александр Баркалев - Центральный зомбилэнд

Ощущения чужого сознания были достаточно размытыми и неопределёнными. Скорее восприятие настроений и эмоций, чем чтение мыслей. Видения в духе светлых фонтанов из головы были, скорее всего, виртуальны по своей природе. Его собственный мозг именно таким образом упрощал и адаптировал чуждый разум. И он ощущал, продолжал ощущать сознание другой, посторонней ему личности так же, как ощущал кожей холод или тепло, как ощущал языком сладость или горечь. Интересно, была ли здесь взаимность, и до какой степени.

– А где твой дом?

Проявленная Кириллом заинтересованность обрадовала девушку.

– Это в центре. В Центральном квартале. – Красивый у нее голос, завораживающий, главное ? внутрь его не пускать. – Нам бы развернуться, а то мы в другую сторону едем.

– Назад нельзя, там зомби. – Комментарий получился достаточно глупый, в ситуации, когда зомби кругом, и собственно сам он один из них.

На некоторое время она замолчала под воздействием сильных и страшных воспоминаний. На этот раз Кирилл точно знал, что она вспомнила. Его эти вновь вставшие перед глазами картины также не порадовали.

– Вы меня не обидите? – Вопрос был настолько детским, что, очевидно, вырвался помимо воли.

– Нет, – буркнул Кирилл и очень понадеялся, что не соврал.

– Я думаю, это правда, – неожиданно она ответила его мыслям.

– Это будет нелегко. – Говорить такое Кирилл не собирался, как-то само собой получилось. – Но я смогу…

– Я знаю. – Она действительно откуда-то это знала.

Вновь воцарилось взаимное молчание. На этот раз прервал его Кирилл:

– Там… на проспекте… умер… – Тяжелое все же слово. – Это был твой отец?

Девушка заметно вздрогнула, глаза ее влажно блеснули. Кирилл почувствовал, как ей неприятно. А еще он почувствовал, что может уже дольше смотреть на нее, не подходя к опасной грани. Было заметно, что отвечать она не хотела, однако ответила.

– Нет. – Мысли об отце почему-то вызвали у нее в голове яркую мешанину. – Это друг отца, он меня провожал в аэропорт.

– Он тебя спас…

Глаза девушки заблестели. Она отвернулась к стеклу.

– Да. – Ее ответ больше походил на вздох. – А себя нет…

Кирилл задумался. Смог бы он ради кого-нибудь умереть? Ответ на этот вопрос был не очевиден. Да ладно! Не стоило себе льстить. Не очевиден? Бредовой кажется сама мысль, отдать свою жизнь, какой бы она ни была, даже на секунду, даже на мгновение ранее положенного срока, и все ради того, чтобы кто-то другой, существо от тебя отделенное, прожил чуть дольше. Даже в таком неадекватном состоянии Кириллу это показалось по меньшей мере странным и глупым. И это при том, что зомби не умирают. Поэтому не надо самообмана и лести. На безумные поступки он точно не способен. И не лесть это вовсе, а скорее попытка приравнять себя к тому погибшему, к Великому, который прежде всего спасал девчонку, а уж потом себя. Потому себя и не спас. Глупо…

Думать дальше не хотелось. Последние дни он и так без перерыва этим занимается. Даже голова заболела. Ощущение совершенно непривычное и дико неприятное. А чтобы не молчать, нужно наполнить голову чем-то другим, например, разговором. Процесс общения вообще идеально убивает мыслительные процессы, даже лучше, чем реализация инстинкта близости. Незнакомое слово из последнего короткого диалога дало начало новому обмену репликами.

– Аэропорт? А где это? И почему туда нужно провожать?

Сознание девушки все еще находилось в неприятных областях прошлого, и ответы она давала, практически не обременяя подкорку.

– Во Внуково. Это дальше по трассе. Я сегодня должна была улететь на практику в Лон… то есть в Л-полис. Впрочем, – она рассеянно глянула на цифры часов на панели, – могу еще успеть улететь…

Кирилл тоже посмотрел на часы. Зачем вообще их оставили? Ведь любое устройство может сообщить время. Хотя эта информация никому особенно и не нужна. С момента аварии на перекрестке прошло чуть более четверти часа. Внутренние ощущения врали, уверяя, что это было даже сегодня. Надо же, он научился врать самому себе. Стоит попробовать контролировать этот процесс, а то он приведет к неприятностям. Однако новые сведения толкнули разговор дальше.

– А разве можно путешествовать по воздуху? – неуверенно спросил Кирилл.

Он, разумеется, не раз видел в небе воздушные суда, и большие и маленькие. Он даже знал уйму сведений о важной роли авиаперевозки грузов между полисами и зомбилендами. И при всем том пришедшее вдруг понимание, что на них могут перемещаться и сами зомби, поразило его своей новизной и необычностью. Может быть, это было и не открытие вовсе, а давно стертое воспоминание из давно стертого школьного курса. Ну какой же он идиот! Конечно, зомби могут летать. На этих самых… Неболетах! Или воздухоходах?.. Или летопланах… Не важно. На тех металлических штуковинах с крыльями или вертушками. Просто адекватным зомби это не нужно, вот они и не пользуются. Точно так же, как не пользуются межполисными дорогами. Зачем куда-то лететь или ехать, если все, что необходимо для обеспеченной, интересной жизни, есть в пределах родного полиса и его пригородов, а чаще даже в пределах одного зомби-района. А чего нет, то очень ярко и живо покажут по зомби-панели. И кстати, исходя из показываемых по панели программ, очень даже хорошо, что этого нет в их родном М-полисе. Только ведь он уже не адекватный зомби, он кто-то другой. Гордость от этой мысли расправила его плечи. Он может и должен летать!

– Разумеется, можно. – Девушка была искренне удивлена. – Разве вам и этого не объясняют?

Брошенное скорее случайно, чем нарочно грубовато-уничижительное «вам», не имело никакого отношения к тому уважительному «вы», которое девушка раньше к нему применяла. Видимо язык вырвался на миг из-под контроля сознания. Слово явно обозначало не конкретно его, а всех их. Всех зомби. Его, его постподругу, симпатичную малышку Аделину, ограниченного водителя из грузовика, всех… Даже того важного доктора с золотыми бирками, что чуть не поймал его в медицинском центре. Внутренняя гордость Кирилла сморщилась, как сухофрукт, и собралась линять. Для них, для Великих, они все одинаковые. Они просто – зомби.

Впрочем, нить разговора упускать было нельзя. Новая возможность для его спасения уже поманила из-за поворота.

– Нет, конечно, я знал и раньше. Просто забыл. – Кирилл изобразил полнейшее равнодушие. – У меня такое иногда бывает.

Взгляд, которым одарила его девушка, стоял бы, наверно, на первом месте среди взглядов, которые ты не хочешь получить от лица противоположного пола. Он был настолько наполнен пониманием его ущербности и их непреодолимого неравенства, что Кириллу гораздо больше прежнего захотелось впиться зубами в ее шею, или руку, или еще куда. Он совладал с собой и решил не кусать. Пока…