Кристофер Сташеф - Волшебник на пути. Последний путь чародея

— Солютра, послушай мысли. Они на миг умолкли. А затем:

— Ястребы! — прошипела Солютра.

Вся охотничья партия на мгновенье застыла. Носильщики положили свинью и взялись за луки. Остальные тоже вставили стрелы в тетивы или вложили камешки в пращи. Копьеносцы взяли своё оружие наперевес.

Сбивало с толку полное отсутствие кого–либо в поле зрения. Столь же бесшумно, как обучившие их призраки предков, отряд проскользнул по разбитой мостовой и завернул за угол. У одной из дверей столпилась дюжина личностей, очень сильно походивших на членов их отряда, но с зачёсанными кверху и собранными в гребни волосами. Двое из их числа упорно колотили по двери своими тяжёлыми топорами.

— Вороны! — выкрикнул один из них.

Ребята с топорами обернулись, и инструменты у них в руках внезапно стали оружием. Другие выхватили луки. У одного–двух даже имелись мечи.

— Что это вы делаете, залезли на наш клин? — заорал, двигаясь к ним широким шагом, Лонгшанкс. — Пытаясь вломиться в одно из наших зданий! Разве мы прокрадываемся в ваши переулки? Пытаемся прорубить ваши двери?

— Да! — крикнул приземистый, широкоплечий мужчина, сплошь покрытый мускулами. Он вперевалку протопал вперёд, агрессивно наклонив голову. — И поэтому мы пришли помаршировать по вашим бульварам, прямо и открыто, красться — это не для нас! И что такого, если мы пройдёмся здесь? Что такого драгоценного вы держите взаперти?

— Золото и бриллианты! Серебряные подсвечники и тарелки! — похвастался Лонгшанкс, подходя ближе с выставленным перед собой мечом. — Но вы их не получите, ни унции! Они наши и только наши!

— Ты хочешь сказать, существуют только в вашем воображении! — заухал широкоплечий. — Если у вас столько драгоценностей, то откройте дверь и покажите!

— Если б я открывал свою дверь так же часто, как ты — свой рот, то вполне мог бы выбросить её, так как она б никогда не закрывалась!

На глазах опешивших Гара, Алеа, Блейза и Майры два отряда выкрикивали друг другу оскорбления, Вороны — подступая потихоньку все ближе, а Ястребы — отступая шаг за шагом, пока наконец, изрядно порычав и поразмахивав оружием, Ястребы не убрались восвояси, перейдя через бульвар и скрывшись в зарослях, бывших, надо полагать, их собственным парком.

— Ну, вот потому–то мы и патрулируем каждый день границы, — объяснила Алеа Солютра. — Если б мы позволили им забраться в то здание, то вышибить их оттуда стоило бы немало крови и жизней.

Алеа было совершенно ясно, что лишь удача привела отряд как раз вовремя для предотвращения такого оборота дел.

— Неужели вы не боялись, что они могут открыть стрельбу?

— Вздумай они стрелять, мы б их тоже утыкали стрелами, — мрачно ответила Солютра. — Время от времени мы обнаруживаем открытое таким вот образом здание, и тогда сидим в засаде и ждём, пока они не выйдут обратно. Если их уже нет, мы отслеживаем путь вторгшихся до их границы и оставляем им знак, уведомляя, что мы знаем об их фокусах.

— А что если они выйдут, когда вы сидите в засаде? — спросила обеспокоенная услышанным Майра.

— Тогда мы дерёмся, — похвасталась Солютра, — пока взломщики не убегут, как положено таким трусам как они, точь–в–точь как сегодня!

Алеа не видела никакого бегства, но не видела также и никакой пролитой крови.

— Рада слышать, что это срабатывает, — проговорила она.

— Срабатывает наилучшим образом, уж поверь! — Солютра подчеркнула сказанное, потрясши луком. — Они не хотят драться с Воронами, чтобы не хоронить тех, кто погибнет! Отряду нужен каждый член, какой в нем есть!

Алеа решила, что это наверняка относится также и к самим Воронам.

Покуда готовили еду, она отправилась прогуляться со своими спутниками.

— Умеют ли они сражаться столь хорошо, как утверждают? — гадала она вслух.

— Если они вообще умеют сражаться, — убеждённо отозвалась Майра, — то уж куда лучше, чем сервы!

— Похоже, они обучены обращаться с оружием вроде луков, пращей и копий, даже если никогда не используют их против других людей, — задумчиво произнёс Гар.

Алеа бросила на него быстрый и острый взгляд.

— Ты сам планируешь использовать их!

— Да вообще–то нет, — отозвался Гар, — напротив, позволить им использовать нас — вернее, наши знания.

Поэтому после трапезы они с Алеа разошлись в разные стороны, но по–прежнему оставаясь вполне в пределах видимости отряда, и уселись медитировать. Прошло всего пятнадцать минут, прежде чем Солютра подошла к Майре и требовательно спросила:

— Чего это они делают, так вот сидя?

— Медитируют, — уведомила её Майра.

— Медитируют? — недоверчиво переспросила Солютра. — Что это за магия такая?

— Всего лишь сосредоточение, — пояснила Майра. — Они пытаются понять, как все сочетается друг с другом. Это вроде как видеть сон, бодрствуя.

Солютра увидела в этом смысл. Она с задумчивым лицом понаблюдала за Гаром и Алеа. А потом пошла поговорить с некоторыми из своего клана, которые тоже сделались задумчивыми.

Позабавленная происходящим, Майра повернулась к Блейзу.

— Как по–твоему, много ли пройдёт времени, прежде чем они примутся донимать Гара и Алеа просьбами научить их?

— Немного, примерно до завтра. — Блейз окинул взглядом гостеприимное племя. — Они гордятся своей магией, хоть и делают вид, будто ничего подобного не существует. Не стану от тебя скрывать, сегодня ночью мне спокойного сна не видать.

Майра пристально посмотрела на него, чувствуя его опасения; это пробудило в ней страхи, которые она пыталась подавить.

— Но они ведь кажутся такими обыкновенными, как только перестанешь замечать странности их тел, причёсок и украшений! Наверняка ж они не могут быть чудовищами из бабушкиных сказок!

— Такого я б не подумал, но они уже столько раз нас удивляли всякими неожиданностями. Я не могу выкинуть из головы те старые рассказы, о том, что в городах обитают лишь больные безумцы, одно прикосновение к которым заразит тебя страшной болезнью!

Майра задрожала, вспомнив именно такой вот рассказ, но решительно заявила:

— Ну, они пока не пытались прикоснуться к нам — а что касается их безумства, то я видела нескольких, у кого слишком яркие глаза и которые слишком визгливо смеются, но большинство из них кажутся такими же здравомыслящими, как любой стражник мага.

— Да, они кажутся такими, — сомнения Блейза казались почти осязаемыми. — Хотя я не вижу тут особых свидетельств болезни.

— Возможно, все больные поумирали, — предположила Майра.

— Это имело бы смысл, — согласился Блейз. Он окинул взглядом собравшихся вокруг костровой ямы членов отряда, смеющихся и шутящих теперь, когда день подошёл к концу. Несколько юных парочек держались за руки. — Они такие же закалённые трудом и мускулистые, как любые из сервов, — произнёс Блейз, словно размышляя вслух, — но в них есть достоинство, уверенность, которой я не помню по своей родной деревне.