Константин Соловьев - Восьмое Небо

- Корюшка, дядя Габби прожил на этом сумасшедшем корабле много лет, он видел такие фокусы, которые тебе и не снились, - Габерон немного успокоился и первым делом машинально поправил прическу, насколько это было в его силах, - Я уж как-нибудь отличу магический морок от того, что можно потрогать руками.

- А руками ты ее потрогать успел? – с почти взрослой язвительностью поинтересовалась ведьма.

Вместо ответа Габерон протянул руки ладонями вверх. И хоть на трапе было темно, Шму смогла разглядеть переливчатый блеск рыбьих чешуек на ухоженных руках канонира. Может это была чешуя карпов, вздумавших украдкой похозяйничать на гандеке? Карпы – ужасно непоседливые и хитрые рыбешки, с них станется…

- Это уже не смешно, - Шму только сейчас заметила, до чего был бледен Габерон, и в этот раз она была уверена, что дело не в злоупотреблении пудрой, - На этом корабле начинает твориться настоящая чертовщина.

- Скажи об этом Дядюшке Крунчу, - посоветовала Корди, - Только не думаю, что это произведет на него впечатление.

- Если это был магический фокус «Воблы», наша старушка уже перешла все границы. Это не то же самое, что баловаться с заклепками и нитками! Русалка была живая, настоящая, клянусь!

- Конечно, настоящая, - Корди фыркнула, - Магия материальна, забыл? Но вреда нам она не причинит.

- Рад за твою уверенность, - Габерон кисло улыбнулся, оправляя задравшуюся рубаху, - Только у меня чуть сердце не выскочило. Пройдусь по верхней палубе, подышу перед сном.

- Доброй ночи, Габбс!

- Доброй ночи, корюшка.

Габерон был столь выбит из себя, что просочиться мимо него по трапу следом за Корди не составило для Шму никакого труда. Судя по тому, что обычно жизнерадостная ведьма шла медленно и поминутно зевая, минувший день прошел для нее нелегко. Она выглядела измотанной и физически и душевно. Шму могла ей только посочувствовать.

Для Корди, как и прочих членов экипажа, это чувство было новым, незнакомым и оттого вдвойне тяжелым – они начинали видеть кругом опасность, даже там, где ей не было места. Их мир, привычный до мелочей, вдруг оказался пугающим местом, причем спрятавшим про запас множество неприятных сюрпризов. Они не знали, каково это – бояться всего, что вокруг тебя. Шму нашла бы в этом черную иронию, если бы догадывалась о существовании подобного чувства. Она сама жила в постоянном страхе всю жизнь.

Неделей раньше Шму никогда бы не осмелилась постучать в чужую дверь. Неделей раньше многое было иным – и не только «Вобла».

Шму нерешительно подняла руку. И…

Дверь распахнулась ей на встречу, с таким грохотом, точно изнутри ее саданул многофунтовым кулаком тяжелый штурмовой голем. Но это была всего лишь Корди. Глаза у нее были расширены, в них плескался настоящий, неподдельный ужас. Едва ли так выглядит человек, увидевший настоящую русалку…

Но еще прежде, чем Шму рассмотрела внутренности каюты, прежде чем заметила какую-то смутную, неспешно движущуюся тень, разбудившую в подсознании какой-то цепенящий смертельный ужас, она поняла – не русалка.

- Беги! Акула!

* * *

Шму отскочила в сторону, прежде чем успела понять, что происходит. Хвала Пустоте, та пока еще хранила свою подопечную. Ведьма выскочила в коридор и что есть духу помчалась в сторону трапа, грохоча сапогами. На шее у нее, вцепившись лапками в развивающиеся хвосты, сидел повизгивающий от ужаса мистер Хнумр. А за ними… Шму ощутила тяжелую дурноту, от которой ноги подломились во всех суставах сразу. За ними, неспешно шевеля хвостом и кренясь на сторону, скользила огромная серая акула.

Морок. Магическая иллюзия. Фокус. Шму захотелось изо всех сил закрыть глаза, чтоб заставить это наваждение исчезнуть.

Но акула не была наваждением или магическим фокусом. Шму ощутила исходящий от хищника запах – не рыбий, соленый и горьковатый, а другой, тяжелый страшный, похожий на запах падали или чего-то давно испортившегося. От небрежного удара акульего хвоста дверь каюты слетела с одной петли и повисла, накренившись. Акула повела мордой, от взгляда ее черных глаз Шму ощутила, как вскипает душа, оставляя изнутри на опустошенной телесной оболочке грязную накипь. В этом взгляде тоже была Пустота. Но другая. Сосущая, черная.

Акула? Огромная пятнадцатифутовая акула на жилой палубе?

Мысли звенели где-то на самом дне сознания, как камешки под ногами. Шму приникла к стене, упершись в нее острыми лопатками. Если б акула устремилась к ней, Шму, наверно, не нашла бы в себе сил даже шевельнуться. Страх высосал ее всю до капли. Но акула почти не удостоила взглядом Шму. Быть может, та показалась ей излишне костлявой, а может, она просто не расценивала как пищу то, что не шевелится и не кричит. Задевая хвостом стены, акула с ленивой грацией устремилась по жилой палубе вслед за кричащей Корди.

Корди бежала изо всех сил, ее сапоги гремели по палубе. Она бежала быстро, так быстро, как умеют бегать лишь четырнадцатилетние ведьмы. Но Шму видела, что акула движется быстрее. Кажущаяся большой, грузной и ужасно неуклюжей, она, в то же время, текла вперед с неестественной целеустремленностью, едва шевеля плавниками. Словно проплавлялась сквозь воздух и пространство, не испытывая ни малейшего сопротивления.

Шму ощутила, как сердце превращается в ветхий тряпичный мешочек, набитый сухой травой. Надо позвать на помощь.

- «Малефакс!» - крик получился писклявый, испуганный, слабый. Он не пролетел бы и двадцати футов, растворился бы в окружающем пространстве. По счастью, корабельные гомункулы пользуются не ушами.

- Что?

Его голос показался Шму сердитым пренебрежительным ударом ветра. Гомункул был отчего-то напряжен, настолько, что от обычной его саркастичности не осталось и следа.

- Третья палуба! – выдохнула Шму в отчаянье, - Нужна помощь!

- Шму, детка, ты выбрала очень неудачный момент… Что у вас там?

- Акула, - пробормотала Шму лязгающими зубами, - У нас тут акула.

- На жилой палубе? Я всегда подозревал, что у тебя весьма странное чувство юмора. Извини, сейчас я ничем не могу помочь, у меня внезапно оказалось слишком много важных дел.

- Акула!

- Крайне неудачное время для розыгрыша, так и передай Корди. У меня сигнал о пожаре в складе магических зелий. Ты представляешь себе, что это значит? И еще какие-то странные крики из каюты мисс Драммонд… И капитанесса… Да что творится с этим кораблем?!

- Ак-ку…

«Малефакс» не ответил. Шму с ужасом поняла, что невидимый канал связи прервался. Где бы ни был сейчас корабельный гомункул, у него нашлись более важные дела, чем спасать ведьму от голодной акулы.

- Шму! Шму!

Корди не успела добежать до трапа. Поняв, что акула поспеет раньше, она заскочила в первую же попавшуюся каюту, но не успела захлопнуть за собой дверь. Шму видела, как ведьма медленно отступает, беспомощно выставив перед собой руки. Мистер Хнумр на ее шее висел без чувств, напоминая мохнатую тряпочку, которую кто-то выстирал и развесил сушиться.