Ольга Назарова - Счастье обыкновенного говорящего кота Мяуна

– Владик, милый, у нас радость! Нам вернули папин бумажник и все-все деньги! Я закрыла кредит и ты можешь увольняться и возвращаться домой!

Сын сначала решил, что у мамы случился какой-то приступ, бред, или что-то в этом роде. А когда она гордо велела ему позвонить и уточнить в банке, вдруг поверил! Схватился за голову, осел на стул, и только слушал и слушал мамин голос.

Людмиле казалось, что она возвращается домой по каким-то лёгким, пышным и воздушным облакам.

– Надо зайти в магазин и на радостях купить что-нибудь такое… Ах, какое вкусное! – решила она. – Да и котика угостить! Что любят котики, которые приносят счастье?

Вышла из магазина с двумя объемными сумками и заспешила домой. Когда вернётся Владик, она устроит пир на весь мир! А сегодня она устроит пир себе, и соседям снизу, и конечно же Мяуну!

– Не помню, как зовут Аниного мужа. Олег, по-моему. Надо их обязательно позвать! – тонкий, жалобный, едва слышный звук заставил её резко остановиться. – Что это?

Крошечный, чёрный как уголёк котенок, забившись в угол у помойных баков, бессильно и безнадёжно открывал наивный розовый ротишко. Он звал весь день, но мама не приходила, и человек, который его сюда принёс, тоже не возвращался, сил оставалось совсем мало, и он позвал, наверное, уже в последний раз.

– Маленький, подожди, сейчас! – Людмила Викторовна кинула сумки, нырнула в угол, и достала крошечного котика, у которого был самый безнадёжный и тоскливый день в его жизни. Был и прошел, закончился безвозвратно!

Гостей пришлось отложить, забежать в зоомагазин, выяснить, что нынче даже сухое кошачье молоко можно купить, и бутылочку с соской к нему! Вымытый, завёрнутый в тёплое и чистое полотенце, наевшийся от души котенок спал на коленях счастливой Людмилы, а тоска, так надежно устроившаяся в её доме, окончательно убралась, забрав с собой одиночество. Ведь оно совершенно не переносит кошек, даже совсем маленьких!

Анина тётка Александра чувствовала себя как человек, обманутый в лучших ожиданиях! На свадьбе всё прошло недопустимо спокойно, просто без единого скандальчика! И сейчас… Живут себе и живут! Нет бы пожаловалась племяшка, что муж пьёт, бьет, любовницу завёл, а лучше двух! Так бы тётка проявила бы себя с лучшей стороны, пожалела бы! Наверное… А может, и нет… Может, сказала бы:

– Сама виновата! Ишь ты, замуж ходить она может, а у старших, да умных спросить не может! Я вот сразу бы сказала, что он такой и этакий и разэтакий! – и дальше всё по списку! Она-то козлов этих знааает! Всё они такие!

– Так нет! Молчит и молчит! А может… Может, просто тихушничает? Может, не хочет признаваться? – Александра подумала, поразмышляла и тут же убедилась, что это точно так и есть! Ну, она-то знает, что жить с этими уродами нормально невозможно, она вон сколько раз замуж выходила и все как один такие. С разными, конечно, уклонами, но все козлы. А значит, и все такие поголовно! Она-то знает…

– Может, приехать к ней? Как раз всё и увижу! Только вот… – Шура помялась. Два последних раза, когда она приходила к племяннице, было у неё какое-то такое странное ощущение… Мерещилось всё чего-то, мерещилось! – Может, там того… Атмосфера нехорошая? Или это… Ну, поля какие-нибудь экстрасенсорные сбоят… Или аномальные зоны возникают! Надо подстраховаться!

Аня услышала звонок в домофон и удивлённо подняла голову.

– Кто это может быть? – и ведь никакое тревожно предчувствие её не посетило… Слишком уютно пела Василина у Ани на коленях, умильно похрюкивала Плюша, прямо перед Олегом роскошно возлежал на столе Мяун. Дик замер на балконе и что-то негромко фыркнул. Кот прищурился:

– Тётушку ветром занесло!

– Шуру? – Аня ахнула.

– Ага! – Мяун каким-то непостижимым образом собрался, и из растёкшегося по всей поверхности стола рыжей и пушистой кляксы, мгновенно сформировался элегантный и весьма крупный кот. – Не боись! – велел он Ане.

– Плюшка! План эквакуации тапочек! – скомандовал он бульдожке, и та рванула под вешалку, чуть не сшибив Дика. – Я в них лапки грею, – напомнил Мяун Ане, когда та проводила взглядом Плюшку, уволакивающую тапочки под диван в другой комнате.

– А нам что делать? – насмешливо уточнил Олег, но если и думал, что смутит этим вопросом Мяуна, то был посрамлён.

– Ты так и сиди за столом. Главное, не вслушивайся и ничему не удивляйся. Если начнёт эта самая тётка к тебе с глупостями вязнуть, постарайся её не прибить! А Анечка? Анечка мне подыграет, как в прошлый раз! – он многозначительно переглянулся с Аней.

Олег только рассмеялся. Он был твёрдо уверен в своём самообладании! Совет не вслушиваться, он поначалу чуть было не пропустил мимо ушей, а немного погодя, когда от визгливого, противного голоса Аниной тётушки Шуры, разболелась голова, Олег припомнил дельный совет и попытался не вслушиваться…

– Так чё? Муженек-то пьёт? – тётку Шуру наличие этого самого муженька за столом напротив никаким образом не смущало. Она зачем шла? За неприятностями у племянницы! Раз сразу не выдали ей поток жалоб и обвинений, значит, надо порыться, докопаться, спровоцировать!

– Тёть Шур, а как же? Конечно, пьёт! – Аня незаметно подмигнула опешившему Олегу. – Воду вот, кофе, чай! Кофе особенно много пьёт, просто уж и не знаю, наверное, так много вредно…

– Ты что из меня дуру делаешь? – вскинулась Шура, но у племянницы было какое-то на диво непробиваемо – отличное настроение. Она только улыбнулась и предложила тётушке добавку рагу.

Секрет настроения находился близко. Совсем близко! Прямо на плите!

– Как хорошо, что я её всё-таки купила! – раздумывала Аня, нежно погладив ручку массивной чугунной сковороды. – И жарится на ней всё роскошно и такое уютно ощущение возникает. Прямо хоть вытирай её и тётушке демонстрируй! Наглядно!

Воображение у Ани работало отлично, поэтому с добавкой для тётушки она вернулась уже просто сияющая.

– Нехорошо так… Наверное! Тётка всё-таки… Хотя, она нас всех так уже достала, а сейчас вот Олежку мучает. И звякает постоянно чем-то. Чем так можно звенеть?

Аня поставила тарелку перед тёткой, и, услышав очередное звяканье, невольно покосилась на её декольте. И опешила. Там на перепутанных цепочках висело множество подвесочек и медальончиков. Вот они-то и позвякивали, ударяясь друг об друга.

– Тёть, а что это ты как ювелирная лавка ходишь? – не выдержала Аня.

– Да так… Это для подстраховки! У вас тут какая-то зона аномальная. Да-да! Я недавно на каком-то форуме читала! Там прям так и написано, что тут, – пухлая ладонь очертила кресло в котором вальяжно развалился Мяун, – Хде-то, какая-то зона такая…

Аня покосилась на Мяуна и вдруг до неё дошло, что тётка, помня про два своих последних визита, решила, что это происки чего-то потустороннего, и теперь защищается от странностей турецким синим стеклянным глазком, египетской подвеской с какими-то иероглифами, знаком зодиака на толстенной цепи, и россыпью подвесок поменьше, да ещё и красную нить на левое запястье надела, чтоб уж наверняка.