Кристина Юраш - Обет Безбрачия

— Я вас умоляю!!! — полз ко мне Дэм, рыдая и пытаясь отобрать телефон. — Бельфегор! Не надо! Она — очень тонкая и нежная натура! Твоих ухаживаний она не переживет!

— Тонкая и нежная, говорите? Ха! Ты стихи ей читал? — оживился братик, смеясь так, что где бы он не находился, это место после его смеха автоматически превращается в общественный туалет. — Все читал? До какой страницы добрались? Про «Солнце светит прямо в глаз» читал?

— В первую очередь. И про звезды тоже, — мрачно вздохнул я, пока Дэм с адскими криками корчился на полу: «Ловела-а-асы рогаты-ы-ые! А-а-а-а! Да я еще удивляюсь, как вам что-то перепадает! Карау-у-ул!».

— И? — спросил брат. — Она наш тонкий намек поняла? Ты попробуй прочитать и подмигнуть, чтобы она поняла, что это — намек! Это она у тебя так орет? Молодец Дося! Так держать! Давай, братишка, держи ее крепче! Помни! Поэтов можешь ты не бить, но знать про рифму ты обязан!

— Это — не она. Это — Дамиан, — спокойно ответил я, глядя на предсмертные конвульсии дьявольского адвоката. — Горе мое, будь так добр, проверь ее. Я сейчас скину тебе координаты. Что-то у меня на остатках души неспокойно. Я поставил своих, но что-то тревожно.

— Не вопрос, Дося. Один момент! Привет тебе от Каролины. У нас тут сын женился! На человеке! Сам ему выбирал! — послышался грохот в трубке, а вызов погас.

— Дон, — Дэм заглянул мне в глаза. — Забудь все, что он тебе говорил! Забудь и не вспоминай! Каролина просто убежать вовремя не успела, ты же помнишь.

— А она говорила на свадьбе, что специально три раза падала, а потом ползла. Ради приличия, — озадаченно заметил я, глядя на свой список. Дэм выхватил его, перечитал, дописал слово «цветы, ужин, вино, сюрприз».

— Девушки любят сюрпризы и тайны! — подмигнул Дэм, а потом расплылся в улыбке. — Заинтригуй ее чем-нибудь… Все, не благодари!

Меня привязывали веревками к огромному каменному достоинству, пока вокруг били обтянутые шкурами барабаны, выли голоса, а шаманка разгоняла руками невидимых комаров.

— А давайте я конкурсы проведу!!! — орала я, пытаясь перекричать барабаны. — Вам понравиться! В честь плодородия! Все будет в лучшем виде!

— Мы приносим жертву богам! Скрепите ее кровью брак нашего вождя! — выла шаманка,

делая руками «фонарики». — У-а-а…..ха-я-я. У-а-а! И пусть каждая невеста выберет ветку

для будущего семейного костра, чтобы ублажить богов и мужа! По веткам мы определим будущее в браке!

Орчихи поплелись собирать ветки, а потом по одной подходили к шаманке.

— Троих подаришь детей. Двух сыновей и одну дочку! Крепко связаны будете! — прищурилась шаманка, глядя на ветку, которую невеста бросила к моим ногам. — А ты нелюбимой женой будешь! Одну дочь подаришь!

В мою сторону полетела какая-то тонка ветка, а потом показалась зеленая красавица, которая тянула огромное молодое дерево.

— Вот! — заорала шаманка, глядя на сурового вождя с лицом-кирзачом. — Любимая твоя жена будет! Сколько веток, столько детей!

Под моими ногами уже складывали дрова, а я дергалась, понимая, что очень люблю свадебные традиции! И их фанатичных ревнителей в виде добрых бабушек, дальних и недалеких родственниц и прочей когорты «быть беде!», не дающих молодым ни чихнуть и оступиться во время торжества.

В тот момент, когда к хворосту поднесли факел, я увидела свет, падающий откуда-то сверху и режущий глаза. Время, словно остановилось, а я смотрела на застывший огонь, который вот-вот перепрыгнет на ветки.

— Бедная девочка, — послышались мелодичные женские голоса в ослепительном сиянии. — Бедная несчастная девочка. Мы спасем тебя. При условии, что ты перестанешь упрямиться и вернешься к своему мужу, который ждет тебя. Он так тебя любит, так ждет. Твой муж все осмыслил, все понял и очень по тебе скучает.

— Нет, — ответила я, сжав кулаки. — Вы обманули меня. Я не собиралась выходить за него замуж?

— Мы тебя спасли! Игра для старой девы придумана демонами и адом, чтобы завлекать одинокие души. Если бы ты никого не выбрала, ты бы умерла! И твоя душа принадлежала бы аду! — шептали красивые, нежные голоса. — За твой милосердный поступок мы спасли тебя. Иначе бы ты попала в ад.

— Я не знаю, как в аду… Я там не была. Но знакомые есть, — усмехнулась я, борясь с собственной слабостью. — Ад — два года с идиотом!

— Почему ты так сурова с ним? Он имел право так с тобой обращаться, потому что ты была плохой женой! — убеждали меня, пока я отгоняла наваждение. — Хорошая жена должна стирать, готовить, убирать, поддерживать мужа.

— Над унитазом, когда его выворачивает от выпитого? — ответила я, пытаясь развязать себе руки. — Спасибо, это как-то без меня.

— Женой быть замечательно! Это же рай! Готовить, стирать, убирать, воспитывать детей, зарабатывать деньги для любимого! — пели мне, а я тряхнула головой, сглатывая при виде застывшего огня. — Отрекись от своего демона, и мы спасем тебя. Отрекись! Ты ведь — будущий ангел! Мы посылали тебе испытания, чтобы после смерти ты жила в раю.

— Будущий ангел? То есть вы намекаете на то, что развязывать мои руки никто не планирует? Вы тут о спасении души мне рассказываете? — усмехнулась я, кряхтя и дергая руками. Веревка резала запястья, а я сопела и пыталась вывернуть руку так, чтобы можно было ее вытащить.

— А о чем же еще нужно заботиться при жизни? Только о душе! — сладко произнесли голоса.

— С милым рай и в шалаше, но с заботой о душе! Вот от душа я бы не отказалась! — ворчала я, постанывая от бессилия и боли.

— Отрекись от него! Дни испытания прошли. — пели мне ангельские в уши голоса. — Это не сложно. Просто скажи, что отрекаешься от тьмы ради света.

— Нет, — процедила я сквозь зубы, а свет погас со словами: «Прощай!». В лицо ударил ветер, а факел в руке вождя поджег сухой хворост. Я нервно подобрала ноги, чувствуя покалывание огня, который только-только разгорался.

Внезапно прямо посреди орков появилась огромная рогатая махина.

— Где она? — послышался рычащий голос. Кто-то пришел, явно за мной, но я в упор не знаю кто это! Я милого узнаю по рогам! А это другие рога!!!

— Так, сейчас те, кто с барабанами получат по барабану, а остальные — в бубен! — прорычало чудовище, поймав офигевшего вождя. — А ну-ка! Давай, сядь лягушечкой! И скажи «ква»! Потешный! Себе возьму! Молодец! Учись квакать! Что лягушата? Дося-я-я-я!

Он что? По телефону разговаривает!

— Она с лягушечками сидит! Все хорошо! Люсе лягушечка нужна? Ты спроси! Просто с лягушечками, никто ей не угрожает! — заметил демон, а телефон в его руке растворился.

— Помогите! — орала я, но что-то мне подсказывало, что спасать меня нужно не только от лягушек, но и от этого чудовища.

— Ой! Ща, погоди! Меня рванули, а потом взяли за ногу и подняли на вытянутой руке. Обгоревшая юбка поднялась, а я яростно пыталась вырваться.