Анна Алмазная - Мой герой [СИ]

Нет, этого я не хотела. Потому, слегка смущенная вспышкой гнева обычно спокойного Ивана, я позволила себя исцелить. Хотя процесс исцеления приятным не был, никогда не был. И за быстрое восстановление я заплатила сильной болью.

— Была бы внимательной, не пришлось бы тебя исцелять? — поймал мой жалобный взгляд Иван. — Все, я закончил. Теперь можешь выходить из игры без последствий, Макс тебя ждет.

Макс и в самом деле стоял у кабинки и ждал. Встревожен, хотя виду и не подает. И тоже не так сильно и радуется прохождению в финал.

Эта игра реально стоит наших жизней и жизней наших близких? Честное слово… стоит?

На следующий день я смотрела в полумраке общей залы, как на голограмме Альфа слаженно и быстро размазала Свободу по стенке, и гадала — сколько Альфа вылила в донат? И что сделала Свободе, что та не так сильно и сопротивлялась…

— Шантаж, — вновь будто прочитал мои мысли Макс. — Пригрозили магистру Свободы, что выпустят в сеть голограммы на него и его игроков. Ребята развлекаться умеют, ага. Со вкусом. Но не все оценят. Хоть наше общество и вольных нравов, но не настолько еще. Хотя мне — пофиг. Мне лично важно, как они играют, а не чем занимаются в свободное время. Это не противозаконно и ладушки. А что там чистоплюи думают, это их личные проблемы.

Это конечно — да… но…

— А ты откуда знаешь? — прошептала я. — Этот тоже пришел?

Макс лишь кисло улыбнулся и ответил:

— Нет, наши люди сами выяснили. Вообще некрасиво Альфа играет…

Как будто она когда-то красиво играла… и как будто у нее когда-то был шанс выиграть честно. Но меня уже мало интересовала Свобода, меня интересовало другое:

— А у тебя есть секреты, которые ты бы не хотел…

И почему-то сильно испугалась его возможного ответа. Я… не хотела проиграть. И, в то же время, дико боялась последствий нашей победы. Даже не последствий, цены этой победы. Да и близкие же у нас всех есть…

— Единственное мое слабое место сейчас — это ты, — спокойно ответил Макс. — Моего отца и мать они тронуть не осмелятся, кишка тонка, как и меня лично. А вот тебя… тебя это святое дело. Помни, пожалуйста, об этом.

Я помнила, увы, очень хорошо помнила. Как и то, что Макс мог защитить свою семью, но как там защитить наши?

И, когда Макс опять куда-то ушел, мне стало невмоготу сидеть в нашей комнате, и я вышла на балкон, посмотрела в усыпанное едва заметными звездами небо. А я хочу не так, хочу как на голограмме, чтобы яркой россыпью, чтобы не оторваться было от такого неба. Чтобы пахло так, что не надышаться… Как, наверное, сейчас в игре. Может, зайти туда и наплевать на запрет Макса? На его просьбу выспаться перед финалом? И особо не рисковать? Чем я рискую в виртуале?

Но и ослушать не осмелилась… не время сейчас… совсем не время…

И все же красиво сегодня! Тихо! Ночная прохлада успокоила, дышать стало легче. Я подошла ближе к перилам, посмотрела вниз, на вечно неспящий город. Давненько я никуда не выходила вечерами. Разве что с кланом. Всякий раз оглядываясь за спину, боясь подвоха от Альфы… забыла уже, что такое просто выйти и ничего не опасаться.

Я задумалась и не сразу заметила, как что-то ужалило в шею. Неосознанно потянулась к укусу, и все вокруг вдруг покачнулось. Я упала бы, наверное, с этого балкона, если бы меня не подхватили обтянутые темными перчатками сильные руки. Вот она ваша система безопасности?

Мысли тянулись медленно, будто через пелену. Кто-то, кого я все еще не видела, схватил меня за пояс, прицепил к себе ремнями и вскочил на антиграв. Совсем другой, чем тот, к которому я привыкла, более массивный, стабильный, способный выдержать нас двоих и абсолютно бесшумный.

Идиот, мы разобьемся! Мне хотелось кричать, но я не могла. Я хотела лишь одного… спать, спать… а он летел по лабиринту меж домами, где-то на третьем уровне, и мягко направил антиграв к застывшему в тени дома флаеру.

Мягко отползла в сторону дверь, кто-то выглянул наружу, щелкнула застежка, я упала на незнакомые руки и меня грубо втянули внутрь и бросили на пол флаера. Быстро и аккуратно связами по рукам и ногам и подали противоядие.

А только тогда я, к ужасу своему, начала соображать… А ведь так было хорошо… недавно.

Я узнала человека, у ног которого лежала. Это этот гад лапал недавно Лейлу, уговаривая предать Макса. Магистр Альфы… А рядом сидел невозмутимый… Андрей? Почему именно Андрей?

Мне хотелось выть в голос, но умом я понимала — это бесполезно. Магистра Альфы разжалобишь вряд ли. Андрей тоже сволочь еще та, так что придется терпеть и не показывать, как мне страшно.

А страшно было, как никогда в жизни. Я помнила, что они сделали с Алексом, помнила, как чуть его не убили, и понимала, что вряд ли меня пощадят. Эти никого не щадят, кроме себя, любимых.

— Это она? — холодно спросил магистр Альфы.

— Несомненно, — ответил Андрей, сволочь, даже не пошевелившийся, когда его магистр ударил меня ногой в живот.

Благо, что в этом флаере особо не мог размахнуться, и удар вышел скорее обидным, чем болючим. Но я точно знала, что это только начало. Авансом, так сказать…

И правда. Стоило флаеру приземлиться, как меня вытащили на площадку перед незнакомым зданием, толкнули коленями в холодный пластик, и тот же Андрей холодно отвесил мне пощёчину, от которой наверняка расцветет синяк и губа закровоточила. Вставать мне запретили, наверное, на коленях я им нравлюсь больше.

— Пока хватит, — остановил Андрея магистр Альфы.

И я поняла вдруг, что да, если бы его не остановили, пощечиной бы я не отделалась.

Да и «пока»? Типа потом останавливать не будет? Спасибо, успокоил!

Площадка утопала в искусственном свете, а я подняла голову и посмотрела на Андрея. Даже взгляда, гад, не отвел. Только спросил спокойно стоявшего рядом мужчину:

— Ты уверен, Олег? Она на выглядит особо напуганной.

— Все же ты ничего не понимаешь в женщинах, — вздохнул этот прилизанный Олег. — Надеюсь, что Макс лучше знает свою возлюбленную. Если нет… добавить мы всегда успеем. А пока… я просто не хочу, чтобы ты ее слишком помял перед тем, как…

Перед тем, как?

Возлюбленную?

Макс?

Но…

А Олег включил громкую связь с кем-то, и я начала понимать, что пропала… и не только я. И сразу же захотелось исчезнуть… прямо сейчас. Из этого мира, из жизни Макса, из клана, который я, оказывается, погубила, просто исчезнуть… Все же женщина на борту это к несчастью.

— Чего ты хочешь? — спросил родной до последней нотки голос.

Холодный и бездушный голос. Будто его совсем не волновало ни мое состояние, ни то, что со мной происходило. Но я не обманывалась — еще как волновало. И, боюсь, Олег это тоже понял.

— Ну и что, заметил исчезновение своей красотки? — усмехнулся Олег. — Кстати, красотка так себе. И чем тебя, дурака, Лейла не устраивала?