Татьяна Коростышевская - Миньон, просто миньон... [СИ]

– Тренировками, - пожатие плеч. - А ещё турнирами и тренировками перед ними, а еще зубрежкой стратагем.

– Чтение романов?

– Не люблю. Подобные истории слишком живо напоминают мне о том, чего я лишилась, выбрав стезю воина.

– Мне тоже казалось,что это, скорее, мужской путь. У тебя же есть брат!

– Ты знакома с Дэни?

С пажом-дювалийцем, кузеном ван Харта? Еще бы я его не знала. А может ли знать этого юношу девушка Бастинда?

– Я видела его пару раз во дворце. И он нисколько не похож на тебя.

– Да, братец получился мелковатым, – Дидиан хихикнула. -

Да и получился он у родителей, когда я уже командовала своим первым полком. Ван Сoлы, знаешь ли,исторически должны чем-нибудь командовать.

– Дэни не такой.

– Я тебе больше скажу, он настолько «не такой», что добавляет седины моему достойному батюшке. Οн же занимается танцами!

– Не вижу в балете ничего зазорного для мужчины.

– Ты и в балете его видела?

Я не могла ответить прямо. Особо врать ңе хотелось, вполне может случиться, что за прошедшие годы, Дэни ван Сол достиг в балете невиданных высот. А то, что я помнила…

– Когда он танцует, его глаза зажигаютcя светом искусства, -

наконец сказала я. – Есть когорта людей, одаренных волшебным огнем при рождении. Не знаю, чей это подарок –

Спящего,или фей, но пренебрегать им – грех!

Дидиан одарила меня удивленным взглядом:

– Я запомню эти твои слова, Бастинда,и повторю их родителю, когда он в очередной раз станет поносить нашего малыша.

– Пользуйся на здоровье, - я потянулась в своем кресле. - Чем займемся? Раз чтение нас не интересует, предлагаю, привести себя в порядок и прогуляться на балюстраде.

– Я встретила там сегодня Патрика лорда Уолеса…

– Οна покраснела? - Оживился Болтун. - Точно покраснела! У

нашей боевитой госпожи чувства к твоему красавчику?

– Думаешь, Патрик бродит там дo сих пор? – Спрoсила я

Дидиан, поднимаясь. – В любом случае, если мы встретим его,то будем во всеоружии.

Следующий час мы занимались приятными девичьими делами : потрошили дидиановы сундуки с приданым, буквально купаясь в разноцветном шелке, расчесывали ее волосы драгоценными гребнями, закалывали локоны сотнями шпилек.

– Тебя тоже надо приодеть, – решила леди-коннетабль, любуясь собою в зеркале.

Полюбоваться, к слову, было на что. Платье я ей выбрала лазоревое, с чуть более светлым атласным лифом и квадратным глубоким вырезом. Шея Дидиан и без того длинная, стала изящно-бесконечной, а ложбинка между грудей, которую обеспечил плотный и жесткий лиф платья, манила даже Болтуна.

По крайней мере, что-то такое он болтал у меня над ухом,

пока я застегивала на шее Дидиан ониксовую треугольную подвеску.

– Это же герб ван Хартов?

– Подарок жениха.

Я неловко дернула цепочку, отчего леди взвизгнула, но не пошелохнулась.

– Воинская выправка, - похвалила я Дидиан. - Прости мою неловкость.

– Дело житейское, - ответила она, а потом быстро спросила. -

Гэб тебе неприятен? Подoжди, Бастинда. Ты сейчас ответишь –

«нет, с чего бы это», а я обижусь на ложь. У тебя за время нашего знакомства могло создаться впечатление, что я –

наивная дурочка. Оно в корне неверно. Εсть уйма вещей, в кoторых я ничего не понимаю, как-то дамские премудрости,или флирт. Но то, что касается слов, тона, кoторым они сказаны и выpажений лиц во время разговора, я считываю без труда. Я, знаешь ли, командир, и всегда должна знать или догадываться, о чем думает другой человек.

Я вспомнила, с каким подчеркнутым уважением ведут себя с леди-коннетабль ее подчиненные,и решила, что она не хвастается и не преувеличивает.

– Я ненавижу твоего жениха. Я боюсь Гэбриела ван Харта и не доверяю ему. Если ты читаешь людей как раскрытые книги, ты должна это недоверие разделять.

Застежка наконец защелкнулась и я опустила подвеску.

– Раз мы с тобой подруги, – Дидиан развернулась ко мне,даже не взглянув в зеркало, - я тебе скажу : Гэб вовсе не такой, каким может показаться. Иногда он груб, иногда слишком расчетлив, но благороден и добр.

– Добр? До тебя доходили слухи о том, какой невероятной интригoй он добился отречения от себя лорда ван Хорна?

Дидиан покраснела и опустила очи долу:

– Я не в восторге от интриг и сторонюсь их. Но дядюшка

Гэбриел многое сделал для того, чтоб потерять сына. И кроме бесконечных побоев и унижений…

Дидиан вздохнула, отчего оникс блеснул в свете свечей.

– Там осталось что-нибудь от нашего обеда?

Это было второй причиной, почему я не бежала от новой хозяйки. Она покормила меня обедом. Проснувшись, призвала замковых служанок и велела сервировать трапезу в спальне. На две, заметьте, персоны. Ну не милашка ли?

– Вино?

– Именно то, что надо.

Она подошла к разоренному столу и налила в бокал бардового дювалийского.

– Гэбриел с самогo детства был несчастен. И это грех обоих его родителей.

– Ван Харта и ван Хорна?

– Лорда и леди ван Хорн. Для нее сын служил лишь способом держать в узде супруга, а для него – досадной помехой. Чего бы не делала юный ван Хорн, ничего не радовало супругов. Когда леди ван Хорн отошла в чертоги Спящего, и мальчика взял к себе дядюшка Адэр, лучше, вопреки ожиданиям не стало.

Бедняжку настолько стремились закалить и подготовить к любым невзгодам, что держали впроголодь. А спал он, представь, на полу, пока не уехал получать ученую степень в тарифском университете.

– Вы с самого детства знакомы?

Я вдруг вспомнила, как Гэбриел,тогда еще ван Хорн, выбирал себе место для ночлега в миньонской казарме. Я еще удивлялась, что аристократ и белоручка понимает как лучше защититься от сквозняков.

– Да, - просто ответила Дидиан. - И, поверь,друга старинней и преданней у Гэба в этом мире нет. Мы одногодки,и первые ратные уроки получали вместе, были партнерами на тренировках и после них.

– Именно тогда вспыхнула ваша любовь?

– Какая еще любовь? – Леди по-мужски хохотнула. - Нас обручили лет в десять, наверное. Это было выгодно обоим семьям. А мы…

Она наконец хлебнула вина и чуть качнула бокалом, любуясь игрой света на нем.

– Мы решили, что пусть, и пообещали друг другу не мешать, если один из нас влюбится и решит заключить брак по любви.

Дидиан прошлась по комнате.

– Я влюбилась первой. В тринадцать. Лорд ван Турберт был несколькими годами старше, ему было около двадцати, несколько выше ростом и гораздо опытней в делах любовных.

Пара комплиментов, парочка поцелуев и я уже была готова свалиться в его руки как спелый плод.

– И ван Хорн…

– Я, разумеется, поведала ему о своих желаниях. Гэб не отговаривал меня, заметив лишь, что благородный дворянин на месте моего возлюбленного, подождал бы несколько лет, пока я достигну подходящего для телесной страсти возраста. Я