Мобснабсбыт Ухорезов - Крестопереносец [СИ]

С мрачным выражением лица Пажопье протянул сосуд епископу.

— Да, это Грааль… Узнаю ауру…

Осмотрел со всех строн, перекрестил, принюхался, попроьовал на вкус содержимое. Удовлетворенно причмокнул.

— Слаб человек, — сказал он, вертя в руках произведение плетенно-бутылочного искусства. — Возникнет соблазн, возьмешь грех на душу… Вон, даже посадник наш, и то… Володимир, тебя как, отпустило уже?

— Да, — ответил Дымов.

Хотя было видно, что еще не совсем.

Вмешался обалдевший рыцарь. В последнее время на него через-чур уж много всего свалилось, и Полбу в несвойственной себе манере подтормаживал.

— Неужели Святая церковь поощряет такое? Ритуалы на крови! Попахивает… да что там, воняет колдовством за три версты! Ведь не может быть, чтоб Истинный Грааль!!!

— Молчи, воин! — Сверкнул глазами епископ. — Тут все не так однозначно… Эликсир этот — божий дар. И Грааль, конечно не тот, о котором ты вспомнил. Но тоже чудо Божие. Есть нюансы. Кровь должна быть отдана добровольно. И без остатка. Святое Самопожертвование. И гарантированный билет в рай. И не любая кровь подойдет. Только христианина, без груза больших грехов, всем сердцем желающего помочь ближним своим. Иногда, очень-очень редко, подобные сосуды попадают в наши руки… Последний, я видел лет пятнадцать назад. Тогда, кандидаты в святые старцы передрались за право его наполнить. Так-то… Кроме того, мощи отдавшего жизнь во благо детей Божьих становятся чудотворными. Ни одно создание тьмы или зла, сколь бы сильным оно ни было, и близко не подойдет к церкви, где они хранятся. Так что не колдовство это. Чудо. Но такое чудо не в тех руках — опасно.

Константин немного успокоился, а когда отец Ставросий подтвердил слова отца Кондратия и вовсе поверил. Внушал крестоносцу нешуточное уважение русский боевой батюшка.

— Сделаем так, — сказал епископ. — Бутыль я тебе верну. А пробку нет.

— Но как же так! — вскрикнул корзинщик. — Вы же обещали!!!

За что немедленно удостоился воспитательного подзатыльника от крестоносца.

— Для малого чуда превращения воды в вино, пробка не обязательна. Так что ты ничего не теряешь. А вот эликсир без цельного сосуда уже не создать. Так что не будет соблазна руки невинной кровью обагрить.

— Я не согласен, — уже спокойно сказал посадник. — Эта фляжка — вещь стратегическая и подлежит изъятию в казну…

— А тебя никто не спрашивает, сын мой, — твердо ответил епископ. — Будет именно так. Пусть уносят. И знают, что обязаны вернуться, флягу эту принести… Многим тысячам людей помочь. Но не сейчас, начнется свара, интриги, и будет хорошо, если никто не будет знать, где Грааль. К тому времени, как вернетесь, мы, возможно и подходящего кандидата найдем. С Божьей помощью.

— Ну, ладно, — Володимир Ярович не мог оторвать взгляда от вожделенной фляги, снова оказавшейся в руках любовно поглаживающего ее Пендаля. — Давайте закругляться, мне в Новгород спешить нужно. Не спокойно у меня на душе… Чем там князюшка так озаботился, что ополчение собрать удумал? Тут нам чего осталось?

— Ауры встроить и тотем… Тьфу, прости Господи, крест освятить. Ну и одеть рыцаря не мешает, а то он в подкольчужнике ходит, подштаниках и шпорах. Хорошо не на босу ногу.

— Кондратий, я нужен еще?

— Отец Кондратий.

— Да ну тебя, надоел! Короче…

— Нет, да и я не особо. Разве что ауры указать, а освятить и вписать и Ставросий сможет.

— А чего тут думать? Дебафы на Крест не навесишь, это же не истукан языческий… Ауру Силы, Ауру Защиты, Ауру Здоровья, и Ауру Ловкости. Он же воин-контактник. Как раз под него комплект. Ну и пятой, еще бы Ауру Света Истины прицепить. А то мало ли, набегут в инвизе всякие нинзи, они это дело любят.

— Откуда тут нинзи, с ума сошел?

— Думается мне, он найдет. Он за два дня в десяти верстах от погоста супер-пета умудрился отыскать. Пет такой один, а нинзей дохрена. Так что вероятность высокая. Все. Некогда мне. Поехал, а то на войну опоздаю. А ты, Боромир, не жмись, выдай барону шмот, самый лучший под его статы.

— Так они же еще не все раскиданы!

— Ну ты человек грамотный, помоги. Потом направь и меня догоняй. Чую, пригодишься в столице. Все, все! Погнали, Кондратий.

— Отец Кондратий!!!

— Вот зануда…

…

Снаряжение не заняло много времени. Опытный Боромир быстренько подогнал кривые статы Константина под имеющийся доспех. Добил недостающие характеристики кольцами, браслетами и цепочками. Попытался навесить на уши крестоносца серьги-клипсы, за что чуть было не получил в ухо сам. По опыту крестоносца серьги только евнухи носили, те, которых он еще в третьем Походе десятками вырезал. А те лишь писклявыми голосками проклинали и за подопечных женщин прятались.

В это время, батюшка Ставросий снова пошел в церковь, освящать крест. Там, на святой земле и ауры мощнее получатся, сказал он.

Пока суть да дело, Пендаль успел основательно напоить колобка. Того с непривычки развезло, он попытался петь, но получалось одна нота «ми». Хотя и в разных октавах. Тогда Фофан решил сплясать, но его шатало и вело. Новоприобретенные ножки подвели, он упал и тихонько посапывая уснул.

— Совсем разучилась пить молодежь, — покачал головой Пажопье прикладываясь к своей любимой «Изабелле». — А ведь этот еще из лучших…

…

— Вот, — батюшка протянул Константину, играющий желто-голубоватым сиянием крест. — Возьми в десницу. Плашку с умением — в шуйцу. Теперь за мной повторяй… Да крестом себя знаменуй. Хочешь католическим, хочешь православным… Неважно. Все под единым Богом ходим.

Константин, как велено, усердно, и не пропуская ни слова начал вторить святому отцу постепенно возвышая голос:

— Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящии Его. Яко исчезает дым, да исчезнут; яко тает воск от лица огня, тако да погибнут беси от лица любящих Бога и знаменующихся крестным знамением, и в веселии глаголющих: радуйся, Пречестный и Животворящий Кресте Господень, прогоняяй бесы силою на тебе пропятаго Господа нашего Иисуса Христа, во ад сшедшаго и поправшаго силу диаволю, и даровавшаго нам тебе Крест Свой Честный на прогнание всякаго супостата. О, Пречестный и Животворящий Кресте Господень! Помогай ми со Святою Госпожею Девою Богородицею и со всеми святыми во веки. Аминь.

— … АМИНЬ!!! — уже выкрикнул крестоносец.

С абсолютно чистого неба раздался оглушительный гром, земля задрожала, с крыш крестьянских изб посыпалась солома, а все окрестные куры внепланово снеслись. По ошибке снесся даже один петух, чему очень удивился. Другие петухи посмотрели на извращенца с осуждением.

Колобок приоткрыл глаз, сказал: «Миии…» и снова заснул. А вот Константина снова вставило. Даже, гораздо сильнее, чем при достижении сотого.