Николай Грошев - Эксперимент ч.2

Неужели это конец? Как там капитан говорил? База какая-то и вроде бы через неё можно домой вернуться, даже богатым человеком…, если я артефакты искать буду…

Мама, мамочка, за что ж меня судьба-то так, да раком, да в очко прямой наводкой???

Похоронку теперь отправят. Мама ведь с инфарктом ляжет…, батя ещё крепкий конечно, но…, даже если вернусь, Маришка уже с дитями, вся замужем…

Слёзы текут. Вот так я и сдохну. От голода, холода, в аномалии или мутанты съедят. Даже похоронить нечего будет. Господи! Спаси, а? Мне ж пиздец! Спаси, пожалуйста. Я в тебя не верю, но ты спаси, а? Я сразу в церковь ходить буду, я, как вернусь, я всё отдам, только спасииии…

А пиздец, сопли слюни всё по морде размазал. Теперь ещё и харя мёрзнет, а что-то никто не спасает. Наверное, Он не услышал, или ему похрен. А может, обиделся. Эх, надо было в церковь ходить. Вдруг помог бы, а? Чё делать-то теперь???

-Пук. – Это я сказал, но не верхней частью, другой, так сказать, ч-ч-частью…

-Н-н-не надо… - Говорю, а изо рта, только что-то вроде «пр-пр-пр» и сопли булькают, что я по лицу размазал. А Оно стоит и зубы скалит. Я даже не знаю что это за херня такая. У неё нос как у Дракулы из фильма, и клыки как у пираньи. А ходит на двух ногах. Оно просто из ничего раз и возникло. Стоит, нюхает шумно. На четыре лапы встаёт, когти в снег врезаются – там сантиметров по десять. Таким по горлу и мне хана. Оно морду тянет, ухи как у вампира, острые, вытянутые. Всё ближе и ближе, я в глаза смотрю – жёлтые, в них ни разума, нихера там нет, только одно там написано «жрать хочу!». И я походу как раз то, что Оно жрать сейчас будет. На плече автомат, в кобуре пистолет – какой на хуй пистолет??? Тут базукой не перешибёшь!

Всё, хана мне. Морда в сантиметре от меня. Нос шумно дышит прямо в лицо.

-Пук. Пук. Пук. – Говорю я и контрольным. – Пууук!

Оно снова вдохнуло и как фыркнет! У меня на морде теперь и чужие сопли висятся. А оно морщится, нос лапой трёт и снова на две лапы встаёт. Шагнуло в сторону, и вдруг пропало. Только слышу, как снег скрипит, и следы остаются, вон, вижу, туда куда-то пошло Оно…

Сижу минут десять, понять не могу, что случилось. Почему меня не сожрали? Стираю зелёные сопли мутанта с лица и дрожу как осиновый лист – не от холода, комок у меня хороший, не духанский, он тепло нормально держит. От страха меня трясёт. Живой остался. Перед глазами все события минувшего дня как на ускоренном воспроизведении и я вдруг понимаю, что мне пиздец как повезло. Я должен был сдохнуть ещё у Стены. А я вот он, живой. И мутанты даже не едят.

-Спасибо, Боже, спасибо! – Кричу я и полной грудью вдыхаю.

Начинаю громко кашлять – кажется, я начинаю понимать, почему меня не съели. Я б тоже такое говнище есть не стал…, хм. Запускаю руку в штаны, беру чего пожиже и мажу на лицо. Не вкусно пахнет, блевать тянет…, ага, выблевал всё-таки весь обед. Ну да пофиг, голодный, зато живой. Ещё на ладонь зачерпываю и на грудь мажу. Всё что смог из трусов вытащил и размазал. Во, теперь меня вообще никто есть не будет – правда, мне и самому что-то херово стало. Как бы от собственной вони не загнуться. Но выбора нет – или весь в говне, но живой, либо чистый и дохлый.

Так, теперь нужно взять себя в руки…, как воняет-то…, я сейчас сознание потеряю…, так, нужно срочно что-то решать. Чё мне надо, что бы выжить? Водки ящик. Нет, не то. Два надо…, не то конечно, но я б не отказался. Спьяну жить как-то веселее…, так, о! А я оказывается, всё время по следу того мутанта бежал. Надо же! Хм. А почему нет? Я так понимаю, мутант тот, не совсем мутант. Он говорящий. Может, то и вовсе сталкер мутированный. Пойду за ним короче и там по обстоятельствам. Я ведь вообще не понимаю, какого хрена мне теперь делать и как выживать. Однако если я не пойду по этому следу, мне точно крышка. Датчика аномалий у меня нет. Я через пять минут ласты склею. Лучше по проторенной тропке, а там посмотрим. Может, прибью суку и сам потом сдохну, зато отомщу. А может, приставлю ему ствол к башке и скажу – помогай душара, а то кончу тя падлу прямо тут! И он мне поможет сразу. Ну а как иначе? Во-первых, из-за него всё это приключилось, а во-вторых, с пушкой у носа любой обоссытся.

Ну, Тёмыч, вперёд! По следу этой непонятной скотины, прямо в светлое будущее!

Эх, а ведь Маришка, после похоронки-то ждать не будет…, блять, вот за что меня так, а?

Чёт в ботинки потекло, а они не такие навороченные, копыта смёрзнутся, чего я потом делать буду? Что-то снова вспомнилось какие клыки у того существа…, ага, что-то это в привычку входит – снова течёт. Пофиг, ноги авось не отморожу, но не сожрут это уж точно.

Иду по следам мутанта и молюсь, что б снег не пошёл. Шаг у него – конь натуральный. Не попадаю в его следы. А я слышал, что сталкеры именно так ходят, след в след, потому что шаг влево – расстрел, в смысле, аномалия, если не туда наступил - всё, даже носков не останется.

Стараюсь на следы только смотреть, по сторонам у меня просто глаз не хватит. Это вообще невозможно и идти и по сторонам смотреть. Потому сталкеры вдвоём и ходят. Ходят, конечно, слухи про одиночек, но это врут по-любому. У Зоны вообще легенд много. Сказки, легенды, а на деле вон оно всё – холодно, в бутсах хлюпает, весь воняю, вот она сталкерская романтика бля…

Вообще день не запомнился. Шёл как зомби. Уже темно становится, а мутанта всё не видно, только его следы. А я идти больше не могу. Просто свалился и понимаю, что больше ни шагу сделать не смогу. Слышу, как рычит кто-то. Сажусь и сердце сжалось – вокруг целая стая жутких уродливых собак. Глаз нет, кожа в волдырях, шрамах, каких-то пятнах, пучках шерсти, а клыки! Я бы мог, так точно обосрался бы. Но уже нечем. Вот и всё Тёмыч. Щас съедят…, рука сама тянется к пистолету. Нет, я не стану в них стрелять – смысл? Я уже стрелял по Волне со стены. Даже весело было. А теперь вот совсем не весело. Помню, как пол-обоймы одиночными расстрелял, всё не мог никак попасть в такую собаку. Вёрткие они и одной пулей не завалишь, только если в башку попадёшь, тогда падает. А попасть ваще нереально. Бесполезно это всё. Ставлю дуло к виску.

Прощай Маришка, прощай мама, прощайте друзья – я ухожу, больше не будет меня…, а сколько же всего не сделано! Сколько осталось там, в жизни, которую я потерял! Ну, за что со мной так? Я же ничего плохого не сделал! Шевченко? Да он сука тупая – правильно всё. Калашникову очки разбил? Так смешно же, что тут такого? Я никому не причинил вреда, я был таким хорошим, таким добрым, а меня сейчас съедят заживо. Всхлипываю, но курок вжать не могу – голова-то, сейчас лопнет, не чья-то там – моя это голова. Мои мозги на снег полетят. Как же жить охота!

А может, не съедят? Вдруг я ещё немножко поживу, а? Ствол держу на взводе – начнут жрать, я выстрелю, не хочу мучиться. А если уйдут, так я ещё поживу…, уходите, ну пожалуйста, не надо меня есть, ну уйдите, ну что вам я сдался? Я вонючий, жилистый, не вкусный, я лапшу из пакетов ем, вы же отравитесь, гастрит у вас будет, не надо, пожалуйста…