Кристина Юраш - Обет Безбрачия

— И правда, ангел… — заметил он, подходя к нам, а в зале было столько народу, что я не могла понять, что происходит. От нерешительности, я сделала шаг назад, испуганно глядя на роскошное убранство зала, на гостей, среди которых были даже оборотни! В бассейне плескались русалки, неподалеку за столом сидели рыцари, среди которых затесался один с короной и мечом. Неподалеку расхаживала красавица в алом, вышитом драгоценностями платье, гордо неся корону. Эльфы расположились особняком, общипывая кустик растительности, как кролики.

— Я. я не понимаю, что происходит, — замялась я, глядя на все это убранство.

— Погоди, — прищурилась Света, глядя на своего спутника. — Он что? Не делал ей предложение? Дэм? Ты мне что сказал?

— Он сказал, что подарил ей кольцо, и она его приняла, — прокашлялся Дэм, а потом почему-то вздохнул. — Ангел мой, скажи мне честно. Мне можно, я — юрист. Тебе кольцо дарили и спрашивали что-то вроде «ты выйдешь за меня замуж»?

— Эм… — я смотрела на него, слыша, как шумят гости. — Какое кольцо?

— Хорошо, — юрист подошел ко мне, заглядывая в глаза. — Тебе дарили что-то круглое с дырочкой, похожее на кольцо? Нет, я просто знаю Дона, поэтому не исключаю такой возможности. Это важно. Очень важно.

Круглое, с дырочкой, похожее на кольцо? Ключи? Я вопросительно посмотрела на Дэма, а потом достала огромную связку ключей на золотом массивном кольце с камнем.

— Вот, — я показала ключи, а потом надела их на руку, используя кольцо, как браслет.

— Не хочу тебя расстраивать, но я так понимаю, это и было предложение, — я видела, как Дэм грустно смотрит на мой браслет. — Просто брал на вырост. Все в порядке. Дон не любит мелочиться.

— Я не могу выйти замуж, потому что я уже замужем, — мой грустный взгляд скользнул по разодетой толпе гостей, которые что-то обсуждали, поглядывая на меня. — И развод мне никто не даст. Так что.

— Все идет по плану, — заметил Дэм, внимательно следя за гостями. Меня тревожил его взгляд. — Это я тебе, как юрист говорю.

Внезапно заиграла музыка, а гости замерли на местах. И тут рядом со мной появилось уже знакомое чудовище.

— Привет! Я вам тут свадебный подарок нашел! Вам понравиться, — прорычало чудовище, а у меня тихо затряслись колени. Я не знаю, кого больше боюсь, его или свадебного подарка. — Я, как старший брат жениха поведу тебя к алтарю. И тут меня закинули на плечо.

— Подвинься, ушастый… Дорогу! — я не видела, что там впереди, но то, что творилось позади меня радовало. — Слышь, коврик. Проход не загораживай! Молодец! Отличный из тебя коврик получиться. Я тебя запомнил!

Меня несли под торжественную музыку, а все вокруг желали мне счастья, долгих лет жизни, любви и радости, а Бельфегору — наоборот.

— Спасибо! — кивала я гостям. — И вам спасибо! Я рада, что вы пришли! Благодарю! От все сердца!

— Принимай невесту, братишка. Проверь, там все на месте, — я почувствовала, как меня снимают с плеча и опускают на руки Дону. Он был белом красивом костюме, а какая сволочь крикнула «Горько!».

— Что значит «горько»? Кто это сказал? А ну быстро признались! Братишка, я разберусь! Да не горько! Нормальное блюдо! И нечего так орать! — слышался голос позади нас.

Перед нами появился Дэм, раскрыв огромную книгу.

— Дон, держи ее крепче, — усмехнулся юрист, а музыка стихла. Слышно было, как кто-то чем-то хрустел. — Сейчас такой скандал начнется.

Я прижалась к Дону, не понимая, что происходит и к чему готовиться.

— В этот незабываемый многими из вас день, мы собрались, чтобы скрепить узами брака…

— начал Дэм, а я чувствовала, как меня прижали к себе с такой силой, что мне стало старшно. Внезапно потолок куда-то исчез, а сверху полился свет, вызывая возгласы удивления среди гостей.

— Вы не посмеете! — послышались разгневанные голоса. Я обернулась, а гости притихли, с ужасом щурясь. — Она уже замужем! У нее есть законный и любимый супруг!

— И где же он? — насмешливо спросил Дон, глядя на свет, пока среди гостей прокатился рокот возмущения.

— Согласен ли ты, Аббадон взять в законные супруги Ангелину? В любви и радости, в болезни. — слышался голос Дэма, а его пытались перебить возмущенные голоса сверху: «Одумайся! Ты еще можешь спастись! Мы пытаемся тебе помочь, дурочка!».

— Да, — ответил Дон, а Дэм смотрел на меня: «Согласна ли ты.». Тысячи голосов перебивали его: «Ты дала обет другому! Ты обещала, что будешь с ним! Ты добровольно согласилась! А теперь бросаешь его на произвол судьбы? Твой ответ обрекает его на верную смерть! Ради тебя он лишился Империи! Зачем ты обманула его? Зачем дала надежду?».

— Я дала надежду, а он ею не воспользовался! — внезапно закричала я, чувствуя, как меня накрывает. — Два года он вместо того, чтобы пытаться построить отношения строил меня! Два года он измывался надо мной! Не ради меня он лишился Империи, а ради спасения собственной шкуры! А потом еще обвинил меня во всем!

— Ты же не хочешь в ад? — удивились голоса, а я чувствовала, как от этого гула у меня все плывет перед глазами. Почему-то появилось лицо мужа, который осыпал меня подарками, роскошный дом, цветы, прогулки за ручку, поездки куда-то вместе… — Ты что? Забыла, как хорошо тебе было с ним?

Голоса убаюкивали, а перед глазами появлялись картинки, похожие на фото из глянцевых журналов, на рекламные проспекты, только вместо лиц актеров, были наши. Бабушкин дом превратился в красивый коттедж, сарай в гараж, а все вокруг вертелось, слипаясь от приторной рекламной патоки. Чмоки в щеку, «Дорогой, я уже дома!», «Милая, что у нас на ужин?».

Я не могу отогнать их, не могу выдавить из себя ни слова.

— Нет! Нет! — подсказывали мне, а перед глазами замелькали ролики.

— Дон! — послышался голос. — Они чистят ей память! Это запрещено! Они уже один раз это делали!

Меня трясли, а я в голове картинки менялись. Я судорожно пыталась уцепиться за свои воспоминания, глядя на лицо Дона и закрывая уши.

И тут послышалось пение, заполняющее все пространство. Странное, тревожное, но в то же время манящее и завораживающее. Голоса стихали, а гости уставились на бассейн, в котором сидела на камне Женя, переливаясь чешуйчатым хвостом. Ее обнимал Оху. От такого пения по коже бежали мурашки, а она пела, поглядывая в искрящийся свет и улыбалась.

Страшная музыка опьяняла, а в голове все возвращалось на места. Рекламные брошюры, плакаты, ролики все стиралось, а я видела зубастую улыбку на лице Жени. Русалка пела так, что кто-то из оборотней орал, что запечатлился, но Оху показал острые зубы и кулак. Ее голос сладко вибрировал, заставляя всех утихнуть и покачиваться в такт песне.

— У него было два года, чтобы показать всю любовь и обожание! — закричала я, показывая на пальцах, а голос Жени утих, заставив облепивших бассейн гостей трясти головами. — Два года!