Елена Кисель - Серая радуга

Да уж, скорая смерть — упущение досадное. Макс тихо хмыкнул, но звук получился глухим. Девушка порылась в карманах брюк и достала подвеску — белый с голубыми пятнами камень на цепочке.

— Это не артефакт, — сказала она, протягивая подвеску ему. — Вернее, тут два временных узла на защиту от вражьих глаз. А вообще-то это просто лазурит — покровитель времени зимы. И символ того, что, если очень чего-то хочешь, — пройдешь через любые преграды.

— Через любые преграды? — повторил Ковальски, наконец посмотрев на нее. Дара попыталась улыбнуться, и у нее получилось на редкость неплохо.

— Да хоть сквозь каменные стены.

— Спасибо, — отозвался Макс, помедлив.

— Это тебе спасибо, что не перестрелял нас в первый же рейд.

— Очень сентиментально, — обрубила Бестия, подходя к ним. — Что это — оберег? — она мельком глянула на лазурит и утратила к подвеске интерес. — Надеюсь, вы всё друг другу сказали. Иномирец, у тебя не будет возможности собраться: ты отправляешься сейчас, и можешь быть благодарным, что я не посадила тебя в какое-нибудь подземелье. Но кое-что на память получишь и от меня. Кажется, ты явился в артефакторий с браслетом Безумия… Вытяни руку!

На запястье Макса сам собой защелкнулся тонкий браслет из иридия с выгравированными по нему ирисами.

— Он укажет, когда ты покинешь территорию Одонара, — пояснила Фелла. — И не даст тебе вернуться, даже если захочешь. Прощай.

Она отвернулась от него и повелительно махнула Фриксу и Гелле, Даре и Кристо. Боевое звено, которое теперь перестало быть тройкой, двинулось за завучем. Дара успела еще оглянуться и шепнуть одними губами: «Пока!»

— Едва ли, — вслед ей произнесли губы Макса Ковальски.

* * *

Путь до площадки дракси Макс проделал молча. Вот Фрикса и Геллу просто распирало изнутри: молодые артефакторы предвкушали будущую драку и изводили Ковальски возможными подробностями:

— Спорим, продержусь дольше тебя?

— Могу поспорить, ты заснешь в первые минуты боя, а потому тебя просто не заметят.

— Братец, недосып для организма вреден, и именно поэтому мои противники просто обречены…

— …помирать от страха, как только услышат твой храп!

— А кто пятнадцать лет назад этим храпом распугал болотных разбойников? А? Припомнил, как мои способности спасли твою шкуру?

— М-м… не припоминаю такого… это когда они решили, что в кустах затаился простуженный и голодный тигр?

— Стоп, там же действительно был тигр!

— И он, кажись, ой как драпанул по кустам, когда услышал твои рулады. Наверняка решил, что здесь рычит зверюга покрупнее… Думаешь, высшая нежить будет?

Ковальски шагал впереди с видом арестанта на прогулке. Сад Одонара тревожно шелестел по сторонам. Серая радуга отливала в синих небесах тусклой и холодной обоюдоострой полосой.

— Думаю, старина Холдон один сюда не припрется, а захватит всю многочисленную семейку.

— М-м, надеюсь, и народец из Разбойного Братства будет присутствовать. Соскучилась по магическим поединкам — аж жуть!

— Нежить ты мне оставляешь?

— Ты уж сооруди пару «пугалок» — работенка непыльная, как раз в твоем стиле.

— Они ж на высших не действуют.

— Действуют, когда основой артефакта служит кирпич и запускается противнику в лоб с хорошей скоростью…

Эти двое словно задались целью пытать Макса весь путь до площадки дракси. После первых пронзительных свистов дракон не явился, и Гелла посетовала:

— Боятся.

— Драксисты? — хмыкнул артефактолог. — Они и при черной радуге летать будут. Для них единственная правильная — та, что на монетах.

Он дал Максу насладиться пятью полноценными секундами блаженной тишины, а потом…

— Валяй, выкладывай. Чем таким можно спасти Одонар?

— Тем, чем всегда спасаются в таких ситуациях, — ответил Макс. — Совершить предательство, сотворить подлость, угробить кучу невинных людей. Ну как, вам излагать в подробностях?

— А в подробностях это будет звучать еще более мерзко? — осведомилась Гелла.

— Это я вам гарантирую.

Фрикса Макс будто и не интересовал — он смотрел обратно, на настороженно застывшего в воротах Караула. Сверху послышался свист крыльев — какой-то драксист всё же откликнулся на сигнал.

— И это спасет Одонар?

— Одонар — нет. То, что в Одонаре. Возможно — тех, кто внутри. И всё, что из важного в артефактории.

Желто-палевый дракон нервно бил по площадке крыльями и хвостом. Воздушные потоки почти сбивали с ног, а драксист то и дело взглядывал на радугу.

— В Одонаре нет никого, кто пошел бы на это, — повторил Фрикс спокойно. — Играть в героев мы умеем от души, а вот играть в подлецов у нас как-то не получается.

Он совершил четыре сложных пасса, снял с руки Макса следящий браслет и положил его в кабину дракси. Ковальски наблюдал за ним с плотно сжатыми губами и посеревшим лицом.

— И вы сваливаете это на меня, — выплюнул он наконец. — Благородные маги, песенки про рыцарей и подвиги, можете класть собственные жизни, а подлость — конечно, это ведь про меня писано, любой ценой, пусть самой грязной — это должен сделать я, так?!

— Одно знаю точно, — ответила Гелла. — Я-то не смогу.

Фрикс перебросил драксисту кошелек со словами: «Куда прикажет этот господин».

— Мы никуда тебя не толкаем и ничего не наваливаем, — сказал он просто. — Мы-то, кажется, покойники в любом случае. И уж ты точно не обязан нестись ради такого дела назад, рискуя шеей, — а если Бестия тебя увидит — сам понимаешь… что там дала тебе Дара?

Ковальски молча протянул ему амулет. Артефактолог вгляделся повнимательнее и задорно улыбнулся.

— Глянь, сестренка, последняя разработка Опытного Отдела. Дара ещё с ней возилась, помнится… «Дух бесплотный». Позволяет ходить сквозь стены. Хм, какие затейники. Интересно, побочку в виде постепенного растворения в воздухе, убрали? Фелла, конечно, не увидела — девочка сверху простые обережные узлы наложила… А вот энергии эта штука море жрет. Кто его подпитывает? Дара? Так я и думал.

Он несколько раз тронул амулет, словно подхватывая на пальцы невидимые петли, и передал его сестре.

— Держи конфискованный товар. А ты, Февраль, не слишком-то заигрывайся в привидения: можешь не только сам уплыть за радугу, а и других с собой потащить.

Драксист с искренним мучением пялился на артефактолога. Он не поднимал зверя в небо только потому, что полученный кошелек был тяжелым и звякал радужниками. Но ведь несет же этот тип совсем психические вещи — так ведь и кошелек отобрать может!

— Ну, дела переделали, пора и на ристалище! — подмигнул Фрикс сестрице и галантно подставил руку. — Смотри, ничего не потеряй и не напусти сон на Караула, а то, чует мое сердце, он непременно сегодня пропустит одного нарушителя…