Анастасия Сиалана - Двойное попадание

— Темный, как дела? — весело спросила я, макая блинчик в липовый мед. По крайней мере, пах он именно так.

Все за столом разом вскинули головы, демонстрируя выражениями лиц, что я сошла с ума, раз тронула нашего Властелина. Они ожидали новой хвалебной тирады имени «Его Темнейшиства» и справедливо не хотели ее слушать. Однако, к удивлению всех присутствующих, мемуаров о состоянии дел Владыки не последовало. Мужчина тяжело вздохнул и поднял на меня глаза.

— Все тело чешется, — подавленно произнес, ковыряясь ложкой в каше. Блины были только у меня. Привилегия, — и у меня жирные волосы. У Темного Властелина всех потерянных земель на голове демоны что! — вспылил, ударяя по столу рукой, а через секунду снова вернулся к молчаливо-отрешенному поведению.

Только сейчас, когда он сказал, я обратила внимание, что наш пациент с манией величия с самого начала завтрака сидел в шапке-короне, что только прибавляло уверенности в его диагнозе.

— Ну, лоска поубавилось, как и гордыни, — совершенно спокойно заметила.

Грязные дни принесли свои плоды, благотворно сказавшись на характере мужчины. А вот наша Смерть все еще была тиха, как безветренная ночь в степи. Тихо ела, тихо училась и тихо спала. Со сном вообще отдельный случай. Когда наша готичная девушка ложилась в кровать, над ней хотелось шептать молитвы, ходить с ладаном кругами и молиться в придачу, так она напоминала мертвую. Я еле сдерживала себя, чтобы не повесить ей бирку на большой палец ноги, но, боюсь, юмора Смерть не оценила бы.

Сейчас наша незаметная попаданка медленно и дозировано поглощала овсянку в уголке. В каждой ложке было одинаковое количество каши. Вроде и с нами сидела за одним столом, а ощущение, будто она была в другой реальности, а тут пустое место. Страннее человека мне встречать не приходилось.

Сегодня мной, несмотря на утро, завладело игривое настроение, поэтому я решилась на то, чего никто из нас не делал никогда.

— А как у тебя дела, Смерть? Хорошо себя чувствуешь? — и я уставилась на девушку.

До меня на такое никто не решался. Только Ануф да Тим как-то пытались с ней поговорить в самом начале, но вот уже больше полутора лет никто больше этого не делал.

— Прекрасно, — как шелест листьев, выдохнула девушка и посмотрела на меня своими черными завораживающими глазами, — я люблю холод.

Мы все замерли, слушая такой тихий и нереальный голос. Создавалось ощущение, будто ветер шепчет.

— Так, ладно. Все уже поняли, что у тебя отличное настроение, — Тим поднялся из-за стола, так и не доев порцию яичницы из яиц какой-то местной птицы, — ты уже до всех докопалась, а теперь вставай, и пошли, пока твой психоанализ не захлестнул тебя с головой. У нас охота.

Босс силой поднял меня со стула и потащил на выход, подальше от озадаченных попаданцев и недоеденных блинчиков. О втором я сокрушалась сильнее. К слову, синих птиц снова не было. Наверняка уже рыщут по всему лесу в поисках нарушителя.

Я не была столь фанатична, как аватарчики, но готовилась к розыску добросовестно. Одежда юной наивной крестьяночки уже была на мне, так что ничто не мешало нам начать очередные поиски хитрого Милиора. Разве что голод. Но Тим пообещал купить мне свежей выпечки, когда будем проходить мимо лавки пекаря, и я сдалась.

Охота сегодня просто обязана быть успешной, чтобы не испортить такой чудесный день.

Милиор оказался слишком осторожным вампиром и не оставлял после себя следов. Весь день мы незаметно прохаживались по Дырре, выискивая хоть какие-то признаки присутствуя нечисти. И если Тим мог открыто рыскать по всей территории, то я чинно прохаживалась по улочкам, посещала рынок и принимала приглашения от «порченных» девушек на чай.

Все же если я начну бегать по деревне в форме академии, вряд ли вампир после этого на меня клюнет. Он, естественно, где-то прячется днем, но кто гарантирует, что у него нет осведомителей. И я все больше склонялась к тому, что они есть. Слишком легко Милиору удавалось охмурять девушек и при этом не засветиться ни разу. Ну, может раз. Старейшина же его как-то обнаружил.

— Слышно что-то от вашего хладнокровного друга? — аккуратно помешивая ложкой чай в чашке, поинтересовалась у женского совета.

— Тишина. Он не проявлялся, ведь мы четко соблюдаем ваше указание не выходить на ночь из дома, — разливая всем девушкам крепкий напиток, ответила Савия.

Как-то неправдоподобно она произнесла это, будто издеваясь. Остальные ограничились кивками, подтверждая слова подруги. Поразительная синхронность.

— Что ж он медлит? — я прикусила кончик большого пальца, — сегодня уже четвертый день.

— Если вы беспокоитесь о его выдержке, то зря. У Милиора есть поставщик из города. Он регулярно привозит ему свежую кровь, — спокойно пояснила Мариэль.

— Что?! — я даже разлила немного чая на скатерть, задев чашку нервно дернувшейся рукой, — почему вы говорите мне об этом только сейчас?

— Вы не спрашивали, — потупила взгляд Тори.

И тут я начала осознавать, что мне просто ничего не говорили, а сейчас им выгодно, между делом, выболтать мне некоторые факты. Это задание начало попахивать заговором.

— Отлично. Теперь спрашиваю, — я наклонилась над столом, — что Милиору от вас нужно?

И пятерка моих прелестниц заалела щеками, наводя меня на весьма пикантные мысли.

— Он что… Со всеми? — я обвела пальцем всех девчонок.

Те, в свою очередь, смотрели куда угодно, но не на меня.

Да быть того не может! Получается, в деревне завелся кобель с клыками и портит девушек на выданье, а те его еще и покрывают?!

Мир сошел с ума. Мне даже как-то расхотелось быть приманкой. Кто знал, как именно Милиор действует. Может, использует какое-то зелье страсти или еще чего. Не было у меня желания испытывать местную отраву на себе. ГМО там всякое магическое, консерванты волшебные или еще что похуже. Был риск помереть в этом мире, не дожив до конца обучения. Правда, дико забавляла ситуация, когда пятеро из четырнадцати любовниц каждый день заседали за чайком и обсуждали, я уверена, вампира. Прям гарем вырисовывается.

— И что, со всеми разом? — я сложила руки на столе и лукаво улыбнулась.

А что, только им меня шокировать?

— Нет! — хором выкрикнули девушки.

Какие у них были пылающие лица. Готовы с пеной у рта отстаивать свою добродетель и скромность. Это как грешник начнет исповедовать, та же история. Не мне было их осуждать, но хотя бы могли признать, что давно не невинные овечки, а матерые волкодавы.

— Мы приличные, — ожидаемо возмутилась Гани.

Никто и никогда не хочет признавать за собой грешки.

— Ага. Настолько, что все спите с одним мужчиной, — тут же поддела я.