Елена Кисель - Серая радуга

Цветы в вазе качали головками с немым осуждением. Взвинченное состояние директора заметили даже они.

— Фелла… — Экстер невольно вскочил, машинально взмахнув перчаткой, будто собирался вызвать ее на дуэль. — Я тебя вызвал… ох, мне нужно отлучиться.

Бестия не спеша, вдумчиво и подозрительно осмотрела комнату, но нашла ее прежней. За почти двести лет она не уставала ждать от Мечтателя худшего, хотя не дождалась ни разу. Пока что наметанный глаз Феллы заметил только следы сильнейшего волнения на порозовевших щеках директора и на вконец замученной перчатке. Что нисколько не убавило ее подозрительности.

— Опять?

Что директор куда-то пропадает в последние дни из артефактория — не было секретом ни для кого. Правда, удивления не вызывало: после того, что случилось во время Правого Боя Семицветник должен был начать разбирательства. И, уж конечно, не в стенах Одонара. Где можно столкнуться с Лори или Максом Ковальски.

Вот только Фелла что-то не припоминала, чтобы в Семицветнике работали по ночам.

— В такое время?

— Да, я… словом, это важно.

Видно было, что Экстер от души будет благодарен завучу, если та не будет задавать лишних вопросов. Бестия это вычислила в доли секунды, а вычислив, вцепилась в директора мертвой хваткой, желая выяснить все до мелочей, просто из принципа.

— Важнее защиты квалификаций, приема новичков и оформления тонны документов, не говоря уже о покушениях, двух Оплотах вместо одного, пробужденном Арктуросе и недобитом Тамариске, который наверняка собирается прикончить еще массу народа? — Бестия проговорила все это на едином дыхании и добавила вкрадчиво: — Мечтатель, ты, случайно, не решил покончить с жизнью и заставить меня расхлебывать это болото?

Его истовое мотание головой не вызвало у завуча припадка энтузиазма. Ладно, всё равно с Мечтателем нужно было поговорить рано или поздно — директор что-то уж слишком темнил.

— Я имею право спросить: это официальная отлучка?

— Наверное…

Мечтатель выглядел и потерянным, и расстроенным. Должно быть, он отчаянно надеялся на то, что его просто отпустят, но теперь понял, что милости от Феллы ждать нечего, что информацию из него будут вынимать калеными щипцами, а потому лучше сдаться добровольно и не пытаться играть в таинственность. Этого Бестия очень не любила.

— Приглашение Магистров, Фелла. В связи с последними… происшествиями. Совсем недавно в Предсказальнице появилась надпись: «Беда грядет в вотчину Солнца»…

— Вотчина Витязя? — нахмурилась Бестия. — То, что осталось от Лебреллы? Там ведь небольшой городок, несколько поселков и все больше леса… я исходила эту местность вдоль и поперек.

— Оттуда поступают тревожные сведения, — понизив голос, признался Мечтатель. — О собирающихся войсках нежити, о нападениях, о разрытых ходах, якобы, сохранившихся еще со времен Альтау. И такие же тревожные вести несутся с востока и от Драконьего Нагорья. Несколько отрядов магистерских соглядатаев не вернулись, а на востоке драконы не желают подлетать к некоторым местам, как к…

— Одонару, — уточнила Фелла, хмурясь. Дело дрянь — драконы интуитивно чуют концентрацию магии, а значит… что там может быть. Войско? Склад артефактов? Следы тёмного обряда?

— Магистры обеспокоены неясностью происходящего. И они собирают что-то вроде отряда…

— В который входишь ты. Это самая туманная чушь, которую я слышу за последние двадцать лет — ты побил свой собственный рекорд, мои поздравления. Так что им понадобилось от тебя?

Экстер глубоко вздохнул, смиряясь с неизбежным. Он придвинул к себе вторую перчатку, но не стал подвергать ее издевательствам, как первую.

— Как я уже сказал тебе, в Семицветнике обеспокоены и, пожалуй, напуганы масштабом грядущих бедствий. Настолько, что они решили действовать немедленно. Однако всё слишком туманно и зыбко, Фелла, и сведений нет. Все прорицатели, и Майра тоже… их пророчества зловещи, но нечитаемы. Если они вообще говорят, а не кричат от ужаса, уходя в видения. Магистрам нужны ответы. — Вывод похвальный — и откуда они их возьмут? Только не говори мне, что они решили обратиться к смертоносцам или заставить тебя сотворить для них амулет-оракул!

— Нет, я не думаю, Фелла… — Экстер наконец доконал перчатку, — видишь ли, они хотят спросить это у Смеющихся.

Это был еще один личный рекорд Бестии. По удивлению.

Оскальники, пещерные умертвия, ласковые умертвия, Те, Что Знают Всё и Смеются — были существами, о которых во всех многословных ученых трудах Целестии были написаны предположения пополам с вопросами. Сколько их было? Откуда явились и долго ли живут в пещере на западе, у Лебреллы? Как выглядят? Почему знают всё? Ходили слухи, что в Оскальной пещере селятся души бездарных комиков, которые после смерти набирают огромную власть. Кое-кто предполагал даже, что эти твари — нечто вроде спятивших смертоносцев. Что об оскальниках было известно — так это то, что они любят жертвы. И смех. Жертвы они принимали на пороге пещеры — кровь или часть тела, а в обмен могли наделить провидческим даром — если просящий будет серьезен. Иногда — только безумием — если просящий не сдержит смех.

Смехом они убивали.

Древние письмена вокруг Оскальной Пещеры гласили: здесь дают ответы тем, кто не смеётся. Только вот шагов за десять до входа человек или маг обычно начинал хихикать, входя внутрь — смеяться… что было с теми, кто встречался с хозяевами пещеры — никто так и не узнал.

Те, кто шел в Оскальную за своими ответами, или не возвращались, или страдали от безумных припадков хохота до конца дней своих. Из полубессвязных рассказов ученые мужи почерпнули только, что в пещере жили голоса. Голоса, которые обещали знание обо всём-всём-всём. Если, конечно, ты не будешь смеяться над их шутками.

Только вот обычно бедняге вопрошающему даже не удавалось до конца проикать первый вопрос.

— Кто из Магистров спятил? — довольно грубо осведомилась Бестия. — И кто из них решил туда лезть — Алый, как старший? Или туда втащат Дремлющего и понадеются, что он не захихикает во сне? Стой-ка…

Она наконец совершила вывод и не сразу смогла выговорить это.

— И ты… на это согласился?

— Арктурос, Фелла, — тихо проговорил Экстер, — и, может быть, мне удастся выяснить, зачем было нужно уничтожать Холдонов Холм. Тогда это закончится раньше, чем могло бы начаться, надеюсь только, мы не опоз…

— Ты что несешь?! — от мощи голоса Бестии затряслись головки колокольчиков на столе. — Так значит, ты все-таки решил пойти на самоубийство? И сделать это таким способом, чтобы заварить еще одну кашу в артефактории: тебя ведь даже мертвым нельзя будет признать, потому что каждого, кто отправится за твоими костями, постигнет твоя же участь! Холдон побери, ты хоть подписал бумагу о назначении нового директора?