Константин Соловьев - Восьмое Небо

- Ее?..

Линдра сделала вид, что не услышала.

- Я просто хотела сказать, что… Знаешь, нас часто убеждают в том, что со страхом нужно сражаться. Что он сродни противнику, с которым надо скрестить клинки. Просто в один день надо набраться храбрости и дать ему бой. Одолеть, пусть даже огромной ценой. Но люди, которые так говорят, ровным счетом ничего не знают о страхе. О настоящем страхе.

Да, подумала Шму, не знают.

- С настоящим страхом невозможно сражаться. Он живет внутри тебя, ты – его дом, его плоть и кровь. И он будет с тобой всю жизнь, как бы ты ни храбрилась или не убеждала себя в том, что все решит один-единственный поединок. С некоторыми страхами приходится учиться жить. Находить общий язык, делить территорию, договариваться. Иногда для этого требуется чертовски много сил – так много, что не снилось ни одному храбрецу.

Чертовски много сил, мысленно согласилась Шму. Ты даже не представляешь, Линдра Драммонд, как много…

- Меня мои страхи донимают лишь в минуты слабости. А ты живешь с ними уже очень-очень давно, верно? Я даже не могу представить, сколько сил для этого требуется. Ты трусиха, Шму. Ты самая ужасная трусиха из всех, что я когда-либо видела. А еще ты самая сильная трусиха из всех, которые когда-либо выходили в небесный океан. Поэтому я тебе даже немножко завидую.

Смущенно улыбнувшись, Линдра осторожно протянула руку к Шму. Так осторожно, словно собиралась коснуться взведенной мины и, в сущности, была недалека от этого. От одной только мысли о том, что эта рука сейчас ляжет ей на плечо, Шму сделалось дурно. Только Корди могла коснуться ее, и то, очень-очень осторожно, но даже ее прикосновение казалось Шму прикосновением раскаленного металла.

Линдра была не такая. Она была уверенной в себе, собранной и холодной, как подобает каледонийскому офицеру, но в глубине ее глаз, которые иногда казались почти прозрачными, Шму мерещилось что-то знакомое. Быть может, там, в холодном хрустале офицерских глаз, был запечатан свой страх, который она безошибочно распознала. И этот страх вдруг сблизил их, двух совсем разных людей, стоящих на палубе и окруженных зловещей густой ночью. Настолько, что Шму вдруг решила не отступать, когда рука Линдры коснется ее плеча.

Она не отступит. Стиснет зубы, напряжется так, что затрещат кости, но не отступит.

Но рука Линдры в белой перчатке не успела коснуться ее плеча. Потому что где-то за их спинами вдруг раздался топот ног, а затем кто-то оглушительно крикнул сквозь хищные завывания ветра:

- Руки прочь! Даже не вздумай коснуться ее, ведьма!

* * *

Шму попятилась, пока не прижалась спиной к поручням. Света на палубе было недостаточно, чтоб рассмотреть детали еще одной темной фигуры, вынырнувшей из ниоткуда, но воображение, всегда охотно приходящее страху на помощь, дорисовало недостающее - темная черта, простертая в их сторону, была пистолетом.

- Шму, ты в порядке? Она ничего тебе не сделала?

Шму замотала головой. Страх сковал внутренности ледяными цепями, да так, что и воздуха не глотнуть.

Фигура медленно приблизилась к ним, не опуская руки с оружием. Но ей не требовалось выходить на освещенное пространство, чтоб быть узнанной – помятая шляпа с огромными полями и россыпи связанных чем попало хвостов были заметны даже в темноте.

Линдра Драммонд кашлянула.

- Извините, мисс Тоунс, если я чем-то вызвала ваш гнев, - сухо и официально произнесла она, - Уверяю, у меня не было никаких злых намерений относительно мисс Шму.

- Замолчи! – велела ей Корди, едва совладавшая с собой от злости, - Только попытайся воспользоваться своей грязной магией – и я живо нашпигую тебя самым настоящим свинцом!

- Возможно, здесь какое-то недоразумение.

- Вот именно. Ты и есть самое большое недоразумение на борту «Воблы», но съешь меня карась, если я позволю тебе причинить нам новые беды!

- Но я…

- Ты отравила «Воблу» своими чарами. Ты отравила Мистера Хнумра. И ты отравила капитанессу. А сейчас решила добраться до Шму. Но этого я тебе не позволю, слышишь!

Она тоже боится, вдруг поняла Шму. Не по тому, как дрожал пистолет в руке Корди, и не по звенящему голосу. По чему-то другому. Сырная Ведьма сама боялась до дрожи в тощих поцарапанных коленках. Однако у ее страха был незнакомый привкус. Она боялась не за себя.

Корди подошла ближе. Напряженная, взведенная, как пружина, с направленным в лицо Линдре пистолетом, она выглядела куда старше своих лет – глаза сверкали, зубы стиснуты до скрипа, совсем не похожа на беззаботную девчонку, что любила сидеть на марсе, болтая в пустоте ногами. Что ж, страх умеет менять людей. Шму это знала доподлинно.

- Юная ведьма, пожалуйста, опусти пистолет, - голос «Малефакса» прозвучал безмятежно, но, кажется, все присутствующие почувствовали в нем напряжение, - Сейчас ты пытаешься действовать, как Ринриетта, а это редко доводит до добра. Некоторые узлы проще расплетать, чем рубить одним махом.

- Замолчи, «Малефакс»! Ты же знаешь, что она обманщица! Я просто хочу спасти всех нас от ее проклятых чар!

Линдра Драммонд выставила перед собой ладони в успокаивающем жесте.

- Я не ведьма.

- Ты привела проклятье на наш корабль! – Корди сделала еще несколько шагов, теперь ее и Линдру разделяло не больше семи футов, - Ты – и есть Леди Икс, которую ищет Габерон! Ты просишь о помощи, а потом губишь тех, кто подал руку!

Шму показалось, что сейчас Корди выстрелит. Настолько, что на языке появился знакомый горько-соленый привкус сгоревшего пороха, а барабанные перепонки напряглись в ожидании хлопка. Она представила, как Линдра Драммонд падает – маленькая фигурка в сером сукне, почти не различимая на фоне ночного неба. Всего один хлопок, на мгновенье разогнавший ночь, и ее страх навеки уйдет. Как иногда мало для этого надо…

Линдра молча смотрела в направленный на нее пистолетный раструб. Она не боялась, поняла Шму. На ее лице не было признаков страха, и на ведьму с пистолетом она смотрела с выражением высокомерного презрения, как смотрят на что-то несопоставимо более низкое и не представляющее никакой опасности.

- Всему экипажу! – гулко возвестил «Малефакс», - Собраться на верхней палубе у фок-мачты. Чрезвычайная ситуация.

- Здесь каждый квадратный фут – чрезвычайная ситуация! – магический ветер донес до них рык невидимого Габерона, - Мы сдали чертовым тварям еще одну палубу! Тренч, прижимай его сбоку! Лупи по лапам!..

- Не время, «Малефакс», - Дядюшка Крунч тяжело скрежетал, словно все шестерни в его могучем теле сцепились друг с другом, - Кошмары Шму делаются все более опасными и непредсказуемыми. Они прут откуда-то снизу и пытаются выдавить нас…

- Из-за этого магического хаоса я не чувствую ваших сигналов, - пожаловался гомункул, - Где капитанесса?