Юрий Глазков - Черное безмолвие [сборник, 2-е издание]

— Кто? — недоуменно спросил Савелий.

Петр вопросительно смотрел на Валдиса.

— Как кто? Он — «смышленый»! — уверенно ответил Валдис.

— Ты думаешь, он хочет что-то сказать? — изумленно спросил Петр.

— Да, именно так, и Савелий подсказал мне эту мысль. Надо зафиксировать эти колебания и пропустить через спектральный анализатор. Я поработаю с ним, он ко мне привык, — констатировал Валдис.

Валдис опять приблизился к контейнеру, специально загородив собой поток света. Гриб забеспокоился, завибрировал и пытался облететь тень, но Валдис был широк в плечах, и это грибу не удалось. Валдис отошел — гриб успокоился, и вибрации на его теле прекратились. Валдис склонился над контейнером, гриб тут же задрожал и заметался внутри контейнера.

— Что ты хочешь? — в упор спросил его Валдис.

Гриб вздрогнул, упорядоченные пульсации пошли по его телу.

— Ты его еще попроси лезгинку станцевать, — посмеялся Савелий.

Петр оставался серьезным. Было видно, что гриб реагирует, и в этой реакции чувствовалась какая-то осмысленность, какая-то еще не разгаданная, непознанная информация.

— Зря ты смеешься, Савелий, посмотри лучше на дисплей, — Валдис был бледен. — Посмотри!

Петр и Савелий повернулись на голос Валдиса. Валдис смотрел на голубоватый экран, губы его шевелились, изумление было написано на лице.

— Смотрите, парни, что дал анализ амплитудно-частотных характеристик его вибраций. Анализатор перевел информацию. Когда я заслонил свет, он спросил: «Зачем ты это делаешь?» Когда я его тряс, он кричал: «Не надо так делать, я расходую при этом много энергии!» Именно кричал, так как резко увеличил амплитуду колебаний. А вот когда я спросил: «Что ты хочешь?», он ответил вопросом: «Есть ли у вас нефть?» Может, это какая-то ошибка в переводе. А может, и нет. Какую нефть он имел в виду: здесь на корабле или на планете?

— Савелий, ты только посмотри, — громко перебил его Петр, указывая на дисплей.

Там было написано: «На вашей планете, на Земле, как вы ее зовете, есть ли нефть?»

— Савелий, подключи акустический преобразователь, удобнее будет общаться голосом, — подсказал Валдис.

— Командир, какой голос предпочитаете: мужской или женский? — не удержался от некоторой легкости Савелий.

Петр промолчал.

— Ты кто? — спросил Вдлдис.

На дисплее высветилось: «Все равно, у меня нет делений на мужское и женское начало».

— Так какой же голос? — Савелий улыбался.

— Давай детский, он такой крошечный и не знает сам, кто он, — предложил Петр.

— Идея, — обрадовался Савелий и настроил акустический преобразователь. — Пробуй, командир.

Петр замялся, собрался с духом и выпалил:

— Сколько тебе лет? Кто ты? Откуда? Где твой дом? Зачем ты здесь и зачем тебе нефть?

— Ты что, Петр! Ребенок же, а ты кучу вопросов сразу. Он их и не запомнит. Кто? Откуда? — тираду вечно спорящего Савелия остановил детский голос.

— У нас нет понятия о возрасте, мы живем и даем новую жизнь. Накопленный опыт и разум личности при этом множатся. Создается ситуация программируемой множественности с появлением случайных, вероятностных ситуаций. В этом мы видим основу нашего прогресса. Теперь о детях. У нас нет детей, мы просто переходим в новую внешнюю среду, и все! Кто я? Я разум. Откуда? Вся Вселенная наш дом, мы летаем, находим звезды, планеты, живем, расселяемся дальше. Звездные ветры легко нас носят — мы невесомые споры. Зачем я здесь? В комете я давно, но условия жизни там не совсем подходят мне. Мало органики. Что еще вас интересует?

— Вы просто живете. А созидаете ли вы? — задал вопрос Валдис.

— Созидание — понятие для нас бессмысленное. Мы живем в полной гармонии с Природой, нам не надо беречь Природу, потому что мы сами Природа. Ваш путь развития не оптимален. Вы сразу начинаете безумно расходовать ресурсы Природы, уничтожаете ее, а потом задумываетесь над тем, как ее сохранить. Мы же лечим израненные планеты и звезды, восстанавливаем гармонию Природы. В развитии Природы наше созидание.

— Ты что, и на Земле хочешь восстановить эту самую тихую гармонию с Природой? — возмутился Петр. — Теперь я знаю, зачем ему нефть! Органика — его пища. Он уже думает, как он будет жить на Земле. Вот и спрашивает о нефти.

— Да ее навалом у нас, жалко, что ли, — не удержался Савелий.

Валдис сделал предупреждающий жест, приложив палец к губам, но было поздно. Сильный хлопок заставил всех на мгновение прикрыть глаза. Когда они огляделись, вокруг они не увидели гриба. Контейнер был пуст.

— Что это?.. — только и успел сказать Савелий.

— Это… это… это значит, что он обвел нас вокруг пальца. Он исчез, узнав от нас все, что ему было нужно. Но зачем? — раздумывал вслух Петр.

— Я думаю, что это действительно не случайно. Ему и его цивилизации подходит наша планета, имеющая нефть, он готовится ее заселить, — предположил Валдис.

— А зачем же он тогда исчез? — недоуменно пожал плечами Савелий.

— Я думаю, что он не исчез, он здесь. Но он разделился на множество мельчайших спор, способных потом жить и разлететься по Земле. — Петр задумчиво тер подбородок. — Да, это так скорее всего. Вопрос в другом — опасен ли он, враг он нам или друг. Вот в чем вопрос!

— Я вам не враг, но вам придется жить на вашей планете вместе с нами, — послышался голос.

— Где он? Надо его найти, — встрепенулся Петр.

— Петр, его нет как единого целого, их сотни, а может быть, и тысячи. Они, очевидно, умеют объединять свое биополе даже на больших расстояниях. Вот он и говорит, как и прежде. — Валдис повел рукой перед собой. — Он везде, понимаешь, везде. От него не спрячешься, все, что мы говорим, он слышит. Нам надо решить, что делать вообще. До Земли осталось трое суток, рядом Луна. Как защитить Землю и нужно ли ее защищать?

— Я тоже об этом думаю, Валдис. Надо что-то решать, а тут, как назло, связи нет, надо же, столько каналов, и все не годны. Как нарочно, именно в антенну ударил метеорит. — Петр досадливо поморщился.

— Я уж думаю: случайно ли? — Савелий покачал головой. — Предложение может быть таким: прилететь к Земле и стерилизовать станцию.

— А спускаемый аппарат? Люк-то открыт. — Петр показал пальцем в конец станции, там виднелись сквозь открытый люк кресла, пульт управления, скафандры.

— Это вы напрасно хотите сделать, нас не убивает даже космос. Это во-первых, а во-вторых, я в вас, в вашем теле. Так что придется стерилизовать и вас, — детский голос прозвучал жестко и твердо. — Не тратьте силы понапрасну.

— Вот это да! Ну и ну, — торопливо заговорил Савелий. — Есть предложение не покидать станцию.

— А помощь как придет? Как только кто-то пристыкуется к нам и войдет сюда, эти споры тут же окажутся в нем. — Валдис покачал головой. — Тут надо отказаться от контакта вообще. Я предлагаю уйти назад и ждать комету, а потом лететь с ней, лететь до конца нашей жизни.