Кристина Юраш - Семь кругов Яда

— Та-а-ак вот откуда но-о-оги растут, — мурлыкнули, снова глядя на меня своим ядом глаз.

— Гладить место произрастания ног не обязательно, — сурово ответила я, понимая, что кто-то уже с интересом поглаживает то самое место встречи двух конечностей. У кого-то нижних, а у кого-то еще и верхних! Но делают это так осторожно, как бы невзначай…

— А ка-а-ак же и др.? — вкрадчиво поинтересовались у меня, глядя на договор. Но тут же рука исчезла, а голос изменился. — Подписывай. У тебя нет выбора.

Уважаемый дьявол, закрывайте свои курсы по договорным отношениям, потому что события моей жизни принимают прескверный документооборот! А с другой стороны, шансов заработать себе на жизнь у меня не так уж и много. Я представила себя изысканной женщиной со своим винным погребом в подвале роскошного особняка, вся в «Шанель» и своей личной арт-галереей. Я еще и засвечусь автором книги «Как стать миллионершей. Советы бывшей Золушки», написанной в соавторстве с Капитаном Очевидностью и выпущенной под редакцией Генерала Ясенпень. Я убедительно буду рассказывать про мотивацию, подсознание, про жизненные цели и психологию неудачника, чтобы наивные дурачки, которые ничего не хотят делать, сидели на протертом диване и видели себя новыми Рокфеллерами, притягивая к себе денежную энергию, убеждая свое подсознание найти работу за десять миллионов в час. Сбережения в трехлитровой банке превращались в мечтах в активы международных банков… Никто никогда не узнает, как мне удалось сколотить состояние… Мысли о том, сколько сейчас стоит золото на рынке, меня ласкали куда больше, чем жалкое блеяние оправданий заблудшей овцы, которое непроизвольно вырывается после вопроса: «Ты где шлялась?»

Я скривилась, вспоминая этот цирк под вывеской «Бей своих, чтобы чужие боялись!» в исполнении лучшего актера второго плана. Мне до сих пор вспоминают ту прямую трансляцию, в которой я рассказывала, что пора переходить на формат успешной женщины, забыть о философии домохозяйки, не бегать за мужем с котлетой и кротко не заглядывать в глаза! Когда меня основательно занесло в дебри феминизма, раздалось шорканье тапок. На экране позади меня появились чьи-то дырявые, застиранные штаны, волосатая мужская рука оттянула резинку штанов, деловито нырнула в трепетные недра и провела ревизию самого ценного. Следом смачно отлипла дверца холодильника, звякнула крышка от кастрюли, и задний план стал полноценным задним крупным планом в дырявых спортивных штанах, сквозь которые просвечивались фрагмент пушистой ноги и вылинявшие трусы.

— А пожрать че есть? — раздалось недовольное бурчание. — Нет, ты че, мать? Ничего не приготовила? Это че у нас? Гречка? Фе! Не буду гречку! Слышь, сетевошка, ты, это, сваргань че-нибудь! Муж от голода умирает!

Я предельно четко и очень доступно объясняла, что, когда записываю видео-урок, веду трансляцию и так далее, в доме все дружненько превращаются в динозавров и торжественно вымирают на полчаса. Но по закону подлости внезапно и незаметно для меня раздается сигнал к действию: «Пора! Врубай! У нее вебинар!» Сосед достает свой перфоратор и начинает буравить стену, его кошка решает именно сегодня мучительно и громко родить минимум десять котят, даже будучи стерилизованной, ко мне приходят свидетели всех религий, газовщики, старушки за солью. Этажом выше начинается дискотека восьмидесятых, за окном начинает буксовать дядя Витя на своей «газели», кого-то насилуют, кто-то бьет посуду, у кого-то резко просыпается маленький горлопан, пытаясь переорать все это безобразие. Чтобы довершить картину «Лиза пишет вебинар» у меня на телефоне высвечивается незнакомый номер троюродной тетки, которую я в последний раз обделала, будучи грудничком, и с тех пор больше никогда не видела. Мне безумно хочется повторить этот подвиг двадцатидевятилетней давности, слушая, как у недалекой во всех смыслах родни начинается вечер воспоминаний, плавно переходящий в коллективные поминки и символические зазывы в гости туда, куда меня коврижкой не заманишь.

Со временем идею тихого часа усвоили даже тараканы и комар по кличке Дракула Заковровый, неуловимый и легендарный вампир, которого даже убивать жалко. Дошло до всех, но не до жизненно задвинутого и политически продвинутого жирафа. «Обреченный стать звездой» жаждал своей минуты славы. Он мог весь день не подавать признаков жизни, прикидываясь дохлым электоратом, но стоило мне только настроить веб-камеру, как мой спортсмен уже был тут как тут. «Бонусный балл в нашей компании составляет…» — бодренько вещала я, показывая графики и таблицы. И тут прямо мне на грудь ложилась рука, сжимая мою страдалицу с деликатностью питекантропа и урчанием пещерного медведя. Обучающее видео превращалось в видео для взрослых.

— Мне че? Нельзя жену свою помацать? А потом дуешься, что не пристаю к тебе! — искренне удивлялся супруг. Он обижался и уходил в свою комнату, обозвав меня напоследок сетевошкой. Однажды во время вебинара после долгой разъяснительной беседы снова появился непризнанный актер второго плана, жалобным голосом заявляя, что у него на заднице вскочил прыщ! Он бежал из ванной со спущенными штанами, роняя тапки и округлив глаза, словно случайно присел на унитаз, а там была голодная акула, откусившая ему половину мозга. Или добрый доктор Вамписец при виде прыща грустно покачал головой, давая пациенту от силы пять минут жизни.

Так закончилась работа в приличной компании на приличной должности и началась работа в «Вонэль», куда брали всех, кто мог сделать копеечный личный товарооборот.

— Хорошо, подписываю, — выдохнула я, ставя свою подпись на каждом листе, вспоминая комментарии к вебинару и густо краснея. «А я че? А я — ниче! — удивлялся „мужичок-мозжечок“, натягивая штаны и разводя руками. — Откуда ж я знал, что там другие сетевошки? И что с того, что ты предупреждала? Я че? Все должен помнить?»

Я сидела на черном подлокотнике и вспоминала этот позор, уставившись в одну невидимую точку. Вспомнилось все: слезы, пролитые в подушку, сопли, намотанные на кулак, нервы, которые беспощадно накручивались вместе с просмотрами и язвительными комментариями.

— Не расстра-а-аивайся, моя де-е-евочка. Нельзя обща-а-аться с людьми в плохом настрое-е-ении, — по моей спине осторожно скользнула рука, как бы утешая и подбадривая меня. — А теперь — ма-а-арш рабо-о-отать! Бессовестный Цвето-о-очек си-и-идит, цвете-е-ет… А нужно рабо-о-о-тать… И я порабо-о-отаю…

— Флаконы должны быть брендовыми! Узнаваемыми! — пояснила я, глядя на унылые склянки и какую-то туалетную бумагу, исписанную и разрисованную со всех сторон кругами для вызова дьявола. — И красивыми! Ленты есть? Краска есть? Несите! Сейчас будем делать упаковку для первой партии!