Кристина Юраш - Семь кругов Яда

Через пару минут возни с застежками, я вышла гордой поступью императрицы, глядя на себя в темный овал зеркала.

— Это кто у нас тако-о-ой краси-и-ивый? Что это за таинственная и зага-а-адочная незнако-о-омка, возникшая из ниоткуда? — услышала я сладкий голос за спиной, слегка покраснев от смущения. Платье действительно делало из меня настоящую принцессу. — Я же сказа-а-ал, никого не впуска-а-ать и никого не выпуска-а-ать! Где-е-е Цвето-о-очек? А ну быстро сказали мне! Куда делся мой невезу-у-учий Цвето-о-очек?

Я повернулась, встретилась взглядом с бессовестными зелеными глазами.

— А! Это ты! Что ж ты меня та-а-ак обнаде-е-еживаешь? Я уже ду-у-умал, что ко мне яви-и-илась моя мечта-а-а, а это Цветочек! Жа-а-аль… Очень жа-а-аль…

Буря негодования сменилась каким-то странным восторгом и смущением. Руки то сжимались, представляя, как смыкаются на чужой шее, пытаясь задушить, то разжимались, когда мне хотелось обнять и поблагодарить за подарок. Его умение делать комплименты меня просто поражало!

— Вот смотрю я на тебя, Цвето-о-очек, и гада-а-аю, — ядовито заметил принц гадский, делая театральную паузу и любуясь мной в своем подарке.

— Я что, ромашка, чтобы на мне гадать? — возмутилась я, проводя рукой по корсету. — Ты что? Гадаешь, любит — не любит?

— Если бы была рома-а-ашкой, муха над тобой не вита-а-ала бы, — заметил Эврард. — И я бы тебе давно-о-о лепестки оборва-а-ал… И ответ был бы однозна-а-ачный… Ла-а-адно, шу-у-утки в сторону… Тебе нра-а-авится платье? Просто я хоте-е-ел поговорить с тобой по поводу бра-а-ака…

В этот момент я поперхнулась, глаза мои округлились, а в горле резко пересохло. Я внимательно посмотрела на белое платье, а потом перевела взгляд на Эврарда.

— Как бы это сделать торже-е-естенно? — спросил он, лениво осматриваясь по сторонам. — Да-а-аже не знаю, с чего нача-а-ать! Все бывает в жизни в первый ра-а-аз… Ладно, скажу как есть… Ты вы-ы-ыйдешь за меня…

— Чего? — прокашлялась я, пытаясь понять, что вообще происходит.

— Я спра-а-ашиваю, ты выйдешь за меня к некрома-а-анту? У нас первый бра-а-ак. Целая па-а-артия. Просто если выйду я, то убью-ю-ю его случа-а-айненько…

Изумительно. Нет, я правда очень счастлива. Настолько счастлива, что готова задушить кого-то на месте. Ничего, сейчас ответим…

— Боже! — я схватилась за грудь с театральным придыханием, обмахиваясь пятерней. — Ты прав, это… это так неожиданно… Даже не знаю, что сказать! Никогда не думала, что ты скажешь мне это…

— Так да-а-а или не-е-ет? — мою шутку явно оценили. — Внима-а-ание! Намека-а-аю! Правильный ответ «да-а-а»!

Поскольку некромант у нас один, то его нужно беречь. Глядя на меня сумрачным взглядом, намекая на то, что мешки под глазами — это мешки для зарплаты, почетный трудоголик и единственный работник нашего завода-изготовителя уныло демонстрировал мне какую-то красную дрянь в пузырьках. Странно, но пузырек выглядел вполне симпатично, по-новогоднему.

— И что это получилось? — поинтересовалась я, глядя на партию без этикеток. Некромант посмотрел на меня так, словно еще один вопрос, и я лично стану поставщиком ингредиентов для следующей партии. Оставалось понять, что это вообще такое? Я понюхала. Нет, не духи.

— Вода водой. Только красная, — буркнул некромант. — Ошибся в заклинании.

— Что значит вода? — удивилась я, любуясь флаконом при свете свечи. — Раз подкрашенная, значит, уже не вода, а лосьон для сухой, жирной и комбинированной кожи! Скажите, пусть рисуют этикетку и заносят в каталог наш будущий хит продаж.

Когда я зашла в кабинет, чтобы порадовать, что брака не будет, я увидела стоящего на коленях Проектора. Так вот как у нас вызывают на ковер к начальству? Сразу на колени? Перепуганный паренек резко обернулся и съежился. Над ним возвышался Эврард, глядя очень нехорошим взглядом.

— Цвето-о-очек, — обратились ко мне. — Прогуля-я-яйся немножко. Мы тут поговори-и-им…

Я пожала плечами и только собиралась закрыть дверь, как услышала задыхающийся голос:

— Не убивайте меня… — шептал Проектор. — Я прошу вас… Там был мой однокурсник… Я просто… Пожалуйста…

Убивать? Я бросилась обратно, глядя на то, как Эврард прячет заклинание за спину и ядовито улыбается мне.

— Выход за дверь не счита-а-ается прогулкой, Цвето-о-очек… — тонко и сладко намекнули мне, что гуляла я слишком мало.

— Ты что? — мои глаза округлились. — Хочешь его убить? Ты с ума сошел! Не позволю!

— Цветочек. Я сказал. Тебе. Прогуляться, — ледяным голосом ответил Эврард, а с его лица моментально стерлась улыбка. Шутки кончились. — Я неясно выразился?

— Эврард, — сглотнула я, глядя на то, как дрожит побледневший Проектор. — Я прошу тебя… Пожалуйста… Не причиняй ему зла! А? Ну струсил, ну и что с того?

— Я же говорил тебе, что я нищий неудачник! — скривился парень. — А ты мне не верила! Я говорил, что ничего хорошего не получится!

— Зна-а-аешь, когда-то у меня не было даже кры-ы-ыши над голово-о-ой, но я никогда-а-а не счита-а-ал себя неудачником. Я знал, что все в моих руках! Никто не придет и не принесет мне на блюдечке. Ла-а-адно, отложим наш разговор. Пусть пока сидит под стражей! — холодным голосом произнес Эврард, отдавая приказ телохранителям, которые уже брали под руки неудачника, обвинявшего в своих неудачах всех, кроме себя самого.

Гениальный директор медленно подошел ко мне и тихо-тихо произнес:

— Не советую лезть в мои дела. Ты меня поняла? — на меня смотрели зеленые глаза, но тут же на лице появилась улыбка. — Ма-а-аленький, наи-и-ивный Цвето-о-очек.

— Пообещай мне, что не убьешь его, — прошептала я, поглядывая, как телохранители утаскивают бедолагу из комнаты.

— Краси-и-ивое пла-а-атье, — на меня смотрели бесстыжие и лицемерные глаза. — Тебе иде-е-ет. А ра-а-аз платье тебе иде-е-ет, значит, Цветочек иде-е-ет рабо-о-отать… Я нашел тебе новый прое-е-ектор. Познакомься… Самый лучший маг из всех, кого я зна-а-аю…

В дверях уже стояла мрачная и зловещая фигура в черном капюшоне, которой можно пугать ворон и особо впечатлительных личностей типа меня.

— За него я могу поручи-и-иться, — лениво бросил Эврард, глядя, как я с ужасом смотрю на огромную фигуру в капюшоне, которая нависла надо мной, как смерть. — Это са-а-амый лучший ма-а-аг. Он тебя в обиду не да-а-аст. Только вот он неразговорчи-и-ив, но зато все понима-а-ает…

— Ну что-о-о? Готовы-ы-ы? Иди-и-ите, проклина-а-айте. Посмо-о-отрим, что из этого полу-у-учится! А я порабо-о-отаю… — помахали нам рукой, на которой сверкнул изумрудом дорогой перстень.

— Знаешь, ты иногда меня напрягаешь! — фыркнула я гениальному директору, глядя на огромную сумку, которую держал на плечах мой мрачный спутник.

— Если я тебя напряга-а-аю, то это зна-а-ачит, что ты расслабилась, — заметил Эврард, пересматривая какие-то бумаги на столе. — Так что не расслабля-я-яйся, Цвето-о-очек… Пла-а-атье береги. Буду ругать за ка-а-аждое пятно… За кажду-у-ую ды-ы-ырку… Ты меня поняла?