила от беспокойства. Давненько она не была так близка к тому, чтобы сорваться. Но это была непозволительная роскошь. Поэтому она, наоборот, постаралась взять себя в руки и нарочито спокойно, хоть и хмуро проговорила:

– Ладно, Жанна. Можешь идти.

Пискнув "простите", верволчица вылетела из кабинета, как ошпаренная, едва не сбив в дверях Сергея. Но ни тот, ни другая не удостоились даже мимолетного внимания Магистра Города.

Алекса стояла лицом к стене, будто бы разглядывая картину, но при этом обхватив себя за плечи так, словно иначе рассыплется.

Завидев такое дело, Сергея плотно закрыл за собой дверь и с вопросом "Что-то случилось?" попытался приобнять и поцеловать вампиршу, но та отстранилась, холодно процедив:

– Не надо!

– Да что произошло? Неужели Жанна в чем-то провинилась?

– Нет.

– А так не скажешь. Тогда что же?

– Полина… Имхотеп увел ее куда-то на прогулку. Велел Жанне передать, что вернет в целости и сохранности.

– Но… но с какой стати? - возмущенно выдохнул Сергей.

– С такой. Он - глава клана и член Совета. Никто не то, что остановить, спросить не осмелился! Да я бы первая их осудила, вздумай воспрепятствовать - ведь это безумие и верная смерть. Они просто вышли погулять, а я ничего не могу сделать, так как очевидных поводов для беспокойства нет, - Алекса говорила так резко и холодно, что Сергей невольно поежился, но все-таки сказал:

– Так может, и правда ничего страшного нет? Ну погуляют - вернуться. С Лазель-то ты ее отпускала.