Елена Кисель - Источник пустого мира

— Эдмус! — окликнул Весл уже с порядочного удаления. — Подбери-ка мне какого-нибудь бульзавра, надо же опыты на чем-то ставить.

— А я чем тебе плох? — опешил Эдмус, но все же внаглую отобрал у Мандрила бульзаврика и поспешил за Веславом, лениво взмахивая крыльями. — Или что, других никого нет? Вот Тео — у него уже иммунитет к экспериментам, или Мандрил — его не жалко…

Мандрил наконец очнулся. Сперва посмотрел на собственные пустые руки, потом на тушку псоящера, которую уносил по небу спирит, потом на решительную физиономию Йехара — и проявил себя:

— Вы все рехнулись. Причем тут он, он же… чужак из другого мира! И вы хотите, чтобы он руководил обороной базы вместо меня?

Виола мимолетом кивнула, Йехар тоже отвлекаться не стал, а Тео лишь выдавил извиняющуюся улыбку и закутал меня поверх плаща в куртку какого-то повстанца, которую ранее набросили на самого архивариуса.

— Тео… — начал Йехар, посмотрев на синюшный «источник мира сего». Вздохнул и махнул рукой. — Ты понимаешь, что от тебя требуется. Для начала, конечно, тебе придется прийти в себя, но потом…

— Вы знаете, что я отвечу, — больным голосом отозвался архивариус.

— Ты понимаешь, что это не так, — почти таким же откликнулся Йехар. — Ни один человек… — он указал на озеро и хотел было договорить, но тут опять встрял Мандрил.

— Хотите поиграть? Хорошо, поиграем. Выбирайте, он или я! — он демонстративно ткнул пальцем в меч Йехара, потом погладил излучатель, висящийобласти накачанного торса. Оба жеста были адресованы повстанцам, которые стояли вокруг.

Выбор свершился мгновенно. Только окинув взглядом лицо Мандрила, все аномалы хором проорали:

— ОН! — точно так же ткнули в меч Йехара и убежали на базу, наверное, опасаясь какой-то мести.

Рыцарь поглядел им вслед с непониманием и пробормотал: «Они выбрали Глэрион?», а на наших с Тео лицах высветилось изумление. Казалось бы, Мандрила здесь считают кумиром и уважают так, что постеры его на стенку вешают, а как дошло до дела — хватаются за Йехара! Может, клетки с-вируса не до конца заменили местным клетки серого вещества?

Йехар и Виола как-то незаметно сместились к базе, беседуя о картах, о рубежах обороны — в том, что будет именно оборона, никто не сомневался — и о том, что «хорошо бы привлечь Веслава как стратега, он же алхимик».

Тео немного поразмыслил, осведомился, не нужна ли кому его помощь? Когда никто не отозвался, архивариус без дальнейших размышлений свалился в обморок.

Я, ощущая себя одинокой псиной, которая ждет луны, скрывшейся за тучкой, вытерла нос полой Йехаровского плаща. Потом стащила с себя дополнительную куртку и пристроила на ней голову архивариуса — вот так, Тео, в обморок падать нужно с комфортом. Что-то у него усталый вид, хотя оно и понятно, в библиотеке среди чокнутых книг, небось, и то жилось спокойнее.

— Отдыхай, Тео, — посоветовала я вслух, хоть он и не мог меня услышать, — дальше отдыха не будет.

Как говорят в основном про магов моей стихии: «И как в воду глядела». На базе был объявлен полнейший ахтунг и скорейшая подготовка к битве, которая должна была последовать не когда-то, а через трое суток. За эти новости мы должны были благодарить Ыгх, которая все же объявилась, долго мотала всем душу, но потом согласилась дать ответ за один поцелуй Мандрила.

Мандрила уговаривал Йехар. Мог бы и Веслав с его эликсиром подчинения, но вот беда: алхимик заперся в очередной своей комнате и нацарапал прямо на двери: «Войдя — не успеешь увидеть, что внутри». Словом, рыцарю пришлось биться так и этак, но после того, как он пообещал показать Мандрилу «смертоносный средневековый прием» — вояка сдался. Поцелуй проходил без свидетелей: Мандрил вошел в комнату, как гладиатор в клетку со львами, почти тут же вышел из комнаты, а вслед ему неслись томные завывания Ыгх:

— Останься, красавчик! Я научу тебя целоваться по-настоящему!

Виола первой заметила, что в голосе универсального морфа незаметно особых, «жабьих» обертонов и поинтересовалась:

— В кого она превратилась?

Но Мандрил только затряс головой, как очень пожилой и очень пьяный плясун, и не ответил. Впрочем, он все время как-то странно вздрагивал при виде Эдмуса. Йехар утешил Мандрила на свой лад, показав «приемчик».

— Берешь огненный меч, — со спокойным видом пояснял рыцарь, показывая все это на примере Глэриона, — извлекаешь его из ножен и с размаху бьешь противника в живот… очень действенно. Понятно или еще раз показать?

Мандрил даже не нашелся, что сказать. Хотя возможно, что его просто деморализовал поцелуй.

После этого Ыгх раскололась, провозгласив торжественное: «Три дня!» — и ахтунг на базе усилился, потому что нужно было уложиться в конкретные сроки.

Йехар был занят по самое «никуда» и по самое «не могу» тоже. Он консультировался со всеми, а в основном с аномалами из секторов А и Б. Тем, кто мнил себя активистами и обитал в секторе «Г» («герои») приходилось отлавливать странника самим, да так, чтобы не попасть под горячую руку. Крувинч как-то слишком яро заявил несогласие с каким-то оборонительным планом — и целый день отирался у медиков с большущей шишкой на лбу. Карающая десница рыцаря даже в момент запала не знала промаха.

Чаще всего Йехар расспрашивал Ыгх, пытаясь выяснить у нее, сколько у нас будет противников и каковы способности каждого из них. С каждым часом на лицо рыцаря набегала тень. По словам Ыгх выходило, что бульзавры — были экспериментальными образцами, а на большинство с-типов действует только одно: магия, против которой они были созданы.

Стало быть, как раз то, что у нас было в недостатке, потому что Виола, хоть и взялась опять за тренировки Тео, не стеснялась пояснять всем и каждому, насколько безнадежным делом занимается. Заставить Тео призвать стихию — это было страшно, но вот заставить его сотворить стихию…

В общем, одно другого не лучше, и я совсем задергалась, в очередной раз возвращать носу архивариуса правильную форму.

Ну, правда, как источник магии еще был Веслав.

Не как Повелитель Тени. Как алхимик. И он мог сколько угодно твердить, что в алхимии нет магии, что она основана на знании формул и на расчете — ведь почему-то же алхимиками становятся только маги, которые отреклись от стихий? Никак не люди. А значит, его эликсиры действительно могли сработать, вот только творить здесь эликсиры было практически не из чего.

Веслав и до этого пребывал в очень плохом настроении, а с этой подготовкой оно перешло все границы. Он не спал, как сообщила лазутчица Ыгх. Питался тем, что оставляли у его двери, что бы это ни было. На второй день Подготовки Эдмус смеха ради оставил на тарелке кусок сырой печени одного из дохлых бульзавров. Через час кусок исчез, а появилась пустая тарелка, по которой кровью было выведено: «МАЛО СОЛИ». Затошнило даже спирита.