Владимир Лещенко - Чародей на том свете

Тихохонько подобравшись к самой воде, Данька засел в прибрежных кустах и вознамерился получше рассмотреть нимфу, черты лица которой показались ему смутно знакомыми. Где‑то он уже видел эти карие чуть раскосые глаза, тонкие, удивленно изогнутые брови, задорно вздернутый носик, губы, формой напоминающие взмахнувшую крыльями бабочку. Парень даже откуда‑то знал ее имя: Эля. Такое мелодичное и озорное.

Эх, сюда бы сейчас бинокль. Только он высунул из кустов нос, как что‑то цапнуло его за плавки и с силой потащило назад. Наверное, зацепился за сучок, догадался Даня. Досадливо повернулся, чтобы освободиться, и увидел, что это никакой не сучок, а большой черный пес, похожий на волка. Уставил на Даньку злющие желтые миндалины‑глаза и пытается сжевать его плавки.

«Тебе чего? – прикрикнул он на псину. – Кыш, вон пошел!»

Собака не унималась, все дальше и дальше оттаскивая парня от заветного берега. И, главное, Данька ничего не мог поделать. Остаться без трусов он не желал. Еще больше не хотелось, чтобы его в таком беспомощном положении увидела Эля.

И вдруг пес разжал челюсти. Не удержав равновесия, Данила уселся на песок. А четвероногий, нахально оскалившись, прорычал:

«Нехорошо подглядывать за раздетыми девушками! Для здоровья вредно!»

От ужаса Даня зажмурился, а когда открыл глаза, понял, что не спит.

Он, почему‑то действительно неодетый, даже без плавок (вот уж верно, сон в руку), лежал на чем‑то гладком и холодном. Поежившись, молодой человек сел и, свесив ногу, попробовал достать до пола. Когда ему это удалось, он успокоился. Легко спрыгнул со своего насеста и сделал несколько приседаний, чтобы размять затекшие руки и ноги.

Остатки сна улетучились, и Данила вспомнил, где он находится и что, собственно, с ним произошло.

Плен, неожиданное спасение, прогулка верхом на мамонте… И еще что‑то. Нечто важное и очень волнующее.

Ага! Танец с бубном! Эля, поющая перед сияющей статуей…

Но, позвольте, он ведь, кажется, был тяжело болен?! Отчего же чувствует себя так превосходно, что даже петь хочется?

Даниил недоверчиво ощупал голову, плечи, грудь и руки. Ни царапины, ни ушиба. Кто же это так над ним потрудился? Прекрасная колдунья или…

Он покосился на Упуата, свернувшегося клубочком и мирно похрапывающего у наоса.

Да не все ли равно? Главное, что он жив и здоров и с ним рядом находятся верные друзья.

Спать совсем не хотелось, и Данька решил поосмотреться.

Потихонечку, чтобы не разбудить товарищей, парень нащупал свою одежду, лежавшую неподалеку от алтаря, облачился и двинулся вдоль стен.

Уже занималась заря, и слабый свет проникал сквозь окна, находившиеся где‑то под потолком. Но все равно освещения было недостаточно, и Горовому приходилось напрягаться, чтобы рассмотреть то или иное изображение.

И тут на стену лег желто‑красный отблеск. Данила обернулся и увидел у себя за спиной Элю с горящим факелом в руке.

– Доброе утро! – расплылся он в глупой улыбке.

– Привет! – ответила девушка. – Ты как?

– О‑го‑го! – напряг мускулы Данька и ударил себя кулаком в грудь так сильно, что даже закашлялся.

– Я вижу! – захихикала Эля. – Что, с утра пораньше решил приобщиться к прекрасному? – кивнула она в сторону фресок.

– Профессиональный зуд. Не желаешь поработать экскурсоводом?

– Куда же я денусь. Этот храм, – она развела руками, – был построен пятьдесят лет назад в честь чудесного спасения нашего народа от Великой Катастрофы. Он посвящен Хозяйке Вселенной Энекэн Буга и Царю‑Богу Сэвэки‑тэгэмеру.

Произнося священные имена, девушка поочередно указала сначала на наос, затем на одно из настенных изображений.

– На этих картинах запечатлены основные этапы нашей истории. Вот смотри…

На первых фресках изображались мифологические сцены творения.

Двое братьев – старший, Харги, и младший, Сэвэки, – парят над Мировым океаном. Сэвэки достал со дна немного грунта и, положив его на поверхность воды, уселся передохнуть, но заснул. Коварный Харги стал вытаскивать землю из‑под младшего брата, и так образовалась суша.

Потом братья начали создавать из подручного материала (камня и глины) людей и животных. Причем Сэвэки – зверей, полезных человеку, а Харги – вредных. У младшего брата были помощники – собака и птица, которым он поручил охранять созданное им, не подпуская завистника Харги. Однако тот отвлек внимание стражей и напустил на изваяния всякие немочи и напасти. Сэвэки изгнал нерадивых часовых и, завершив начатое дело, удалился в Верхний мир – Угу Буга, а Харги завладел миром Нижним, который по его имени и стал называться Хэргу Буга.

Даня внимательно разглядывал картины, до странности напоминавшие те, которые он видел в храмах Египта. Те же краски, та же манера исполнения человеческих фигур. Примечательно, что и мифологические существа тоже походили на звероликих земляков Открывателя Путей. Сам Харги – не кто иной, как премудрый бог Тот с головой ибиса. Птицеголовым был и один из двух провинившихся стражей.

«Уж не Гор ли это?» – подумал Данька. Приглядевшись ко второму охраннику, показанному в зооморфном виде, Даниил не без труда узнал своего четвероногого приятеля Упуата.

Вдохновитель этих художеств явно пытался навести тень на плетень, искажая роль, которую в действительности сыграла троица достойных нетеру.

Но кто же этот таинственный Царь‑Бог Сэвэки‑тэгэмер? На фресках, относящихся к событиям глубокой древности, невозможно было разобрать, что представляет собой сам эвенкийский Творец. Только виделось, что он тоже не совсем человек.

– А вот на этой стене, – продолжала рассказ Эля, – показаны события недавнего прошлого. Старые Люди во главе с Сэвэки‑тэгэмером спасают эвенков, проводя их невидимыми путями в другой мир.

Да, тут Царь‑Бог представал во всей красе. Сами фрески были вариациями известных любому египтологу изображений древнеегипетского рая – блаженных Полей Иару. Сытые и счастливые люди пашут, сеют, охотятся, ловят рыбу. И рядом с ними гигантские портреты существа с головой не то осла, не то жирафа.

– Так это и есть Сэвэки‑тэгэмер? – кивнул на картину парень.

– Таким он явился нашим шаманам, – благоговейно подтвердила Эйяно. – Но сказал, что это не истинный его облик.

– Да, он всегда был большим мастером перевоплощения, – согласился Даниил, вглядываясь в черты Сета Братоубийцы.

Но череда неожиданностей на этом не окончилась.

После осмотра фресок молодые люди подошли к наосу, и Горовой смог вблизи рассмотреть статую божества, которого девушка именовала Хозяйкой Вселенной.

– Как она к вам попала?! – вскричал Данька, сломя голову ринувшись вперед и при этом наступив на хвост все так же мирно спавшего у ног Исиды волчка.