александр Баркалев - Центральный зомбилэнд

Наконец вернулось зрение и ощущение окружающего мира. Он стоял, тяжело дыша, у края кухонного стола почти одетый. Лина, полностью обнаженная сидела на краю, обняв его руками за шею и ногами за талию. Одной рукой он нежно гладил ее по спине. Было невероятно, безумно хорошо. Только ноги от напряжения, казалось, в любое мгновение отнимутся или вообще отвалятся, как подлежащие утилизации руки.

Кирилл плотно прижал к себе девушку и приподнял. Сил хватило. Она инстинктивно вцепилась в него, но ничего не сказала.

– В спальню… – Звуки слов, сорвавшихся с его собственных губ, показались ему совершенно чужими и неподходящими.

Нужно было сказать что-то другое. Хотелось сказать что-то другое. Но что?.. Он отнес ее на постель и положил поверх покрывала. Сам рухнул рядом. Она посмотрела на него еще затуманенными, будто потерянными глазами. Ему захотелось поцеловать ее, и он сделал это. Она промычала в ответ невразумительно и нежно и долго смотрела на него в полумраке комнаты. А он, уперев взгляд в потолок, не думал ни о чем, только чувствовал близость горячего прижавшегося к нему ее тела.

Минут десять они пролежали, приходя в себя. О возвращении чувства реальности возвестило успокоившееся ровное дыхание и возглас Лины:

– Милый, я же позавчера постирала это покрывало! – Впрочем, тон был скорее мягким и кошачьим, чем возмущенным. – Топай в душ!

Она соскочила с кровати первая и пронеслась в ванную комнату. Видимо, сработал инстинкт очищения. Через несколько минут уже чистая, в ярко-голубом халатике с новой белой меткой на рукаве Лина выпорхнула из ванной, явно вернувшаяся в обычное свое состояние. И лишь совершенно ненужная активность в поведении и по-прежнему слегка потерянные взгляды, на миг задерживающиеся на Кирилле, свидетельствовали о том, что произошедшее не стерлось еще из ее памяти.

– Ты еще валяешься! Это уже слишком! – Ее милый носик намеренно возмущенно топорщился. – Быстро мыться и за стол.

При слове «стол», что-то, видимо, пришло ей в голову и настолько отвлекло, что она убежала на кухню. Вставать не хотелось. Мыться тоже не хотелось. Кирилл прислушался к себе. Никакой инстинкт в данный конкретный момент не зудел у него внутри, не толкал ни на какие действия… Ничего… Странное и интересное ощущение. Впрочем, надо встать и помыться. Почему надо, непонятно, просто надо.

Горячая вода обожгла плечи, снова вернула к утренним мыслям о потерянной руке. На этот раз, однако, эти мысли долго не задержались в сознании. Мешанина из обрывков картин и образов, бессвязных и пустых, не давала сосредоточиться. Он выключил воду, вышел из душа и отряхнулся всем телом так, как отряхивается собака, покидая воду. Только потом взял полотенце и вытерся насухо.

Стол на кухне был уже накрыт, и ничто не напоминало о том неадекватном действе, в котором сей стол против воли своей поучаствовал всего-то полчаса тому назад. Интересно только, стол участвовал в нем против воли? Лина принесла и поставила бокалы, налила в них какую-то сладкую бурду из темной бутылки с белой этикеткой и села напротив. Накрывая на стол, она, очевидно, успела упорядочить свои мысли. Взгляд ее был чист и ясен.

– Милый, подай хлеб. – Она протянула руку и совсем обыкновенным жестом погладила его по щеке. – Это, наверное, так трудно, без руки реализовывать инстинкты…

Сочувствие переполняло ее речь. Где-то Кирилл это сегодня уже слышал.

– Впрочем, хорошо, что близость мы уже реализовали, теперь у меня будет время на кучу дел вечером. – Прояснившееся выражение лица должно было подчеркнуть радость, испытываемую зомби-девушкой от этого факта. – Я обещаю, как только ты оформишь новую руку, мы обязательно сразу реализуем инстинкт близости в нормальной обстановке.

Кирилл не испытал от этого обещания большой благодарности, но наклонился через стол и поцеловал Лину в нос. Докуда дотянулся, туда и поцеловал. И потом он точно видел такую сцену в каком-то сериале.

– Как жаль, что я не помню, как мне было трудно при замене рук! Но столько информации… – Его постподруга была совершенна в своей роли. – Я уверена, ты мне тогда очень помогал.

И она действительно была в этом уверена. А почему и нет?

Оставшаяся часть ужина и вечера была проведена в непрерывной болтовне с ним, с зомбифоном и даже с зомби-панелью. Хорошо, что при включении последней, они не попали на новости. Спать легли поздно, но совершенно обычно. Только путаница из образов не оставляла голову Кирилла до самого бессознания. Может быть, и во время бессознания, но на следующее утро Кирилл этого не вспомнил.

Глава 4

Утро началось исключительно серо. День был рабочий, поэтому погоду в М-полисе не обеспечивали должным образом. Небо от края до края затянули асфальтового цвета облака, а мерзкий ветер так и норовил испортить настроение. Но адекватные зомби не обращают внимания на погоду. По большому счету, и настроения как такового у них не имеется. Адекватный зомби подчиняется только инстинктам и испытывает только ощущения, которые могут быть приятными, могут быть неприятными, но всегда должны быть информативными. Информация, ее потребление, обработка и передача, вот главная функция социополезного зомби. Так что он не может тратить излишнее количество нейронов своей эволюционировавшей подкорки на всякую ерунду, вроде воспоминаний и чувств. Хотя, наверное, некоторые воспоминания стоило бы и оставлять.

Утренние мысли Кирилла текли неспешно. Мысли зомби вообще редко спешили. Быстрая мысль могла сбить инстинкт и направить зомби на неадекватный путь.

За стенкой гремела вода, инстинкт очищения у его постоянной подруги требовал массу времени на реализацию, обычно раз в десять больше, чем инстинкт близости. Поэтому Полина вставала всегда на полчаса раньше Кирилла и занимала ванную комнату, откуда почти сразу доносился шум душевого водопада и непрерывное мяуканье зомбифона. Лина и во время очищения не упускала случая пообщаться с подругами. Кир надеялся, что только с подругами и что экран зомбифона не был включен на передачу. Хотя какая ему разница, общение даже в обнаженном виде и под душем, это только общение. Оно не имеет никакого отношения к близости. Только вот при мысли о других зомби, видевших обнаженное тело его зомби-девушки, Киру всегда становилось чуть-чуть неприятно. Видимо, инстинкт приобретения в какой-то степени распространялся не только на его вещи, но и на его постподругу.

Шум воды стих. Интересно, сколько она потратила воды на одно купание? И сколько она тратит воды за день? За неделю? С учетом долгого утреннего душа, полноценных вечерних ванн, душей перед инстинктом близости, душей после инстинкта близости и множества промежуточных омовений выходит, наверно, очень прилично. Впрочем, зомби второго разряда на воде могли не экономить. Да и в целом воды в Центральном Зомбиленде и в М-полисе в частности хватало, в отличие от засушливых отравленных земель, где за источники воды племена не-совсем-человеков, кажется, вели настоящие и ожесточенные войны. Кир слышал об этом однажды в какой-то познавательной передаче и запомнил. Вот еще одно бесполезное воспоминание, зря занимающее место на подкорке.