Кир Булычев - Детский остров. В куриной шкуре. Предсказатель прошлого. Последние драконы

— Этого я не могу допустить! Мало ли кто это будет! И даже если тело не разберут на запасные части…

— Будем надеяться на лучшее.

— Мне не на что надеяться! Мне ничего больше не нужно, моя папа!

— Я — Кора Орват!

— Да ты погляди на своих детей, на детей, которых ты выносила и снесла! Как они тянутся к тебе, как они признали в тебе свою маму!

— Это не я, а мое тело!

— Посмотри, что делает твое крыло! Правое крыло!

Правое крыло гладило по головке нежно прижавшуюся к боку Коры Милочку. Кора убрала было крыло, но спохватилась: это же ничего не меняет!

— Это ничего не меняет, — сказала Кора.

— Это меняет! Я люблю тебя и только тебя!

— Господи, еще этого мне не хватало. И давно ты меня любишь?

— С того момента, как я прилетел сюда.

— То есть ты любишь не меня, а мою… предшественницу?

— Да. Всех вас. И тебя, и предшественницу! Но сейчас существуешь только ты! И если ты не согласишься улететь отсюда вместе со мной, то я тебя убью.

— Еще этого не хватало! А как же дети?

— Наши дети улетят с нами.

— Что ты имеешь в виду?

Тут подошла очередь Орсекки разводить крыльями.

— Разве у вас в школе не проходят элементарную генетику?

— При чем тут генетика?

— А при том, что твой покойный муж Гальени был белым петухом! А при том, что я — золотой с черным. Что ты — пеструшка! Ты посмотри на наших детей! Среди них есть хоть один белый? Нет и быть не может!

— Ты хочешь сказать, что я тебе… то есть с тобой изменяла моему покойному мужу?

— Откуда у тебя такой тон? — произнес Орсекки и расхохотался. — Ты же сама твердишь, что живешь лишь в чужой оболочке. Почему тебя вдруг заинтересовало, с кем целовалась твоя оболочка до того, как ты ее надела?

Кора потупилась. Разумеется, она была не права. Но разве объяснишь этому толстяку, что, несмотря на сильное влияние тела, Кора сохранила свои вкусы, и эти вкусы склонялись более к мужчинам земного типа, чем к петухам с планеты Ксеро? Что мысль о том, чтобы этот петух… нет, увольте!

— Ты уверен, что это твои дети? — спросила Кора, поглаживая Милу по пушистой головке.

— Да! Это наши родные, общие, замечательные дети!

— Может быть, ты возьмешь их к себе на воспитание? У тебя же есть какие-то родственники, которые тебе помогут.

— И публично признаюсь, что я обладал женой моего начальника? Как я могу!

— Не знаю…

— Это скандал, это больше чем скандал!

Вытирая слезы, Орсекки покинул палату.

Кора осталась с сиротками, которые оказались не только сиротками, но и бастардами — то есть незаконными детьми матери-одиночки с чужими мозгами. С ума сойти!

Эта печальная мысль повлекла за собой другие мысли, и Кора, забыв о детишках, которые, насытившись, устроились у нее под боком, стала рассуждать о том, что, в сущности, все преступления мира совершаются либо из корысти, либо по любви.

Преступление Грегга ан-Грогги было вызвано корыстью. Для него делом жизни было строительство гостиницы. И даже если он не успел убить профессора, то он к этому был готов, по крайней мере, он принял все меры, чтобы отправить на тот свет Кору.

Но если допустить, что страсти правят бал не только среди людей, но и среди других разумных существ, которые обладают иным обликом, то в известном нам кругу действующих лиц сразу появляется новый кандидат в убийцы.

А что, если человек-зайчик по имени Хосе не лгал?

Что, если действительно пух и перья профессора достались ему случайно? А что, если телефонный звонок не его изобретение?

На Земле такое невозможно. Если у твоей возлюбленной-китаянки родился ребеночек с голубыми, как у тебя, глазками, тогда как все ее близкие тоже китайцы, то глазки ему не перекрасишь. А уж тем более не перекрасишь их китайскому мужу любовницы.

Но допустим, что члены комиссии с планеты Ксеро не задумывались об оперении профессора. Перьев нет, все забыто… Тогда у безумного любовника появляется шанс?

Убедившись, что малыши крепко спят, Кора прошла в ординаторскую, где местный врач с медсестрой играли в шашки, и связалась с ИнтерГполом. Она задала два вопроса.

Первый вопрос: «Были ли у профессора Гальени какие-нибудь родственники на его родной планете Ксеро, которые желают получить его тело?»

Второй вопрос: «Каковы семейные правила и порядки на Ксеро? Насколько крепка там семья, насколько отрицательно общественность относится к прелюбодеянию и каков статус незаконных детей?»

В Центре очень удивились, но обещали вскорости прислать ответы.

Ответы пришли даже раньше, чем было обещано. После обеда. Первый ответ: «У профессора Гальени нет родственников. Никто не ждет обратно его тело. Более того, решено после окончания следствия похоронить профессора на месте, где он совершил свое великое открытие».

Второй ответ: «Семейное право находится во власти традиций. Семья считается священным институтом. До последнего времени соблазнитель подвергался суровому наказанию, вплоть до смертной казни. И сегодня он становится парией, теряет работу и положение в обществе. При конфликтах и спорах об отцовстве решающую роль играет цвет оперения птенца. Есть легенда о возлюбленных, которые всю жизнь скитались в диких местах, скрываясь от наказания».

— Ты удовлетворена? — спросил местный врач.

— Еще не знаю, — ответила Кора.

— А мне он всегда не нравился, — сказал врач.

— Что ты понимаешь в любви! — в сердцах ответила Кора. Она была огорчена. Бывают случаи, когда врач, узнав, что его диагноз точен, предпочитает ошибиться.

— Будешь его допрашивать? — спросил местный доктор. У него была неприятная манера потирать ладони.

— Я буду вести расследование дальше, — сказала Кора.

— Не вздумай отправиться к нему одна, — предупредил местный врач, когда Кора попросила его или медсестру присмотреть за малышами. — Если ты окажешься там без свидетелей, а он догадается, что ты его разоблачила…

— То он меня заклюет?

— Не пытайся меня смешить. Он уже заклевал профессора.

— Ко мне он относится иначе.

— Так арестуй его сначала, а потом допрашивай!

— У меня нет никаких доказательств. Только догадки. А я не получу доказательств, а тем более признания, если он будет настороже.

— Тогда хоть возьми пистолет.

— Я возьму диктофон. Он будет приклеен лентой вот здесь… — Кора приподняла левое крыло и приспособила клейкой лентой маленький диктофончик. — Если со мной что-нибудь случится, ты знаешь, где искать.

Будто сообразив, что мамочке грозит опасность, птенцы подняли писк. Кора приласкала их.

Она отправилась на раскопки пешком — десять минут от больницы. На улице было холоднее, чем вчера, по земле несло пыль, в небе появилась снежная белизна. Кора перед отлетом сюда прочла, что курицы живут на Ксеро в полосе теплого климата, там не бывает морозов. Но если наступают холода — как они укрываются от них?