Игнат Коробань - Москалёв. Новобранец космической пехоты [SelfPub]

— На тебе!

Удар Кули пришёлся в скулу. Он бил сзади, стараясь попасть по лицу. Идиотское решение, но навыками борьбы он не владел, привыкнув лупить безответные жертвы. Ему очень хотелось ударить меня по лицу, вот он и сделал, что смог. Я ударил ногой с разворота. Лёгкий Куля отлетел назад, и схватился руками за живот. Вот теперь ему точно хватит.

Я посмотрел на Светку. Она всё это время стояла, широко открыв от удивления глаза. Драка шла явно не так, как она ожидала. Эта троица должна была от души навалять мне. В лучшем случае, я должен был вырваться и удрать, как часто делал это. Но в этот раз случилось нечто новенькое, чего Светка явно не ожидала. Спасибо Сидорову за его уроки рукопашного боя. Я подошёл к Светке. Хотелось врезать и ей, но бить девушку, пусть даже такую, я не мог себе позволить. А вот воспитать, это другое дело. Я снял поясной ремень и сжал пряжку в руке.

— Ты чего собрался делать? — пролепетала Светка, хлопая ресницами.

Не отвечая, я замахнулся и хлестанул её ремнём по голым ляжкам. Она коротко взвизгнула.

— Ненормальный! — прокричала она.

Я молча стеганул её ещё раз. Она бросилась прочь. В два прыжка я догнал её и в третий раз стеганул ремнём, в этот раз по ягодицам.

— Учись вышивать крестиком! — крикнул я ей вслед.

Повернувшись к валявшейся на асфальте святой троице, я увидел, что все трое уже очухались и таращатся на меня как на чудо морское. Происходящее, очевидно, не помещалось у них в головах.

— Если я иду по улице, вы переходите на другую сторону. И тогда никто не пострадает, — сказал я, надевая ремень.

Поправив форму, я зашагал к посадочной площадке.

Я уже почти дошёл до места посадки аэробусов, когда случайно увидел своё отражение в зеркальном сайдинге одного из зданий. На моей правой скуле красовалась ссадина. Небольшая, но заметная. Чёртов Куля. Ни о каком посещении дня рождения с таким лицом не могло быть и речи. Придя на посадочную площадку, я уселся на лавочку и стал думать, что делать дальше. Сентябрьский вечер становился всё холоднее. Требовалось найти место потеплее, чем остановка аэробусов.

Я вспомнил, как Сидоров с Копытовским однажды обменивались впечатлениями о посещении бара, специально предназначенного для военных. Решив, что я тоже военный, я решил поглядеть, что это за заведение. В кармане у меня лежало почти не израсходование жалование за два с половиной месяца, что давало мне возможность провести там немного времени.

Бар назывался «Блиндаж» и находился в Пингвинино неподалёку от посадочной площадки аэробусов. Вероятно, владелец рассудил, что чем ближе к остановке, тем проще будет найти его заведение военным, решившим спустить некоторую сумму на выпивку. Дверь передо мной бесшумно открылась, и я вошёл в слабо освещённое помещение, довольно большого размера, имевшее бар, подсвеченный неоновыми лампами, общий зал со столиками вдоль стен и десяток отдельных кабинетов. Атмосферу создавали плакаты с изображением военной техники и солдат в различной обстановке.

Проходя вглубь зала, я незаметно для себя оказался перед барной стойкой.

— Что будете пить, молодой человек? — спросил усатый бармен лет сорока.

Я окинул взглядом столики, за которыми сидели военные. Почти на всех столах стояли кружки с разными сортами пива. Что ж. Попробуем.

— Пиво, — ответил я, усаживаясь на табурет.

— Какое? — уточнил бармен, и, видя моё замешательство, добавил. — Слабое, крепкое, светлое, тёмное?

— Тёмное, — брякнул я наугад.

До этого пиво я никогда не пил, поэтому не имел представления о его сортах. Бармен наполнил кружку элем и поставил передо мной.

— Что-нибудь к пиву? — поинтересовался он.

— Ну, дайте что-нибудь, — неопределённо пробормотал я.

Разумеется, бармен понял, что имеет дело с неопытным посетителем. Улыбнувшись, он молча поставил передо мной тарелку с горячей колбасой нескольких сортов. Расплатившись, я отхлебнул из кружки пенного напитка. Господи! И как это люди пьют! Я оглядел зал. Действительно, пьют. Я отпил ещё глоток. В этот раз пиво пошло уже лучше. Набрав в грудь воздуха, я приложился к кружке и пил сколько мог, пока в носу не закололо от пузырей. Оставшуюся половину кружки я поставил на стойку, взял вилку и ткнул ею в кусок колбасы. Бармен с интересом наблюдал за мной.

Жуя колбасу, я принялся более внимательно разглядывать посетителей. Это были сплошь военные всех родов войск. Тут были и лётчики, и десантники, и пехотинцы, и танкисты. Не было только космонавтов. Так называли офицеров и солдат космического флота. Я слышал, что флотские считали себя выше других военных и обществом «сухопутных» брезговали.

Крепкое тёмное пиво начало действовать на мой не привыкший к алкоголю организм. В голове приятно зашумело. Я заметил, что посетители сидят не как попало, а группируются по определённому признаку. Отдельно сидела кучка младших офицеров. Они ели какую-то красиво выложенную на тарелках еду и пили коньяк. Офицерское жалование позволяло. Солдаты и сержанты сверхсрочной службы сидели вперемежку, не чинясь друг перед другом, пили пиво и играли в карты. Их было больше всего. К моему удивлению в баре было изрядное количество срочников, вроде меня. Они тоже сидели группами и вертели в руках по кружке пива, не спеша потягивая свои напитки. Сказывалось отсутствие денег. Я, в отличие от них, не тратил жалование в «Армияторге» на покупку пряников и прочей ерунды, поэтому был по сравнению с другими срочниками богачом.

Облокотившись спиной о стойку бара и оглядывая зал, я заметил в дальнем углу стайку девчонок. Они сидели за столиком в количестве пяти человек и пили пиво. Солдаты срочники в такой же, как у меня форме, только с шевронами танковых войск на рукавах. Но, женского пола. Я знал, что существуют женские воинские части, но никогда раньше не видел женщину-солдата. Вернее, девушку. Время от времени кто-нибудь из солдат пытался заговорить с ними или оказать какой-нибудь знак внимания. Девчонки знаков внимания не принимали, отказываясь поддерживать беседу, но когда неудавшийся кавалер отходил от их столика, бросали на него заинтересованные взгляды и тихонечко хихикали.

Замечательные девчонки. Обычные и в то же время необычные. Жизнерадостные, смешливые, красивые. Но и мужественные. Причём эта мужественность никак не умаляла их женственности. Их нельзя было сравнить, скажем, со Светкой. Та была тупая стерва, всячески подчёркивающая свою красоту с помощью дорогой косметики и считающей себя выше всех остальных девушек. И, будучи выше других, она стремилась иметь рядом с собой парня, который, как она считала, тоже был выше других. А эти девчонки не стремились заиметь лучшего кавалера. Они были сами по себе. Независимые, сильные, свободные. И красивые. Они не принимали примитивные ухаживания. Им нужно было доказать, что ты их достоин.