Роберт Блох - Спящая красавица

Долгое время никто не отвечал, а затем дверь скрипнула и чуть-чуть приоткрылась. Морган увидел физиономию старичка, увидел помаргивающие красные и слезящиеся глазки.

– Что вам угодно? – хрипло спросил старичок. – Кто вы?

Белден назвал себя и объяснил, что ему угодно. Старичок открыл дверь чуть шире и уставился на Моргана.

– Привет, – сказал Морган. – Я вернулся. Похоже, обронил здесь бумажник. – Он уже решил, что не станет врываться силой – старичок закипал прямо на глазах.

– Вернулись? – отрывисто и раздраженно спросил маленький седовласый человечек. – Что значит вернулись? Я вас никогда в жизни не видел.

– Мне кажется, – повторил Морган, – что ночью я оставил здесь свой бумажник.

– Ерунда. Ночью у меня никого не было. Сюда больше никто не приходит. Уже более сорока лет. Я один. Совсем один…

Белден шагнул вперед.

– Ничего, если мы посмотрим? – спросил он.

Морган прикинул, что будет, если старичок попытается остановить сыщика и потребует ордер на обыск. Но вместо этого старичок только рассмеялся и широко распахнул дверь.

– Конечно, – сказал он. – Входите. Добро пожаловать во Дворец. – Он захихикал, но тут же заперхал. – Сухость в горле, – объяснил он.

– Ночью, когда мы пили вместе, – заметил Морган, – там не было так уж сухо.

Старичок покачал головой.

– Не слушайте его, мистер, – сказал он Белдену. – Я его впервые вижу.

Они вошли в холл, и Морган все узнал. Правда, в дневном свете панели казались тусклыми, а на полу он увидел пыль. Пыль лежала всюду – даже на двойной двери она осела толстым слоем, а более тонким – на маленькой дверце, ведущей в комнату старика.

Они вошли туда, и Белден приступил к обыску. Это не отняло у него много времени, поскольку особо обыскивать было нечего. Вся мебель старика состояла из единственного кресла, маленький металлической кровати и ветхого комода. Не было даже шкафа. Белден разворошил кровать, перевернул матрас, затем осмотрел содержимое ящиков комода. И наконец обыскал самого Луи.

– Доллар и четырнадцать центов, – сообщил он.

Старичок выхватил монеты у детектива.

– Вот видите? Что я вам говорил? – пробурчал он. – Нет у меня бумажника. И о вашем деле я ничего не знаю. Чист я, чист. Спросите в полицейском участке. Капитана Леру спросите.

– Не знаю никакого капитана Леру, – сказал Белден. – Где он служит?

– Господи, да в Сторивилле, конечно. Где, по-вашему, вы находитесь?

– Сторивилл уже почти сорок пять лет как закрыт, – ответил Белден. – Где, по-вашему, находитесь вы?

– Здесь. Где и всегда. Во Дворце. Я профессионал, да-да. У меня было по шесть цыпочек в каждом квартале. Потом тут стало здорово жарко, и у меня осталась только Красная Королева. Она слишком много спит, но с этим я справлюсь. Раньше справлялся и теперь справлюсь…

Белден повернулся к Моргану и покрутил пальцем у виска, повторив жест рябого бармена. Но Морган покачал головой.

– Бумажник, – сказал он, – разумеется, наверху. У нее. Пошли.

Старик положил руку Моргану на плечо. Рот его конвульсивно подергивался.

– Мистер, не ходите наверх. Я обманул вас, она ушла, ускользнула от меня сегодня утром, клянусь! Конечно, она сперла ваш бумажник, само собой. Это ее старые штучки. Но она надула меня, вы ее там не найдете…

– Мы поглядим сами. – Белден уже топал вверх по лестнице, и Морган побежал за ним. Со ступенек поднялась пщль, и Моргану было нечем дышать. И у него заболели уши, когда Белден, поднявшись наверх, замолотил в дверь.

– Вы уверены, что были здесь? – пыхтя, спросил сыщик.

Морган кивнул.

– Не может быть. Эта дверь не заперта, она запечатана. И запечатана прочно.

Морган не ответил. У него стучало в висках и желудок выворачивался наизнанку, но он знал, что нужно делать. Оттеснив детектива плечом, он всем весом своего тела ударил в дверь.

Старые доски застонали, гнилой дверной косяк треснул. Петли заскрежетали, дверь покачнулась и рухнула внутрь.

Взметнувшееся облако пыли ослепило Моргана и заполнило его легкие. Он кашлял, задыхался, но ощупью пробирался вперед и наконец вошел в комнату.

Двадцать канделябров исчезли, двадцать ковров, двадцать сумочек и двадцать кроватей – тоже. На стенах в рамах висели треснувшие и разбитые зеркала. И потому теперь в комнате все было в единственном числе – один затянутый паутиной канделябр, один потрепанный и кое-как залатанный ковер, одна раскрытая дамская сумочка, из которой тянуло запахом мертвых духов, плесени и гнили, – и одна кровать под балдахином с ветхой, пожелтевшей и расползающейся драпировкой.

И на кровати лежала только одна женщина. Она спала, а старичок продолжал хныкать, выглядывая теперь из-за плеча Моргана. Он ныл, что она вечно спит и что ему, видимо, придется этим заняться, как уже приходилось много лет назад. Морган видел, что на ней те же красные подвязки, и только по ним сумел ее опознать. Все скелеты похожи друг на друга.

– Что за дурацкие шутки? – подступил к старичку Белден.

Но тот не мог ответить, поскольку попеременно то скулил, то причитал, а затем вообще расплакался тоненьким жалобным плачем, бессвязно лепеча что-то о Красной Королеве, о старых временах и о том, что пошел на это вовсе не из дурных побуждений, а только ради того, чтобы иметь возможность пробуждать ее ото сна в те ночи, когда надо спускаться по вызову к пришедшему Гостю.

Морган тоже ничего не мог сказать детективу. Не мог рассказать ему о стране грез или о стране кошмаров.

Он смог только подойти к изголовью кровати, приподнять высохший череп с прогнившей подушки, сунуть под нее руку и вытащить свой превосходный, новенький, тускло блестящий кожаный бумажник.

Трамвай «Желание» – Трамвай, который действительно ходил в Нью-Орлеане. Так же называется знаменитая пьеса драматурга Теннесси Уильямса (1911–1983).

Музей – имеется в виду Новоорлеанский Музей искусства, основанный в 1911 г.

Vieux Carre (фр.) – Французский квартал.

Жан Лафитт – (1780–1825) – французский корсар.

Болден, Чарльз «Бадди» (1868–1931) – американский корнетист, один из пионеров джаза. Оливер – Джозеф «Кинг» Оливер (1885–1938) – американский корнетист и джазовый композитор, Сатч – вероятно, это Луи Армстронг, у которого было прозвище Сатчмо.

Марди Гра – последний день карнавала на масленицу. Сазерак – коктейль из ржаного или кукурузного виски, горького ликера, анисовой водки (перно) и сахара. Подается с ломтиком лимона после перемешивания со льдом.

Мэхогани Холл – известный концертный зал в Новом Орлеане, отделанный красным деревом. Айвори Пэлас – казино.