Вячеслав Соколов - Не сердите толстяка [СИ]

— Да на какого, она мне сдалась-то? — недоумеваю. — Там же ничего полезного нет. Может парочка камней осталось и всё. Ценного ничего. Всё растащили давно.

— Кто?

— Кто-кто? — атланты и растащили. — Точнее остатки их народа, те, кто в колониях отсиделся. Да те, кто вовремя успел ноги сделать.

— Откуда?

— Да с острова ихнего. Тьфу на тебя. Давай по делу. Хочешь про собачку узнать?

— Да мне что-то уже всё фиолетово стало… — вздыхает. — Или ты псих, или я. Что тоже вариант.

— Ты не волнуйся, Игорёк, счас я тебя немного ошарашу.

— Немного? — а в голосе такое сомнение.

— Ну чего ты раскис? Короче будь ты простым человеком, точно не выжил бы. А ты витязь… — с загадочным видом замолкаю.

— И?! Хорош, тянуть паузу!

— Я превращу тебя в собаку.

— Чего сделаешь?

— Превращу в собаку, а в момент трансформации выну осколок из твоего мозга.

— В собаку? — интересуется, я же киваю. — Вынешь осколок? — вновь киваю. — А чего не в кошку?

— Мяу! — раздалось негодующее со шкафа.

— Извини, Барсик, был неправ, — прижимает руки к груди.

— Мурк.

— И всё же почему в собаку? — продолжает допытываться.

— То есть, то, что превращу, тебя не смущает? Тебя беспокоит, что в собаку?

— Ик… — кажется, до парня дошло.

Посидев немного с большими глазами, неожиданно махнул рукой и выпалил:

— А к чёрту всё. Выбора-то всё равно нет. Если всё, что ты говоришь правда, то так тому и быть. Ну а если мы с тобой тронулись умом, что на полном серьёзе обсуждаем превращение в животное, то страшного ничего не произойдёт. Ну попрыгаешь с бубном, споёшь пару песен, и разойдёмся, — и давай ржать.

— Игорь, ну какой бубен? — обиженно возмущаюсь. — И никакие песни я петь не собираюсь.

— А, — отмахивается. — Был неправ, исправлюсь. И хватит меня напрягать, давай уже делай своё колдунство.

Остаётся только вздохнуть и скомандовать:

— Раздевайся.

— Зачем? — недоумевает.

— Ну ты же превратишься. А одежда, извини, в процессе не участвует. Конечно, можешь в ней остаться, но в чём ты потом отсюда пойдёшь?

— Ясно, — кивает. И начав раздеваться, интересуется: — Тим, а сильно больно будет?

— Сильно. Ты извини, Игорёк. Я бы мог просто наложить дополнительное заклятие, и ты бы вообще ничего не почувствовал. Но вдруг мне не хватит сил? Превратить, затем вынуть осколок, а затем ещё и в человека вернуть? А ты ведь ещё и витязь, это значит, что сил придётся вбухать немеряно, твоё тело будет сопротивляться изменению — такова твоя природа. Ты ведь не хочешь остаться собачкой? Или можно было бы дать тебе какое-нибудь обезболивающее. Но простое не поможет, а колдовское может как-нибудь повлиять на процесс. Да и тебе нужен чистый разум, незамутнённый, — и на мгновение задумавшись, всё же решил объяснить:

— Есть два вида оборотничества. Первый: когда человек превращается в животное со всеми его инстинктами и теряет свою личность. Это как раз те самые оборотни из фильмов, жестокие, невероятно сильные и живучие. А второй: колдовское превращение, когда личность человека сохраняется. Но и об инстинктах приходится забыть. В этом случае надо учиться ходить на четырёх лапах или там летать. И именно в этом способе твоё спасение. Так как мозг животного меньше человеческого, то разум как бы выносится за скобки, на то время, пока меняется весь мозг и тело. А затем делится на две части. И если взять компьютерные термины: то мозг — это как бы оперативная память, сознание, а аура — жёсткий диск, память. Вот в то время, когда твоё сознание будет за пределами тела, я выну осколок. Тут главное не ошибиться и не упустить момент. Если рано, то став человеком, ты получишь повреждённый мозг, ибо это повреждение будет записано в твоей памяти. А если поздно, то ты получишь повреждённый мозг животного. Что точно так же приведёт к плохим последствиям. Скорее всего, это будет смерть. Вот так вот. И лучше тебе иметь ясное сознание, для того, чтоб не потерять себя. Или хочешь рискнуть?

— Нет уж, — отмахивается новоявленный нудист. — Дурачком мне быть неохота. Все равно ничего не понял из твоих объяснений. Так что приступай.

Пожимаю плечами:

— Все равно лучше не объясню, и так упростил дальше некуда.

— Мяу, — решил высказаться Барсик, напоминая, что есть ещё и третий способ. Но я только отмахнулся. Что толку переливать из пустого в порожнее, всё равно пользы от этого способа ноль. Ну вы поняли, что он намекал на себя. В его случае происходит архивация сознания в мозгу. Вроде бы Барсик вполне разумное существо, но всё же он не Борис. И когда я расколдую своего друга Борю, то потеряю другого друга — Барсика. Но так всё равно будет, ибо так будет правильно. Потоскую немного, но привыкну жить без этого рыжего баламута.

— Ну что, Игорёк, ты готов?

Кивает:

— Да.

— Ты кричи, не стесняйся, всё равно тебя никто не услышит.

— Точно? — с сомнением оборачивается в сторону двери.

— Ага. Я же заклятие наложил.

— На стены, — усмехается. — А на потолок и пол? А там, может, уже мама приехала. Вдруг услышит?

— Не волнуйся. Слова не важны. Потолок и пол — те же стены только внизу и вверху. По крайней мере, я именно это имел в виду, так что всё будет хорошо. И вообще, не сомневайся, лень меня ещё ни разу не подводила.

— При чём тут лень? — недоумевает.

— Так ведь она двигатель прогресса, — улыбаюсь. И резкий переход: — Готов?

Голый мужчина передо мной вздрагивает, а затем кивает. Хм… Какая-то нехорошая тенденция, второй голый мужик за день… И с этим надо что-то делать, однозначно. На женщин мне смотреть всяко приятней. Приступаем. Тем более, что данный вид колдовства мне хорошо знаком.

Игорю было больно, мышцы скручивало и переворачивало, кости гнулись и меняли свои очертания. Его всего корёжило и крутило, но… похоже, не поверил он мне по поводу надёжности «полога тишины», а может… не знаю. Скрипел зубами, стонал, но не кричал. Лучше бы орал, а то, пока я недоумевал над его выдержкой, чуть момент не упустил. Вроде успел. Приложив правую руку к голове наполовину животного, наполовину человека, «потянул» осколок. Резко дёрнул рукой в сторону, ибо на всё про всё, у меня была всего пара мгновений. Маленький кусочек металла с огромной скоростью покинул голову изменяемого метаморфозой мужчины и ударил в ладонь. На это действие я потратил почти столько же сил, сколько на само превращение. И с затаённой надеждой наблюдал, как продолжающееся изменение стирает маленькое отверстие, оставленное удалённым осколком.

И вот передо мной сидит огромный лохматый волкодав. Вот такая собачка, весом под сотню кило. Ой, мать моя ведьма! А если я чего напортачил? И передо мной уже не Игорь, а лютый зверь. Ведь предупреждала же цыганка! Вот сейчас как вцепится мне в горло, и прощай Тима. А у меня ноги подгибаются от слабости, вот уже и на коленки рухнул.