Кирилл Алексеев - Пожиратель мух

«Спокойнее, спокойнее… Перестань забивать голову всяким дерьмом. Все будет в порядке, если ты не начнешь паниковать и делать глупости. Просто перешагни через… Этого парня и иди дальше вдоль стены. Это все, о чем тебе сейчас нужно думать».

Так он и сделал. Просто перешагнул труп, будто тот был корягой на дороге. И через несколько шагов наткнулся на лестницу. Крепкие деревянные ступеньки вели наверх. Виктор облегченно вздохнул и вытянул руку, нащупывая крышку. Пальцы ясно ощутили металлические петли, небольшой зазор между крышкой и перекрытием. Чуть не вопя от радости, он толкнул крышку, прикрыв на всякий случай глаза – после этой темени даже слабый свет ослепит так, что мало не покажется.

Но предосторожность оказалась напрасной. Крышка даже не шелохнулась. Он толкнул сильнее, потом поднялся на пару ступенек, уперся в крышку плечами и, напрягая все мускулы, попытался выпрямиться… Ни черта не получилось. Крышка оставалась неподвижной, словно на ней примостился бегемот. Через десяток минут, наполненных бесплодными попытками выбраться наружу, Виктор принялся молотить по крышке кулаками и орать что-то нечленораздельное, вкладывая в эти крики весь свой страх, злость и отчаяние. Ему было уже наплевать на то, что человек, запихнувший его в подвал, мог быть опасен.

В конце концов, взмокший, несмотря на могильный холод подвала, Виктор обессилено присел на нижнюю ступеньку.

«И что ты будешь теперь делать? – спросил он себя. – Ведь это ловушка, дружище. Самая настоящая ловушка. И рядом с тобой лежит тот, кто угодил в нее немного раньше. Надо что-то делать, нельзя вот так просто сидеть. Нельзя».

Ответ нашелся быстро, но эту мысль он поначалу отогнал, как чумную собаку. Слишком она была мерзкой… Но гнусная, отвратительная мыслишка с настойчивостью дворняги продолжала вертеться рядом и путаться под ногами.

Наконец, Виктор сдался.

– Ну, хорошо, – сказал он вслух. – Давай просто посмотрим в лицо действительности. И если после этого ты решишь, что это стоит сделать – сделаешь.

Он снова услышал рядом назойливый шорох, и топнул ногой.

– Итак, ты сидишь в подвале. Рядом – покойник, который пролежал здесь не один день. Как сюда попали вы оба – ты не знаешь. Господи, с ума можно сойти… Спокойно, спокойно… Может быть, есть еще какой-нибудь выход. Причем, совсем рядом.

«Ты сам в это веришь?» – мысленно спросил он себя.

– Не очень. Но отбрасывать такую возможность глупо. В любом случае, у тебя есть два варианта. Либо сидеть здесь и ждать, когда кто-нибудь придет и откроет его. Либо попытаться выбраться самому. Но без света это вряд ли получится. Так? Даже если есть еще один выход, в темноте ты можешь ползать здесь до скончания века, пытаясь его отыскать.

«Ну ладно, давай, скажи это. Только скажи вслух, чтобы как следует осознать то, что ты хочешь сделать».

Он немного помолчал, собираясь с духом.

– У этого парня… У этого трупа в карманах может оказаться что-нибудь полезное. Например, спички или зажигалка. И тебе нужно… Нет, тебе придется его обыскать. И чем скорее ты это сделаешь, тем лучше.

«Господи Иисусе на резиновом клиросе, – всплыла в памяти фраза из какого-то фильма. – Вот я это и сказал. Теперь осталось только сделать».

Но стоило Виктору представить, что ему предстоит, желудок сделал сумасшедший кульбит и попытался вылезти наружу через глотку.

Прошло не меньше пятнадцати минут, прежде чем Виктор заставил себя сделать первое движение в сторону трупа. Все происходящее казалось дикостью, фантазией, порожденной больным воображением.

«Господи, неужели это происходит на самом деле?»

В какой-то момент Виктору показалось, что он сейчас откроет глаза и окажется в собственной постели, в небольшой уютной квартирке на Московском проспекте. Вспотевший, с колотящимся сердцем, но счастливый до одури оттого, что все это оказалось лишь сном.

Но время шло, расстояние между ним и трупом неуклонно сокращалось, а кошмарный сон никак не хотел заканчиваться. Виктор отчетливо ощущал под ладонями шершавое дерево настила и чувствовал вонь разлагающегося тела. Тела, к которому ему предстоит вскоре прикоснуться. И если бы только прикоснуться! Тщательно обшарить все карманы… Вот уж действительно «господи Иисусе на резиновом клиросе».

Как ни успокаивал себя Виктор, как ни убеждал, что ничего совсем уж ужасного в этом нет, что это просто вынужденная необходимость, но все же не смог сдержать вскрика, когда пальцы коснулись холодной студенистой массы.

Виктор отдернул руку. Снова накатила тошнота. Он явственно представил себе, как должен выглядеть этот парень, пролежав несколько дней (а может, и недель) в сыром подвале. Картинка получилась что надо. Вкупе с кошмарной вонью, исходившей от тела, она дала вполне ожидаемый эффект. Виктор чуть не выблевал собственный желудок. На языке осела едкая горечь желудочного сока.

Виктор вытер губы рукавом и поморщился. От одежды несло, как от выгребной ямы.

«Этот запах никогда не выветрится, стирай не стирай, – подумал он. – Но если ты не обыщешь этого парня, вполне возможно, что через некоторое время вопрос о стирке отпадет сам собой… Ну же, соберись. Давай, просто протяни руку».

Наконец, он решился. Стараясь держать голову подальше, он протянул руку и коснулся покойника. Провел ладонью по телу, определяя, во что одет мертвец. На ощупь это был ватник. Ладонь скользнула в сторону и нашарила боковой карман. Нырнула в него и угодила в сырое месиво крошек, влажных кусочков бумаги и еще какой-то дряни. Желудок сжался в липкий комок. Но Виктор сообразил, что это просто размокшая пачка сигарет.

«Господи, я не могу поверить. Ну надо же, а? Обыскиваю покойника… Мать твою, мать твою, мать твою… Это же настоящее мародерство. Вот сейчас он как схватит тебя за руку!», – проносилось в голове, пока рука копалась в кармане.

Пальцы нащупали что-то твердое. Сердце радостно подпрыгнуло. Виктор вытащил находку и как следует ощупал ее. Так и есть – зажигалка! Пластмассовая одноразовая зажигалка. Виктор уже было собрался зажечь ее, но остановился. Если огонек загорится и осветит то, что лежит рядом, обыск закончится. У него просто не хватит пороху продолжить свое дело. Поэтому он бережно положил зажигалку в куртку и принялся за второй карман.

Ему снова улыбнулась удача. На этот раз рука выудила перочинный нож.

Покончив с ватником, принялся за штаны. С ними было сложнее. Они прилегали вплотную к телу. Было жутко чувствовать под пальцами податливую гнилую плоть. Снова на ум пришло сравнение со студнем, завернутым в тряпку. Но поиски оказались не напрасными. Теперь трофеем стала связка ключей. Виктор не знал, от чего они, но на всякий случай сунул в карман куртки.