Николай Дитятин - Отступники [СИ]

Один фрагмент в этом проклятом полотне я видел совершенно ясно.

Я был уверен, что не хочу, чтобы Гигану разорили, а Гротеск разрушили. Увеличение расстояния между мной и проблемами, больше не работало. Простым бегом по диагонали от Соленых Варваров, я их не остановлю.

— …и это наш шанс повлиять на обстоятельства.

— Что ты задумал? — спросил Рем.

— Я поговорю с Миумуном. Насколько я понимаю, у него сейчас проблемы не только с лишними пассажирами. Пока у него нет связи с Торкеном, нужно внушить ему, что мы должны работать вместе, чтобы… Чтобы предпринять хоть что-то.

— Ты собрался помешать Реверансу? — смекнул Рем.

— Во всяком случае, я постараюсь, чтобы он увидел меня еще раз. Кира?

— Да?

— Ты готова рискнуть? Клянусь, если он хоть попытается обидеть тебя…

— Не надо ничего говорить, — мягко перебила она. — Конечно, я помогу тебе. Просто будь готов наколдовать нам какой-нибудь плот, хорошо?

Покои Миумуна находились в корме. Там был построен настоящий дворец у которого даже был свой подвесной мост над нишей в палубе. Увидев Киру, два зункула-быка сделали вид, что крайне заняты облизыванием носов.

— Упрек, Норов, нам нужно увидеть Миумуна, — сказала та, выходя вперед.

— Он… хрпрх… занят, — сказал Упрек, а может быть и Норов.

— Сильно-сильно, — заметил Норов, хотя, возможно, и Упрек. — Никого… взрымхр… велел не пускать!

— Ну пожа-а-алуйста! — встала на цыпочки, Кира. — Мальчики, пустите нас. Мы никому не будем мешать, просто напомним господину Миумуну какие у него верные и доблестные охранники.

— Это… мумхр… мы что ли? — по-бычьи сурово застеснялись Упрек и Норов.

— Ну конечно, — улыбнулась Кира, и я снова почуял это располагающее тепло, которое способно было расшевелить даже нарисованного мужчину.

Быки крайне сосредоточенно облизнули носы. Создавалось впечатление, что за синхронностью их действий стоит древний бычий традиционализм.

— Это сложно, — без тени сомнения изрек Упрек-или-Норов. — Если… хмумр… мы вас пустим, то Миумун все равно оторвет нам подпояс. Но потом похвалит…

— И в этом… храпхр… есть свой плюс, — уверенно добавил Норов-или-Упрек.

— Но все ж таки… — начал новый виток общей мысли Упрек-или-Норов.

Кира помахала у них перед носами своим носовым платком, который успел побывать очень близко к телу хозяйки. Темп облизывания наблюдаемо возрос.

— Я просто оставлю его здесь, — чувственно проговорила она.

Быки, в действительности, не являющиеся быками, не моргая глядели на опадающий фетиш.

— Пойдемте, — шепнула нам Кира.

И мы действительно смогли проникнуть в капитанские покои. За нами послышалась тяжелая возня и крещендо «мумырхов» и «храпырхов».

— И часто ты в этом практиковалась? — спросил Рем, оглядываясь назад.

— Не очень, — ответила Кира, не оборачиваясь. — Это нечестно. Унижает мужчину. Все равно, что разрезать сухожилия. Опасная травма для личности.

— А тебе не кажется, что это может и для тебя окончиться травмами? — осведомился я. — Причем не только моральными.

— Нет, — был ответ. — Важно на что именно обратить внимание. Можно заставить цель воспылать страстью к чему угодно. К платку, в данном случае.

— Кира, а тогда, в Порту, с Крикушей… — начал я.

— Виновна, — призналась Кира. — Хоть на тебя это не подействовало, я торжественно прошу прощения. Можно?

— Чего уж там.

Половину внутреннего зала занимал огромный яшмовый трон, обжитый существами достаточно маленькими, чтобы их можно было раздавить, но не настолько, чтобы ты этого не заметил. При нашем приближении они ревниво запищали.

Миумун сидел между резных подлокотников. На коленях его стояла прозрачная амфора. В ней что-то активно плесневело. Над этим гадким процессом нависла голова Миумуна, накрытая шелковым платком. После каждого вдоха первенец раздувался как кузнечные меха.

Мы недоуменно переглянулись.

— Что он делает? — завистливо спросил Рем. — Это какая-то дурь?

Под свирепое фырканье хомяков и настороженные скрипы крыс, я подошел ближе.

— Миумун? Эй, Миумун…

— Великое Оно, это ты? — с надеждой донеслось из-под покрывала.

— Нет, это Вохрас.

Я едва успел увернуться от амфоры. Раздался звон. Миумун грузно вскинулся, взобрался на трон и заорал, путаясь в шелке.

— Что ты здесь делаешь?!

Его гвардия ощетинилась и тактически обгадилась.

— Я просто…

— Убирайся!

— Я хотел…

— Это мой корабль!

— Я не…

— Мой, мой, мой!

— Он может повторять это бесконечно, — предупредила Кира.

— Мой, мой, мой, мой…

— Циф.

— Это ему не навредит?

— Циф-циф.

Миумун тем временем отбросил скомканное покрывало в сторону. Забрало его шлема было открыто словно печная заслонка.

— Не смотрите на меня! — завизжал он.

И в этот же момент его рот заполнился пчелиным воском.

— Сядь! — крикнул я. — Прижми свой зад к трону и послушай меня!

Это сработало.

Миумун умоляюще глядел на меня кровавыми выпученными пузырями. Он был… Судя по внешности, он был тигром, который в действительности таковым не являлся.

Рем притащил мне кресло, и я сел напротив хозяина корабля.

— Все очень просто, Миумун, — сказал я доверительно. — Я был у Реверанса, и я знаю, чего он хочет. Меня, как и Торкен, не устраивают его методы. Мы сейчас хотим одного и того же. И нам вместе нужно придумать, как остановить резню. Я знаю, зачем Первенцам нужна была Кира: так вот, этот вариант отпадает. Отчасти потому, что я испепелю любого, кто посмеет навредить ей, отчасти потому, что Реверанс фанатик, готовый пожертвовать всем ради своей цели.

Миумун сжал кулаки и закатил глаза. Потом показал пальцем на забитую пасть.

Я кивнул и заставил воск рассосаться. Первенец долго отплевывался и перхал. Кира подняла лежащую на полу маску и отдала ему.

— Неужели я не имею право на личную информацию? — спросил Миумун ядовито. — Самая малость конфиденциальности была бы как нельзя кстати. И что еще тебе известно из «секретов» Миумуна?

Он сделал странный жест двум пальцами.

— Насчет проблем со связью, — добавил я.

— Ну да, ну да… Ты мог хотя бы попытаться не использовать свои силы так гнусно и ожидаемо, — ехидно проговорил Миумун. — Неужели даже за триста нерестов человек не может стать честнее?

— Сосредоточься на том, что я сказал в самом начале, — дипломатично напомнил я.

— Тут нечего обсуждать, — крякнул Миумун. Из его рукава показалась коническая головка черной змеи. Первенец дал ей выползти на свою грудь и погладил вдоль тела. — Во-первых, без указаний Торкена я не могу действовать самостоятельно. Это запрещено и… вообще немыслимо! Во-вторых… Змей подери, я что должен тебе объяснять, что с моими ресурсами мы не сможем остановить восьмидесятитысячную армию? На моем корабле восемьдесят воинов и пятьдесят слуг. По сравнению с армией Реверанса ощущается некая… несбалансированность, правда же?