Сергей Панарин - Сила басурманская

«Это еще повезло, – усмехнулся дембель. – А если бы, как у нас, каждый третий приобрел по автомобилю? Тут бы война началась гражданская».

Внимание ефрейтора привлекла группа очень похожих друг на друга парней. Все русоволосые, с открытыми лицами, носы картошками. Можно было бы по-пушкински сказать, мол, равны, как на подбор, только подвела комплекция: от стройного до плотного и от щуплого до мощного. Ребята, сразу видно, тянитолкаевские, из самодеятельного ополчения. Оружия на всех не хватило, лат тоже, и эти хлопцы в крестьянской одежде запаслись дубьем. Емельянов-младший невольно вспомнил фразу графа Толстого и капитана Барсукова о дубине народной войны

– Братья, что ли? – спросил дембель парней.

– Они самые, Симеона-пекаря сыны, – ответил самый скорый парубок. – Я Неждан, а это Незван, Неподгадыш, Невсрок, Недогляд, Невытерпешко и Непредохронька.

– Да, батька у вас действительно пекарь, – засмеялся Егор. – И честный к тому же. Что умеете?

– А все. Я быстро бегаю – скороход, стало быть. Незван кричит, аж птицы мрут на лету. Неподгадыш ловкие пакости горазд сочинять, хитроумию обучен. Невсрок везде успевает в самый последний миг – такая в нем везучесть. Недогляд зрит на многие версты, дай только дерево или башню повыше. Невытерпешко умеет лютый мороз и страшную жару пережидать, а Непредохронька ловкий да сильный борец, его приемов не предугадаешь.

Парняга шпарил, будто продавец подержанных автомобилей, а дембель гадал: врет он или нет?

– Ну-ка, кто тут Непредохронька? – спросил ефрейтор. – Быстро нападай, побори меня.

Из нестройного ряда Симеоновичей выступил коренастый малый, раза в полтора меньше Егора.

– Готов? – спросил Непредохронька.

– Давай!

Разрекламированный братом борец сделал пару шагов, стремительно качнулся влево, заставляя воронежца сместить центр тяжести, потом резко изменил направление движения, прихватил руку противника за запястье, заломил. Дембель непроизвольно припал на колено, а Непредохронька уже вовсю намечал удары: свободной рукой в гортань и глаза, а ногой в то место, куда бить вроде бы нечестно, зато весьма эффективно.

Отбарабанив раз по пять в каждую точку, Симеонович отступил, выпустив болевой захват.

– Довольно?

Обескураженный Егор кивнул. Непредохронька был чертовски быстр. И быстрота его базировалась не столько на каком-то чуде, сколько на точном попадании в моменты расслабленности, несобранности и удивления соперника. Увалень-дембель рассчитывал на потешную борьбу, а малый четко предугадал успешную атаку. «Отрыв башки, – подумал Емельянов-младший. – Я все равно его сильнее, но он по-любому ловчее».

– Молодец, – сказал он, поднимаясь. – Ну а ты, Неждан, раз такой быстрый, сгоняй за водичкой. Пить хочется.

Чудеса продолжились. Такое Егор видел только в кино: фигура скорохода как бы растаяла, от нее мгновенно пронесся полупрозрачный шлейф, и через пару секунд многократно размножившийся Неждан «собрался» напротив дембеля, протягивая ему утицу.

Приняв ковш, ефрейтор Емеля заглянул внутрь. Там было пусто.

– Ой, по пути расплескалась, – стушевался Неждан.

– Да и ладно. Перехотелось, – сказал воронежец. – Чьей дружины будете?

– Под боялином Драндулецким ходим, – невесело ответил скороход.

– А чего же это он при ваших талантах вас тут, у стены, маринует?

– Э…

Встрял Неподгадыш:

– Знаешь, богатырь, у нас в Эрэфии даровитых людей – хоть коси. Только почему-то не нужны бываем.

Симеоновичи активно закивали, тряся русыми чубами. Ненужность порядком их достала.

– А со мной пойдете? – спросил Егор. – Я бы от таких друзей-дружинников не отказался. Вместе любого врага одолеем.

– А и пойдем! – воскликнул Неждан.

– Да! Айда! Доколе? Ага! – заговорили разом братья.

– Точно!!! – раздался оглушительный крик, и один из Симеоновичей смущенно закрыл ладонью рот.

– Незван, что ли? – Ефрейтор Емеля поморщился, прочищая пальцами заложенные уши, будто это могло помочь от акустического удара.

Кто-то пихнул крикуна локтем в бок.

– Он самый, – извиняющимся тоном сказал скороход. – А с боялином неурядицы не будет?

– Решим, – заверил дембель.

В импровизированную ставку легендоградского войска он вернулся с пополнением.

Ближе к полуночи Егора позвали на военный совет. В княжьем тереме собрались лидеры боял, воевода и командиры помельче, а также Егор, Дон Жу и сам Световар.

Все сидели, лишь Станислав Драндулецкий курсировал размашистым шагом от окна до своей лавки. Наклоненное вперед длинное тело, острый нос и привычная расфуфыренность делали его похожим на беспокойную птицу.

– Сядь, боялин! – сказал князь.

Драндулецкий фыркнул, но все же внял просьбе Световара. Да, князь отнюдь не велел.

Зашевелился Полкан Люлякин-Бабский:

– Ты, Станислав, это… Брось народ мутить. Нам бы сейчас единым кулаком быть, а получается скверное. Твои люди опричь всех держатся, в городе слух идет, что вы перебежать хотите…

– Что?! – оборвал речи своего вечного соперника Драндулецкий. – Напротив! Моя дружина рвется в бой, а не желает отсиживаться за невесть откуда взявшейся стеной!

– Дружина у нас одна, – тихо, но твердо промолвил Световар. – И подчиняется она князю, то есть мне. А ты своих хоробрых напрасно с толку сбил. Отрезвись, боялин.

– Сами проспитесь, неразумные! – воскликнул Станислав и поднялся, чтобы уйти.

– Погоди, – покачал головой владетель Тянитолкаева. – Нам вместе надо держаться.

Лидер партии слонов молча удалился.

– Зря ты его отпустил, князь, – хмуро изрек Полкан.

– Льзя ли внутреннюю усобицу начинать? – с болью спросил Световар. – Пусть думает. А ты чего молчал, Егорий?

– Ну, а я че? – смутился дембель, не зная, как объяснить свое неприятие Драндулецкого. Не рассказывать же, как боялин шантажировал их с братом, когда возле Тянитолкаева завелся дракон.

Князь встряхнулся:

– Полно уж, давайте еще раз обсудим оборону…

Отчитался воевода, пару слов промычал Емельянов-младший, дал несколько советов Дон Жу. По его словам получалось, что утром кочевники начнут полномасштабный приступ. Но дружина была готова.

Под конец военного совета князь признался, что попробует перед боем договориться с Тандыр-ханом о мире. Никто не поверил в успех этой затеи. Затем командиры разошлись.

Глубокой ночью Егора разбудил Неждан:

– Наш боялин вышел за ворота!

Ефрейтор Емеля вскочил спросонья на ноги и чуть не пришиб скорохода:

– Что?! Вышел и вышел, я-то тут при чем?

– Я говорю, Драндулецкий вывел на степняков войско! – почти прокричал испуганный Неждан.

– Какое войско? – Дембель никак не мог прийти в себя.

– Ну, пару тысяч своих бойцов.