Алексей Лютый - Рабин Гут

– Какого вельзевула вас столько сюда притащилось? – проворчал клоп, записывая Сенино новое имя на кусок дубленой свиной шкуры. – Робин из Локсли… И не лень было в такую даль тащиться? Все равно турнир выиграет Беовульф. Лучше его в Англии – да что там! – и в Нормандии никто не стреляет. Так что ты будешь здорово разочарован.

– А это мы еще посмотрим! – окрысился Рабинович.

Впрочем, я его прекрасно понимаю. Мало того, стой в очереди целый час, словно последняя пенсионерка в винном магазине, так еще и каждый недомерок будет указывать, кто лучше, а кто хуже! На Ванину стрельбу бы посмотрел! Я бы и сам с удовольствием на этого придурка-карлика рявкнул, да Сеня меня за поводок за собой потянул. Чтобы не сорвать всю операцию, упираться в землю лапами я в этот раз не стал.

К тому моменту, когда мы с Сеней прошли регистрацию, ристалище уже было забито до отказа. Да что там ристалище! На деревьях вокруг места соревнований, словно воробьи на высоковольтной линии, сидели аборигены.

Зрение у меня не такое хорошее, как нюх, а очки мне никто не покупает. Поэтому рассмотреть Попова среди оседлавших ветки представителей хомо сапиенс у меня не получилось. Впрочем, не только у меня одного. Рабинович, похоже, тоже Андрюшу не увидел, потому что башкой вертеть не перестал и поводок нервно дергал.

Пока мы высматривали среди веток деревьев тучного Попова (а может, под ним сучок обломился?), я прозевал появление какой-то ободранной шавки, беспардонно начавшей меня опознавать по запаху из соответствующего места, а Сеня проспал появление на трибунах местных «шишек».

Что касается меня, то я от шавки мгновенно избавился. И нужно-то было всего лишь раз гавкнуть! А вот Сене от начальственного взора спрятаться было труднее. Хорошо, что участников было около трех сотен, да у аллановского костюмчика, каковой одолжил у экс-менестреля на время соревнований для маскировки Рабинович, капюшон имелся. Вот под ним Сеня и спрятался.

А прятаться было от кого! Дело в том, что на главную трибуну ристалища под громкие крики толпы вышел низкорослый, но ужасно широкоплечий человек. А вместе с ним… Мордред с Бедивером! Я едва не завыл от неожиданности. Их вообще здесь быть не должно. Или дела со временем обстоят даже хуже, чем я предполагал.

Широкоплечая обезьяна, оказавшаяся шерифом ноттингемским, поприветствовала зрителей (которым, как я заметил, отвечать ему восторженными криками помогали палки стражников!). Ее примеру последовали и Бедивер с Мордредом и следом за шерифом уселись на отведенные им места.

Упал платок, брошенный на арену ристалища маленькой ручкой красавицы-дочки шерифа, и турнир начался…

Поскольку лучников было около трех сотен, а ристалище по ширине было рассчитано не больше чем на пятьдесят, то соревнующихся разбили на восемь групп.

Я совсем забыл, что олимпийская система проведения соревнований существует намного дольше, чем даже уже скончавшаяся Римская империя. Поэтому сначала немного удивился тому, что половина лучников из каждой группы после стрельбы выбывала. Получалось, что начали мы с Сеней с 1/8 финала.

Рабинович перед стрельбой своей группы уже на помощь Горыныча и надеяться перестал. Поскольку найти среди зевак Попова ему так и не удалось. Сеня, конечно, потренировался вчера в стрельбе из лука под руководством Аллана, но сказать о том, что он мастер, не смог бы и самый прожженный льстец! Однако Рабиновичу помощи ждать было неоткуда. Пришлось стрелять самостоятельно.

Худо-бедно, но Сеня прошел первый этап, умудрившись попасть почти в центр мишени с тридцати метров. Оказалось, что есть в Англии люди, которые стреляют намного хуже его! Один кекс, стоявший справа от нас, в мишень вообще не попал. А тоже мне, за золотой стрелой пришел! Иди из рогатки сначала потренируйся…

Не знаю уж как, но под дикие крики толпы мы с Сеней прошли и 1/4 финала, и полуфинал. Хотя мишени каждый раз отодвигали метров на десять дальше. Мой Рабинович вошел в такой раж, что собрался выиграть турнир без чьей-либо помощи. Дескать, покажем этим английским свиньям, что могут наши русские менты!

Однако, когда в финале оказалось восемь человек (популярный здесь Беовульф, естественно, тоже!), а мишень оказалась от нас в ста метрах, да еще и уменьшилась вдвое, Сеня здорово приуныл. Теперь попасть в нее он мог только чудом. И это чудо случилось – заработал Горыныч!

После одновременного выстрела финальной восьмерки лучников половина стрел не достигла мишени. Две здорово отнесло ветром в сторону, одна улетела выше черного круга, а одна стрела вообще не долетела!

Нашу деревянную пулю постигла бы та же участь. Но каким-то невероятным способом стрела от самой земли поднялась вверх и впилась в самый центр мишени. От такого блестящего выстрела и без того истошно вопившая все соревнования толпа и вовсе зашлась в кошачьем визге!

Сеня удивленно оглянулся, пытаясь рассмотреть Попова. Ничего у него, естественно, не получилось, потому что Рабинович не знал, где искать. Пришлось мне гавкнуть и дернуть в ту сторону, где из-за сломанных досок нижней части правительственной трибуны выглядывала толстая поповская рожа. А справа от нее – три изумрудных черепушки Горыныча. Успели все-таки! Кстати, нужно будет полюбопытствовать, как они мимо стражи прошли?

Пока мы рассматривали Попова, здешние арбитры, которых все почему-то называли «маршалами» (представляю, чем тут полковники занимаются, если маршалы, как простые «духи», по поляне за стрелами гоняются!), метнулись к мишеням и принесли их к правительственной ложе. Каково же было удивление тех, кто ставил на Беовульфа (кстати! Это почему мой Сеня ставки не делал?!), когда, кроме его выстрела, в яблочко попала и стрела Рабиновича.

– Как тьебя зафут? – с сильным ютским акцентом поинтересовался суперстрелок Беовульф у Рабиновича. Ближайшие болельщики прислушались к разговору, тоже стремясь узнать имя нового мастера стрельбы из лука.

– Робин, – пожав плечами, соврал Сеня. – Просто Робин…

– О, гут! – похлопал его по плечу медведеподобный Беовульф (кстати, я заметил, что юты обычно крупнее остальных аборигенов. Свежая кровь, что ли?) и заорал на все ристалище. – Гут! Робин – гут!

– Робин Гуд. Робин Гуд, – покатилось из одного конца ристалища в другой. – Славный парень, Робин Гуд!

Все! Докатились!

– Вы че, охренели? Какой Робин Гуд? Король Артур еще не помер! – заорал из-под трибуны обалдевший Попов. Хорошо, что, кроме меня, его никто не слышал.

Чтобы утихомирить толпу, маршалы похватали медные дудки и начали трубить, словно лоси во время спаривания. Народ потихоньку начал успокаиваться, и наконец шерифу ноттингемскому удалось взять слово и объявить результат. Широкоплечий мужик поднялся с деревянного трона и провозгласил: