Терри Пратчетт - Ноги из глины

Теперь уже стало четыре. Голем в кузне положил голову под паровой молот, голем из бригады каменщиков превратился в десять пальцев ног, торчащих из под двухтонного блока известняка, голема работающего в порту видели плывущим по реке в сторону моря, а теперь этот...

— Это ужасно, — сказал владелец, ударяя по груди голема. — Сидни сказала, что он пилил все время, а потом взял и отпилил себе голову. А мне надо напилить доски ясеня к полудню. Спрашивается, кто теперь будет пилить?

Ангуа взяла голову голема. Если в лице и было какое-нибудь выражение, то только глубокой сосредоточенности.

— Да, между прочим, — сказал владелец. — Альф сказал мне, что он слышал в «Барабане», что големы убивали людей...

— Вопросы продолжаются, — сказал Кэррот. — А теперь, мистер... э, Пребл Скинк, не так ли? У вашего брата магазин осветительного масла на Кебл-стрит? А ваша дочь работает в университете?

Владелец был поражен... Но Кэррот знал всех.

— Да...

— Ваш голем уходил вчера вечером?

— Ну, да, рано... что-то насчет святого дня, — он нервно переводил взгляд с Кэррота на Ангуа. — Им позволяется уходить, иначе слова у них в голове...

— А потом он пришел и работал всю ночь?

— Да. А что же еще ему делать? А затем Альф пришел и сказал, что он отошел о пилы, постоял немного, а затем...

— Вы вчера распиливали сосновые бревна? — спросила Ангуа.

— Правильно. Где мне сейчас достать нового голема, могу я спросить?

— Что это? — спросила Ангуа, поднимая дощечку из пыли. — Это его грифельная доска, не так ли? — Она передала ее Кэрроту.

— "Не убий", — медленно прочел Кэррот. — «Глина от глины моей. Позор». Вы догадываетесь, зачем он это написал?

— Шутить изволите? — спросил Скинк. — Они всегда делают глупости, он немного повеселел. — Эй, может у него чайник треснул? Уловили? Глина... чайник... треснул... двинулся?

— Очень смешно, — мрачно сказал Кэррот. — Я забираю это как вещественное доказательство. Хорошего вам дня.

— Почему ты спросила о сосновых бревнах? — спросил он у Ангуа, когда они вышли.

— Там был запах той же сосновой смолы.

— Сосновая смола — это просто сосновая смола.

— Нет. Не для меня. Этот голем был там.

— Они все там были, — вздохнул Кэррот. — А теперь они совершают самоубийства.

— Нельзя отнять жизнь у того, у кого ее нет, — сказала Ангуа.

— Как тогда это назвать? «Разрушение собственности»? — спросил Кэррот. — Все равно мы не можем их теперь спросить. Он постучал по дощечке.

— Они дали нам ответ, — сказал он. — Наверно теперь мы сможем узнать какой вопрос надо задать.

— Как это понять «ничего»? — сказал Ваймз. — Он должен быть в книге! Он облизывает пальцы, когда ее листает, и каждый день получает маленькую дозу мышьяка. Чертовски хитро.

— Извините, сэр, — отступая, сказала Веселинка. — Нет ни единого следа. Проверенно всеми известными способами.

— Точно?

— Можно послать книгу в Невидимый Университет. Они построили новый резонатор запахов в здании Высокоэнергетической Магии. Магия легко...

— Нет, — сказал Ваймз. — Сюда нельзя допускать волшебников. Черт! Полчаса назад я действительно подумал, что я узнал, в чем дело...

Он сел за свой стол. Что-то еще странное появилось в гноме, но опять он не мог понять что.

— Мы что-то упускаем, Малопопка, — сказал он.

— Да, сэр.

— Давай посмотрим на факты. Если ты хочешь кого-то медленно отравить, то надо или постоянно давать яд в малых дозах или хотя бы раз в день. Мы проверили все, что делает патриций. Это не может быть воздухом в комнате. Ты и я находимся там каждый день. Это не еда, мы практически уверены в этом. Что-то жалит его? Можно ли начинить ядом осу? Что нам надо...

— Звините, сэр.

Ваймз повернулся.

— Камнелом? Я думал ты уже отдыхаешь.

— Я выбил из энтих адрес той служанки зовущейся Изи, как вы приказали, — стоически сказал Камнелом. — Я пошел туда, а тама туда все люди идут.

— Что ты имеешь в виду?

— Тама соседи и все. Женщины плакают в энтих дверях. А я помнить, что вы сказали о том слове «дупло...»

— "Дипломатичность", — сказал Ваймз.

— Да. Не кричать на людей, и энто... Я подумкал, энто похоже на деликатный ситуация. Они также бросаются всякими вещами в меня. Поэтому я вернулся. Я записать энтот адрес. А теперь я идти домой. — Он отсалютовал, немного качнувшись от удара ладонью по собственной голове, и пошел прочь.

— Спасибо Камнелом, — сказал Ваймз. Он посмотрел на бумагу исписанную огромными буквами тролля.

— 1-ый этаж, сзади, Кокбилл-стрит, 27, — сказал он. — Хорошие дела!

— Вы знаете этот адрес, сэр?

— Ещё бы. Я родился на этой улице, — сказал Ваймз. — Сразу за Тенями. Изи... Изи... Да... Теперь я вспомнил. Там жила миссис Изи, неподалеку. Худенькая такая. Много шила. Большая семья. Ну, у нас у всех были большие семьи, это был единственный способ сохранять тепло...

Он нахмурился. Не похоже, что этот след куда-то вел. Служанки всегда уходят проведать матерей, они всегда думают о семьях. Что там моя бабушка говорила по этому поводу? «Сын остается сыном пока не вырастет, но дочь остается дочерью всю жизнь». Послать туда полицейского означает потерю его времени...

— Ну, ну... Кокбилл-стрит, — сказал он. Он опять посмотрел на бумагу.

«Ее надо переименовать в улицу Памяти. Нет, нельзя тратить время полиции на это. Но я могу посмотреть сам. На обратном пути. Как-нибудь сегодня».

— Э... Веселинка?

— Да, сэр?

— У тебя на... губах. Красное. Э... У тебя на губах...

— Губная помада, сэр.

— А... э... Губная помада? Ясно. Губная помада.

— Констебль Ангуа дала ее мне, сэр.

— Как мило с ее стороны, — сказал Ваймз.

Зал назывался крысиным. Его так называли из-за оформления; некоторые из предыдущих резидентов дворца думали, что зал будет очень хорошо смотреться с фресками из танцующих крыс. На ковре были вытканы узоры из крыс. На потолке водили хоровод танцующие крысы с переплетенными в центре хвостами. После получасового пребывания в этом зале большинство людей испытывали жгучее желание вымыться.

Видимо скоро будет большой расход горячей воды. Зал быстро заполнялся.

По общему согласию лидер одной из основных гильдий — гильдии Швей [14], в кресло председателя уселась и полностью его заполнила миссис Роузмари Пальм.

— Тишина, пожалуйста! Джентльмены!

Шум немного уменьшился.

— Доктор Доуни? — сказала она.

Глава гильдии наемных убийц кивнул.

— Друзья мои, я думаю, мы все знаем о сложившейся ситуации..., — начал он.

— Да, тебе уже проплатили деньги? — выкрикнул голос из толпы.

Пронеслась легкая волна нервного смеха, но быстро утихла, потому что неуютно смеяться слишком громко в лицо тому, кто знает точно, сколько стоит твоя смерть.

Доктор Доуни улыбнулся.