Кристина Юраш - Венец безбрачия

Я сбегала на кухню за солонкой и стала солить русала, который нудил, что «ма-а-ало». Я, конечно, не мастер засолки рыбки, но у мамы на всякий случай всегда была парочка хороших рецептов. Вся соль, которую удалось найти у меня в доме, уже плескалась в ванне. «А теперь, Светочка! — раздавался в голове голос мамы, когда она пыталась научить меня готовить сложнейшее блюдо, которое никто не ест. — Я начинаю ее чистить. Чистить ее нужно с хвоста… Твой папа очень любит мамину рыбку!» В этот момент папа поднимал на меня глаза, вспоминая, как однажды по молодости сходил на рыбалку. Улов в тот день был небольшой. Одна золотая рыбка из соседнего дома, которой мама потом оторвала все плавники, и пять селедок из ближайшего магазина. Пока папа клятвенно божился, что поймал их в местном озере, мама соглашалась, заявляя, что экология у нас нынче так себе.

— Мало, устрица, мало! — жаловался русал, глядя на меня, как кот, которого внезапно и подло решили искупать добрые хозяева-живодеры.

Время было позднее, круглосуточных магазинов поблизости не было, поэтому я вздохнула и решила пойти по соседям. Матвевна сплюнула на меня три раза, глядя на часы и вытолкала за дверь со словами: «Чур меня! Ведьма!» В итоге профессиональная побирушка в моем лице насобирала килограмм соли под предлогом засолки рыбы, закрутки огурцов, варки супа на ночь глядя. Высыпав всю соль в ванну, я взяла с кухни ложку и размешала водичку. Отлично! Сверху я сгрузила собранные в коридоре водоросли и ракушки.

— Чувствуй себя как дома! — ласково улыбнулась я, развешивая сопли водорослей по ободку ванны.

— Я есть хочу, устрица! — заявил повеселевший русал, выныривая из воды. Мокрые волосы эротично разметались по красивым плечам, а аппетитные губы капризно надулись.

— Есть гречка. Принц не доел! — мрачно буркнула я, закатывая глаза и плетясь за тарелкой. — Вот! Ешь!

Русал скривился так, словно мимо проплывало использованное резиновое изделие и другие результаты прорыва канализации. Ему-то какая разница? Вы местные водоемы видели?

— А устрицы? Омары? Кальмары? Мидии? Креветки? — осведомился русал, хищно улыбаясь и закрывая жабры. — Можно лобстера или крабов. Если нет, то вполне сойдет и осьминог!

Я причмокнула, изучая потолок и вспоминая цены на морепродукты. Меня внезапно вывел из великой экономической депрессии громкий всплеск. Килька и крабовые палочки. По четным дням — килька, по нечетным — крабовые палочки. На Новый год — селедка под шубой! Иногда с премии — ставридка. Копченая. Можно купить корм для рыбок. Сбалансированный. Но что-то мне подсказывает, что от такого рациона мой русал очень скоро всплывет в моей ванне брюхом вверх.

— Устрица! Глянь, у меня есть полипы? — раздался голос аккурат в тот момент, когда я с улыбкой вспоминала морского котика из дельфинариума, который выслуживался за рыбку. Я уже представила, как держу на весу путассу за хвостик, а передо мной радостно хлопает хвостом моя верхняя мужская половинка. Смертельный номер! Стойка на хвосте! «Я не могу! У меня полипы!» — простонала та самая верхняя половинка, подползая ко мне поближе.

— Это тебе к лору надо! — огрызнулась я, понимая, почему меня никогда не привлекала рыбалка.

— К кому? — удивился русал, дуясь на меня. — Ты лучше скажи, как тебя зовут, устрица?

— Света! — закатила глаза я, зевая и прикидывая, который час. — А тебя как?

Русал пошел на погружение, выдав под водой тот самый звук, на пару секунд превращающий обычную ванну в джакузи. Я скептически посмотрела на пузырьки воздуха, понимая, что каждый из нас, если не кривить душой, уже призывал русалок в любом водоеме.

И что? Мне теперь со стаканом ходить и соломинкой а-ля коктейль? Буль-буль-буль, кушать будешь?

— А попроще есть вариант? — кисло поинтересовалась я, отгоняя четырехзначные ценники жизненно необходимых русалу деликатесов, недоступных кошельку простого бухгалтера.

— Оху, — приподнял хвост над водой обладатель чудного имени и замашек гастрономического олигарха. Нет, Оху, определенно, ел все вышеперечисленное, а мне как-то не довелось! Где справедливость?

— Глянь, у меня точно нет полипов? — пристал жених, поворачиваясь ко мне спиной. Где-то зевнул одинокий лор, выписывая направление к ветеринару, тот прочитал его, посмотрел на хвост и отправил к ихтиологу. Ихтиолог скривился, глядя на верхнюю половину, и снова отправил к лору.

— Нет, — зевнула я, в упор не понимая, что он имеет в виду. — Я — спать, а ты не скучай! Могу уточку резиновую кинуть! Будешь играть. Или резиновую шлепку. Чем не кораблик? Будешь играть в морской бой! Левая шлепка — твой кораблик, а правая — вражеский! Заодно и помоешь!

Я выключила свет, еще раз зевнула, чувствуя, как у меня намокли рукава. Раздевшись, я упала макияжем в подушку, оставляя на память для потомков репродукцию Туринской плащаницы.

Проснулась я от ощутимого дискомфорта. Мне дико хотелось в туалет. Проклиная свой мочевой пузырь, натягивая халат, я поковыляла к унитазу, сонно зевая и прикидывая, сколько еще времени осталось до утра. Откинув седельце, отбросив полы халата, аки дирижер фалды фрака перед концертом, я стала стягивать трусы, как вдруг рядом раздался «бульк». Мои глаза расширились от ужаса, я, стреноженная трусами, застыла, аки сонный суслик, понимая, что еще один такой звук, и фермер скажет мне спасибо за экономию на удобрениях!

— Икру метать собралась? — поинтересовался голос. Если и существует конкурс по скорости натягивания трусов, то, будьте так любезны, приз за первое место присылайте по адресу… хм… Хотя я не уверена, что в ближайшее время не поменяю место проживания в связи с пытками… тьфу! попытками устройства личной жизни!

Я нервно вышагивала по кухне, страдальчески глядя на прикрытую дверь санузла — обители зла. Все муки отражались на моем лице, когда я бросала взгляды на кухонную раковину и вспоминала находчивого принца. Природа была ко мне несправедлива дважды, обделив и ростом, и физической возможностью!

Из ванной раздавалось хлюпанье и пение. Если Русалочка пела примерно такие же песни и примерно тем же голосом своему принцу, то я вполне понимаю ведьму, потребовавшую голос за свои услуги. Без голоса у Русалочки было куда больше шансов выйти замуж! Пение русала напоминало затяжное полоскание горла хроническим тонзиллитником. Все это безобразие усиливалось непревзойденной акустикой, создававшей впечатление, что кота еще не утопили, но очень стараются! Не могу судить насчет женских особей, но, заслышав пение мужской, хочется не просто отгрести подальше, но и поаплодировать ему веслом по голове. Не знаю, о чем была столь гнусная, гнусавая и грустная песня, но мне показалось, что Оху страдал. А раз он страдал, то передо мной стоял выбор — прибить, чтобы не мучился, или накормить, чтобы чем-то занять его рот. Я заглянул в ванную, чтобы поинтересоваться, будет ли он рыбную консерву, а заодно и уточнить, «о чем, собственно, песня»? Соседи-то будут спрашивать, а мне нужно что-то отвечать!