Елена Кисель - Источник пустого мира

Такого эффекта на Дружину не оказывали и некоторые схватки. И если вы думаете, что мы были огорошены — нет, мы были в ярости!

Например, я. «Мой алхимик»?! Пусть только Виола выйдет из истерического состояния — получит холодовой удар!

— Я думаю, вы неправы.

Тео обладал какой-то мистической способностью влезать в самые страшные моменты. Виола развернулась и посмотрела на него так, будто хотела прожечь в нем дыру, или лучше — несколько.

— Вы ранены, — продолжил он, подходя к ней без малейшего страха получить кулаком по носу (хотя, вполне возможно, к этим ощущениям он с некоторых пор уже привык). — Извините меня, я просто…

Виола кривовато усмехнулась и махнула рукой в сторону Тео, как бы говоря: «Познакомьтесь, а это мой рок. И самое большое подтверждение моей теории».

— Аптечки тебя не пугают? — спросила она уже устало. — Ах, да, ты же реанимировал детишек после пыток. Ладно, идем, может, хоть для перевязки сгодишься.

И она покинула помещение с гордо поднятой головой, оставляя позади разозленную Дружину и бессознательного Мандрила.

— Славно погуляла, — подвел итог Эдмус. — Все-таки в моем списке самых разрушительных существ она стоит перед пантерой. Эй, не расходитесь! Ничего же еще не кончилось!

Верно. Мы забыли, что всем присутствующим только что сообщили, что Веслав в некотором роде — Повелитель Тени. Просто до алхимика это еще не дошло…

— Хаос!! Я ее отравлю!

Вечер был почти таким же увлекательным, как день.

Насчет тайны Веслава мы опасались зря. Великолепие здешнего образования точно было в том, что оно отсутствовало не только у с-типов или людей, пораженных вирусом. Все до одного аномалы слышали о том, кто такой Веслав и все до одного не испугались, потому что не поняли. Даже Шукка (!) осведомилась у алхимика скучающим тоном:

— Повелитель Тени — вид аномала? У вас имеются способности растягивания и сжимания собственной тени?

— И это тоже, — буркнул немного удивленный алхимик, но грозиться отравить Виолу перестал.

Но если аномалы и не поняли, в чем дело — понял тот, кто не считал себя аномалом. С эрудицией Тео определенно что-то нужно было делать: он начинал пугать своими знаниями даже Йехара.

— С его стороны так мило не использовать свою стихию, — рассеянно заметил Теодор, когда мне в очередной раз пришлось поправлять форму его носа. Сегодня нос был больше похож на неаккуратную лепешку: у Виолы были сильные руки и плохое настроение.

— Ты насчет Веслава?

— Признаться, я натыкался на упоминания о фигуре Повелителя Тени в некоторых книгах, и он… обрисовывался несколько иначе. Правда, книги обычно преувеличивают, когда речь идет о таких типажах.

— Никаких преувеличений тут нет, — с сердцем ответила я. — Он еще не принял стихию. Отрекся от нее в семнадцать лет или что-то вроде этого. Ушел в алхимию, правда, не до конца.

— Отрекся или ушел?

— И то, и это.

Тео едва слышно зашипел, когда магия целения принялась восстанавливать носовые хрящи. Мало приятного, но от анестезии он отказывался с удивительной стойкостью.

— Как Виола?

Разговор шел через два дня после памятного срыва, и за это время я пока триаморфиню не видела. Тео отозвался немного невнятно из-за сраставшегося носа.

— Я спросил ее о том же. Вы видите перед собой результаты.

Нужно будет отговорить Йехара от его плана. Он два дня придумывал, как исцелить душевные раны триаморфини, остановился на разговоре по душам. Боюсь, говорить по душам ему придется с пантерой.

Сращивать носовые хрящи — то еще дело. Нетяжелое, но нудное, требующее упорства и сосредоточенности только на очаге повреждений. И хорошо бы ещё, чтобы был дополнительный раздражитель. Лучше всего — простенькие стишки.

Но сегодня простенькие стишки в голову не лезли, лезло другое:

— «Какою ты стихией порожден? Все по одной отбрасывают тени, а за тобою вьется миллион твоих теней, подобий, отражений…»

— Поэзия, — угадал Тео (он смотрел, как я шевелю губами). — «Миллион подобий» — это про Ыгх?

— Это Шекспир, — буркнула я и слегка сбила магический поток. Тео ойкнул.

— Извини.

— Ничего. Когда нос ломают, ощущения гораздо хуже, — и тихо, только углом рта, начал цитировать что-то свое: — «Каков ты? Человек иль только тень, которая идет вослед другому, ты темен так, что твой противник — день, нет в сердце места блику золотому…»

— Местный Шекспир?

— Книга Арки, в которую я время от времени заглядывал и из которой и почерпнул сведения о Дружине. Просто слог похож.

Я вспомнила стопку обгореших листов, с которыми сейчас наверняка возился Веслав, и передернулась. Тео понял это по-своему.

— На сегодня хватит. Кажется, мой нос уже вошел в прежнюю норму, и… нет-нет, Ольга, даже не пытайтесь. Нет, послушайте, — он отцепил мои руки от моего носа. — Я не за этим!

— Ага, просто заглянул поговорить?

Ну, да. Человек является к тебе с кровавой оладьей посреди лица для разговора… Хотя я была не против. Нажатием на белую панель выдвинула кран и умывальник из ниши в ближайшей стене, ополоснула руки, задвинула обратно.

— Я… да… но вы же, наверное, знаете, о чем? О ком.

Виола? — прикинула я, но взглянула на искренне встревоженное, огорченное лицо архивариуса со следами засохшей крови и поняла: не Виола. С этой-то ему по силу справиться самому — несмотря на переломы носа.

— Вот вы где, — в тон моим размышлениям заметил детский голосок с недетской серьезностью. Ну, конечно, моя дверь была открыта нараспашку, а за дверью стояла Шукка и оглядывала помещение. Не комната, а проходной двор.

— Коды всех замков у меня, — небрежно кинула Шукка в ответ на мой взгляд. — Дело не терпит отлагательств, поэтому я пришла лично, хотя могла бы связаться. Виола сейчас не в себе, а вы единственная, кто из вашей команды может меня рационально выслушать: без хватаний за меч или явно шизофренического происхождения криков из-за двери…

Это она о Веславе, поняла я. Хотя ее манера говорить сейчас здорово напоминала алхимика: куда-то подевались термины, и фразы стали короче.

— Вы тоже здесь? — Шукка глянула на Тео и секундно поморщилась. — Можете уйти, чтобы не мешать.

Тео не двинулся с места. Сидел и смотрел на ту, о которой только что хотел со мной говорить, и хотя вид у его перепачканной кровью физиономии был довольно забавным — настороженность обычно мягкого взгляда отбивала всякое желание смеяться.

— Ладно, неважно. Проанализировав имеющиеся факты, я пришла к выводам, что рано или поздно база подвергнется нападению мощного аномала, которого вы назвали шестым Сиамом. Надеюсь, вы о нем не забыли.

Она подождала, пока я смиренно помотаю головой.