Михаил Харитонов - Золото твоих глаз, небо её кудрей

Или вот ещё был случай. Американская актрисулька Гуппи Грейп состояла в связи с молодым продюсером Харви Вайнштейном и собиралась уже и замуж за него выходить. Однако у того Харви писька была так себе, к тому же криво обрезанная. Так что для здоровья Гуппи встречалась с одним чернокожим баскетболистом. Об этом и не узнал бы никто, если бы не её собачка Чу-Чу. Однажды баскетболист забыл у Гуппи свои трусы-боксеры, а Харви их нашёл. Гуппи почти уж было отпизделась, но Харви провёл следственный эксперимент — дал понюхать трусы Чу-Чу, и та завиляла хвостом. Так-то он и понял, что Чу-Чу эти трусы уже нюхала и знает владельца — а значит, Гуппи ему неверна. Тогда Харви выгнал её на мороз, а сам разуверился в женщинах и стал считать их потаскухами. Оттого он всю жизнь их грубо домогался, пользуясь служебным положением, а разоблачён был, когда ему было сильно за шестьдесят. Неверную же Гуппи он задвинул, и она не раскрутилась, а тихо снаркоманилась и умерла в нищете и безвестности. И не снялась в прекрасных фильмах «Украшение дня» и «Другая женщина» Вуди Аллена, «Тутси» Сидни Поллака, в эпичных кинолентах «Папа, я и Польша» и «Приговор Франтишеку Клоссу» Анджея Вайды, в фильмах «Апокалипсис» и «Соль перца» Мэла Гибсона, в феминистском «В ожидании семени» Пенни Маршалл и многих других — которые из-за этого были или не сняты вовсе, или вышли хуже, чем могли бы быть. Особенно жаль неснятую фантастическую драму «Человек, который хотел стать человеком» Джеймса Фрэнсиса Кэмерона. Этот шедевр Кэмерон не снял только потому, что не нашёл подходящую актрису на главную роль. А снимись в нём Гуппи — о, это был бы лучший фильм начала XXI века, все бы на него молились, дрочили и рыдали, и всё это одновременно. А без Гуппи пришлось Кэмерону снимать пошленький «Титаник». И никто даже не подозревает, какого шедевра лишилось человечество! А всё из-за хвоста, так не вовремя дёрнувшегося!

Да чего уж там! Вот была одна история… хотя нет, этого я вам, пожалуй, рассказывать не буду, А то у вас в голове всё перемешается и вы забудете про книжку, которую читаете. Это, конечно, не про вас, батенька - вы у нас читатель не токмо проницательный, но и опытный. Вам ничего не сто́ит удержать в голове десяток-другой сюжетных линий и пару сотен героев. Но ведь остальные-то, остальные! Совсем уже не те читатели пошли! Эрудиции нет, внутренней культуры нет, внимания к деталям — кот наплакал, сопереживания героям — жук накакал. Это не про вас, не про вас, это про других, плохих читателей. Которые, наверное, даже и не помнят… а, впрочем, что с них взять! Хотя мораль сего наставления должны уловить даже они. Придерживайте свои хвосты и прочие части тела, следите за ними. И за собой. И вообще — ходите опасно.

Старший дознаватель осознал, что прокололся. Так бы он ещё полчаса кривился, ломался, ставил условия — и наконец, дал бы себя уговорить. Но теперь всё это было уже бесполезно. ЛИС был такой же псовый, как и Шершеляфам, и всё прекрасно понял.

Поэтому пёс просто сказал:

— Смотрю положительно. Но почему я? И почему сейчас?

— Видите ли какое дело, — тут ЛИС всё-таки немного смутился. — В Городе происходят серьёзные изменения. Работать по-старому уже невозможно. Эти методы уже не соответствует реалиям.

Господин Шершеляфам закончил с кофе, поставил чашечку на пол {473} и спросил:

— Каким именно реалиям?

Лавр Исаевич подумал про себя, что старший дознаватель — существо толковое. Он не стал ворчать и недовольничать, хотя причины у него были.

— Основных факторов три, — начал он. — Первый и главный: дураки. В Директории их было пренебрежимо мало. У нас их много, а будет ещё больше. Второе: передачи. Просмотр эфирных передач уже стал главной формой досуга. Обывателей больше ничего не интересует. И третий фактор…

— Учкудуки, — перебил старший дознаватель. — Они сеют хаос, а сейчас подгребают под себя наркоторговлю.

— А вот и нет, — прищурился ЛИС. — Есть вещи пострашнее учкудуков. Например, финансовый кризис. У нас чрезвычайно увеличились бюджетные расходы. Проще говоря, у нас нет денег, господин де Пердю! В том числе — на содержание полиции. Я вынужден существенно сократить средства, выделяемые на содержание полиции.

К чести полицейского пса, тот не стал размениваться на охи, ахи, какжетаки и прочее бессмысленное бухтение. Он почесал глазную повязку и спокойно спросил:

— Раз вы это говорите, Лавр Исаевич, значит, у вас есть предложение по альтернативному варианту финансирования.

— Самофинансирования, господин де Пердю! — торжественно объявил ЛИС. — В этом-то вся и суть! Полиция должна приносить доход! И себе, и бюджету! А для этого полицейским надлежит вплотную заняться экономической деятельностью.

— Хотелось бы больше конкретики, — осторожно сказал Шершеляфам.

— Ну например так, — улыбнулся ЛИС. — Вот, допустим, есть хороший вкусный бизнес. Что мешает полиции зайти в офис этой конторы, хозяев отпиздить и переписать на себя активы? А на бывших владельцев оформить уголовку?

Вот тут господин де Пердю всё-таки поморщился. Подобные методы он считал неизящными.

— Ну… — сказал он. — Есть же налоговые проверки, блокирование банковских счетов…

— Это всё мышкины слёзки! — отрубил ЛИС. — Я собираюсь очень сильно урезать бюджет. Считайте, что его у вас уже нет. Полиции нужна собственность и бизнесы, приносящие прибыль. Идите и возьмите их!

— В нашем ведомстве такие дела рассматривались, — сказал Шершеляфам. — Это можно провернуть в том случае, если у хозяина бизнеса рыльце в пушку. Иначе любой суд такое дело завернёт.

— С судом проблем не будет, — сказал ЛИС. — У меня уже готов план по совершенствованию и удешевлению судопроизводства. В общем, считайте, что жаловаться терпилам некуда.

— А что делать с прежними владельцами? — решил уточнить Шершеляфам.

— Да что хотите. Если бизнес сложный и завязан на руководителя — оставляйте его в качестве наёмного работника. Пусть работает на вас. Родственников взять в заложники. Ну, навесить на них какое-нибудь дело, например. Сказать, что они учкудукцы, выбить чистуху… ну не мне вас учить. Ещё лучше — отобрать все права и сделать своей собственностью.

— Холопить просто так — это не по понятиям, — напомнил полицейский.

— Понятия? — с невыразимым презрением сказал ЛИС. — Шерстяные кладут на понятия большой и длинный, и что? Давно пора избавиться от этого хлама!

— Недавно я говорил кому-то, — протянул пёс, — что полиция — меньшее зло. Даже если полицейские — это стая мерзавцев и садистов, упивающихся своей безнаказанностью. Теперь я в этом уже не так уверен.

ЛИС зевнул, показав на мгновение розовый дрожащий язык.