Елена Кисель - Синий, который красный

И на сетчатке такое не сохранить, потому что не умею, — огорчился Кристо. Зрелище-то! Злыдни с жевнюками облепили ядозубов, лупосверлы бьют режущими потоками во все стороны — только ноги-кости разлетаются, огнеплюи всех подряд выжигают, вулкашки кого-то пихают в жерло…

Вверх больше никто не смотрит — у всех дела поважнее.

А вверху происходило странное.

Дара запрокинула голову и раскинула в стороны руки, как крылья. Она вдруг завертелась волчком в воздухе, ее кидало из стороны в сторону, будто она решила изобразить торнадо. И вот с удивленным «ого-го!» артемагиня начала падать, сначала медленно, будто что-то ее поддерживало, но чем дальше, тем быстрее. Закончилось все точным приземлением прямо на Ковальски, который только-только продумывал, как можно организовать отступление.

На сей раз Макс вспомнил русский язык. Когда ситуации были такими — он прибегал или к нему, или к богатому ругательствами немецкому.

Кристо жалобно ойкнул, когда нога Дары в падении зарядила ему прямо в живот. Некоторое время после этого все молчали. Орала исключительно нежить, пожирающая друг друга.

Дара открыла карие глаза и уставилась на Макса снизу вверх: затылком она упиралась точно в середину его груди.

— Очень любезно с твоей стороны, — заметила она.

— И… не очень… с твоей… — Макс как раз пытался вздохнуть. Это удалось, только когда он сдвинул девчонку с себя и потер грудь. Дара тут же крутанулась и из-под машины осмотрела улочку: разбитые окна, обрушенные козырьки и балконы, перевернутые и оплавленные машины, и в довершение всего — буйное месиво из нежити. Вопли, взвизги, рык, дым, вулкашки уже начали жрать своих, а злыдни — своих. Ядозубы подпрыгивали, шипели, липко стелились по стенам и столбам — и норовили свалиться сверху.

— Вот жуть! Кто это сделал? — возмутилась Дара. Кристо потер живот и решил пока не отвечать.

— Бежать надо, — прохрипел он.

Макс на всякий случай проверил, как сидит бронежилет. Половинка очков чудом сидела на переносице, не было сомнений в том, что она свалится. Ладно, смысла все равно нет…

— Бежать можешь?

— Да я себя отлично чувствую! — возмутилась Дара.

Конечно. Небось, разрядилась лет на сто вперед. Кристо, повинуясь жесту Ковальски, сперва пополз вдоль какой-то клумбы с обожженной травой и цветами, потом притаился за мусорными мешками…

— Ювелирная лавка — в той стороне, — прошептал Макс, показав направление. — Возле нее — часовня, она вам и нужна. Бегом.

Другого плана все равно не было. Все трое вскочили на ноги одновременно и взяли такой темп, что нежить их просто не заметила. Может быть, только несколько размытых пятен разного цвета и размера, пролетающих мимо.

Тем более, что глазодыры как раз начали одерживать верх в схватке, и остальным нелюдям пришлось заключить временный альянс, чтобы навалять супостатам.

Их не преследовали: тот, кто управлял нечистью, наверное, здорово растерялся от такого сюрприза. Браслет драпает в компании с Кристо, нежить пытается сожрать друг друга — да тут у любого бы руки опустились.

Неподалеку взвыла полицейская сирена — то ли полицейские входили в состав нежити, то ли просто в очередной раз не повезло. Первая машина завернула на дорогу метрах в двадцати от них, и водитель точно заинтересовался тремя бегущими, дико выглядящими личностями. К счастью, марафон уже подходил к концу: впереди вырисовывалось золотое кольцо с вывески ювелирного магазина.

— Сюда, — Макс свернул в очередной переулок, нырнул в дверь небольшой католической часовни, пропустил Кристо и Дару и прикрыл дверь. — Это где-то здесь, ваш компас показал…

Сирена настырно выла совсем рядом. К ней добавилась польская речь — их призывали выйти и предъявить документы.

Ну, им и оставалось… выйти. Только не совсем на улицу.

Единственная дверь в часовне располагалась рядом со второй скамьей и была по виду безнадежно заперта. Для любого человека это и было так, но, когда Дара потянула ручку на себя, за дверью оказалась темнота, гораздо гуще, чем бывает в помещении с выключенным светом.

У Кристо закололо в подушечках пальцев и почему-то в носу. Та дверь. За ней — Целестия…

— Не забудьте закрыть ее за собой, — испортил момент Ковальски.

Не отвечая, артемагиня кивнула Кристо на проход, и где-то во внутренних органах родилось облегчение. В Одонар, к родным уроищам и к милым штрафным часам!

Но двери или этому миру его планы пришлись не по вкусу: что-то дернуло Кристо назад. Он оглянулся: никто не держит, — потом шагнул опять — и снова остановился. Будто кто-то прошипел издевательски в уши: «Не пройти!» — и обожгло грудь холодом. Браслет!

— Не пускает! — он вытащил зловредную цацку из кармана. — Наверное, его нельзя туда пронести.

Макс уже собрался было делать ноги, но, когда услышал такое, — замер на месте как громом пораженный.

— Прошу прощения?!

Дара выхватила из рук Кристо браслет, наполовину вытряхнула его из кобуры, попыталась пройти — и ее тоже не пропустили.

Снаружи послышались голоса полицейских. Один доказывал второму, что нужно вызывать подмогу, потому что «преступники наверняка очень вооружены и крайне опасны». Макс ударил кулаком о ладонь:

— Это по твоей части, разве нет?

— Да… нет… — Дара прислушалась. — Вот же проклятая штука. Его можно пронести в наш мир, только если он будет на чьей-то руке.

На секунду стало тихо. В этой тишине из разных углов часовенки послышалось тихое шелестение. Нежить наконец разобралась между собой и взяла их след.

— Так если я его надену — я помру! — возмутился Кристо.

— Ты хочешь, чтобы я его надела?! — вспылила Дара. Глаза артемагини опять зажглись изумрудами. Он торопливо сдал назад.

— Да нет, что ты…

И поймал ее растерянный взгляд, и почувствовал себя таким переполненным идеями, что можно, кажется, сразу в Магистрат подаваться.

— Решайте что-нибудь, наконец! — заорал Макс.

В ответ Кристо молча выдернул браслет из рук ошеломленной Дары, вытряхнул из кобуры окончательно и защелкнул на запястье Ковальски. Макс слова не успел сказать.

— Что ты делаешь?! — поразилась Дара.

— Решаю, — покладисто ответил Кристо, шагнул в проход и что было сил дернул Ковальски за собой. Дара прыгнула следом, не забыв прикрыть дверь, по которой тут же расплылось что-то липкое, серое.

— Ты… зачем это… вот так… для чего?!

Кристо высоко задрал брови. По его мнению, все было — яснее некуда.

— Ты не можешь надеть браслет, я не могу надеть браслет, так остался вообще только один, кто может его надеть!

— Но тащить его с собой в Целестию…

— А что мне было — напялить на него браслет и там оставить?