Терри Пратчетт - Цвет волшебства [сборник]

Канина взглянула на него.

— Слушай, не лезь, а…

По залу змейкой пополз смех. Рот Канины захлопнулся, словно почтовый ящик.

— О-о… — проворковал здоровяк. — Здорово, люблю девчонок с характером…

Рука Канины пришла в движение. Мелькнула в воздухе бледным размытым пятном, остановившись здесь и здесь; верзила постоял несколько секунд, не веря своим ощущениям, затем тихо хрюкнул и медленно сложился пополам. Все, кто был в зале, подались вперед. Ринсвинд отпрянул. Инстинкт подсказывал ему, что нужно делать ноги, но волшебник знал, что, если он последует своему инстинкту, его немедленно прихлопнут. Это Тени. И пусть то, что должно случиться, случится с ним здесь. Впрочем, эта мысль его отнюдь не утешила.

Чья-то рука зажала ему рот. Хищные пальцы выхватили коробку.

Пробегающая мимо Канина крутнулась и, приподняв юбку, аккуратно врезала ногой по цели, находящейся рядом с талией Ринсвинда. Волшебнику в ухо кто-то захныкал и свалился на пол. Грациозно порхая по залу, девушка подхватила две бутылки, отбила донышки о полку и, приземляясь, выставила перед собой зазубренные горлышки. Морпоркские кинжалы, как их называют на уличном жаргоне.

Оказавшись лицом к лицу с «кинжалами», завсегдатаи «Головы Тролля» сразу потеряли к происходящему всякий интерес.

— Кто-то забрал шляпу, — пробормотал Ринсвинд пересохшими губами. — Они удрали через чёрный ход.

Девушка бросила на него свирепый взгляд и направилась к двери. Толпа посетителей «Головы» машинально расступилась перед ней, словно акулы, признавшие другую акулу. Ринсвинд рванул следом, торопясь смыться, пока на его счёт не сделали противоположных выводов.

Они вылетели в очередной проулок и с топотом понеслись по мостовой. Ринсвинд старался не отставать от девушки. Преследующие её люди имели обыкновение наступать на острые предметы, а Ринсвинд не был уверен, что она узнает его в темноте.

Сквозь мелкий, неохотно моросящий дождь в конце переулка виднелось слабое голубоватое свечение.

— Подожди!

Ужаса в голосе Ринсвинда оказалось достаточно, чтобы девушка сбавила темп.

— Что случилось?

— Почему грабитель остановился?

— Вот сейчас у него и спросим, — твердо пообещала Канина.

— А почему он покрыт снегом? Она притормозила и повернулась к волшебнику. Руки её были уперты в бока, а ножка нетерпеливо постукивала по влажным булыжникам мостовой.

— Ринсвинд, я знакома с тобой всего час, но меня удивляет, что ты прожил даже так долго!

— Да, но ведь мне это все-таки удалось! У меня вроде как талант к выживанию. Спроси кого угодно. Я к этому даже пристрастился.

— К чему?

— К жизни. Привык к ней с раннего возраста и не хочу бросать эту привычку. В общем, можешь мне поверить, здесь что-то не так!

Канина оглянулась. Человек был окружен сияющей голубой аурой и, такое впечатление, рассматривал что-то у себя в руках.

Снег ложился ему на плечи, словно перхоть. Неизлечимая перхоть. У Ринсвинда был нюх на такие штуки, и его мучило сильное подозрение, что этот человек пребывает там, где ему не понадобится никакой шампунь.

Они боком скользили вдоль поблескивающей стены.

— Ты прав, какой-то он странный, — согласилась она.

— Ты имеешь в виду то, что он завёл себе персональную метель?

— Вроде бы его это не огорчает. Он улыбается.

— Я бы назвал это застывшей улыбкой. Увешанные сосульками руки незнакомца успели приоткрыть крышку коробки, и сияние нашитых на шляпу октаринов освещало пару жадных глаз, покрытых толстой коркой инея.

— Знаешь его? — осведомилась Канина.

Ринсвинд пожал плечами.

— Видел в городе. Его зовут Лисица Ларри или Куница Феззи. Или вроде того. Какой-то грызун. Обыкновенный вор. Безобидный.

— У него такой вид, как будто ему ужасно холодно, — поежилась Канина.

— Полагаю, он отправился в более тёплое место. Тебе не кажется, что нам следует закрыть коробку?

«Сейчас мы не представляем для вас никакой опасности, — донёсся из сияния голос шляпы. — И так погибнут все враги волшебников».

Ринсвинд не собирался верить тому, что говорила шляпа.

— Нам нужно что-нибудь, чем можно опустить крышку, — пробормотал он. — Нож или нечто вроде. У тебя, случайно, нет ножа?

— Не смотри, — предупредила Канина. Послышался шорох, и Ринсвинд вновь ощутил аромат духов.

— Теперь можешь оглянуться. Она подала ему двенадцатидюймовый метательный нож. Ринсвинд осторожно взял его. На острие поблескивали крошечные частички металла.

— Спасибо. — Он повернулся к ней. — Надеюсь, я не лишил тебя последнего ножа, а?

— У меня есть другие.

— Я почему-то не сомневался.

Ринсвинд несмело вытянул руку. Приблизившись к кожаной коробке, лезвие побелело, и от него пошел пар. Ринсвинд тихо заскулил, почувствовав, как его ладонь обожгло холодом — колючим, пронизывающим холодом, который поднялся вверх по его руке и предпринял решительную попытку атаковать разум. Силой воли Ринсвинд заставил свои онемевшие пальцы двигаться и ткнул край крышки кончиком ножа.

Сияние поблекло. Снег быстро растаял и сменился моросящим дождем.

— Я бы хотела сделать для него что-нибудь. Нельзя ж просто взять и бросить его здесь…

— Он не станет возражать, — убеждённо произнёс Ринсвинд.

— Да, но, по крайней мере, его можно прислонить к стенке.

Ринсвинд кивнул и взялся за увешанную сосульками замёрзшую руку вора. Вор выскользнул из его пальцев и рухнул на булыжную мостовую.

Где разлетелся на куски.

— Уф, — поёжилась Канина.

В противоположном конце переулка, рядом с задней дверью «Головы Тролля», произошло какое-то волнение. Ринсвинд почувствовал, как у него из руки выхватывают нож, после чего этот нож пролетел по пологой дуге, которая закончилась у косяка находящейся в отдалении двери. Любопытствующие мгновенно скрылись.

— Лучше убираться отсюда, — заметила Канина, торопливо шагая по переулку. — Мы можем где-нибудь спрятаться? У тебя дома, например?

— Обычно я ночую в Университете, — отозвался Ринсвинд, вприпрыжку поспешая за ней.

«Возвращаться в Университет нельзя», — прорычала шляпа из глубины коробки.

Ринсвинд рассеянно кивнул. Эта мысль его тоже не привлекала.

— Всё равно после наступления темноты женщин внутрь не пускают, — сообщил он.

— А до наступления темноты?

— Тоже.

— Глупо, — вздохнула Канина. — И чем вам женщины так не приглянулись?

— Предполагается, что они и не должны нам приглядываться, — нахмурив лоб, сообщил Ринсвинд. — В том-то всё и дело.

Над морпоркским портом висел зловещий серый туман, покрывая каплями влаги снасти, клубясь среди покосившихся крыш, таясь в переулках. Некоторые считали, что ночной порт — ещё более опасное место, чем Тени. Два грабителя, воришка-карманник и какой-то прохожий, который просто постучал Канину по плечу, чтобы спросить, который час, уже в этом убедились.