Дмитрий Емец - Таня Гроттер и молот Перуна

Рита Шито-Крыто деловито оглядела свою гитару.

– Почему? Мы у многих выигрывали. А тут какая-то непонятная сборная солянка. Даже если там неплохие игроки, то команда все равно не сыгранная. Если не вытянем по технике – сделаем ее тактически.

Плоское лицо Соловья осталось непроницаемым. Лишь вздрогнул шрам, рассекавший щеку и незрячий глаз.

– Потерпи до начала апреля, и ты все увидишь сама! И постарайся не сбежать с поля до того, как материализуется последний игрок сборной вечности. Поверь, уже это будет немало, – негромко сказал он.

У Ритки от обиды перекосился рот, но Соловей не обратил на нее ни малейшего внимания.

– Запомните, все, что вы знали о драконболе до сих пор, ничто перед тем, что вас ждет, – заметил он. – Это даже не другой уровень игры, это нечто совсем иное. Для этих материализовавшихся призраков драконбол больше, чем спорт магов. Это их бессмертие – то, которое они для себя выбрали. После каждого мяча, забитого их дракону, тот из игроков сборной вечности, по чьей вине это произошло, навеки выбывает из команды и никогда больше не возвращается. Таковы правила. Пропустивший мяч не может дольше оставаться в сборной, какими бы не были его прежние заслуги. Всего один мяч – и он теряет право на вечность в драконболе. Возможно, поэтому они бьются как львы… Остальные команды в сравнении с ними – это болотные хмыри, угнавшие пару пылесосов, чтобы ночью лететь на шабаш.

– Если мы не сумеем выиграть – то хотя бы мяч забьем? – спросила Лиза Зализина.

Она стояла рядом с Таней, но упорно смотрела в другую сторону и вообще изо всех сил делала вид, что никого по имени Таня Гроттер не знает. Таня в свою очередь относилась к Лизе с не меньшей теплотой и называла ее не иначе как Бедная Лизон, отчего Зализину всякий раз передергивало.

Правда, сегодня Таня помалкивала. Она вдруг собразила, что если уйдет к Пупперу, то Ванька достанется Зализиной. ЕЕ ВАНЬКА ДОСТАНЕТСЯ БЕДНОЙ ЛИЗОН!!!

Размышляя об этом, Таня прослушала первые фразы Соловья и поймала лишь самый конец того, что он говорил.

– …будем два раза в день по четыре часа. Я постараюсь, чтобы драконбол снился вам даже ночью. Если среди вас есть слабаки – они должны отсеяться еще на тренировках. Лучше сражаться в сокращенном составе, чем выводить на поле драконье мясо… А теперь пару слов о нашей новой тактике…

Печать Магщества на пергаменте ехидно замерцала. Приглядевшись к ней, Соловей буркнул дрыгус-брыгус, вдруг оглушительно свистнул ей в ухо. Да-да, именно в ухо! В тот же миг печать превратилась в толстого подслушивающего хмыря. Приседая от страха, оглохший хмырь торопливо умчался к ангарам. За ним с улюлюканьем гнались джинны.

Тренер покачал головой.

– За что я люблю Бессмертника Кощеева, Калиострова и Тиштрю – так это за то, что они не дадут соскучиться. Эта троица не согласна, что меньше знаешь – крепче спишь. Они хотят знать абсолютно все. А теперь подойдите ближе и смотрите сюда! И упаси Древнир кого-нибудь наступить на мои схемы!

Соловей О. Разбойник взмахнул рукой и появившейся тростью стал чертить на снегу тактический план матча.

Герман Дурнев проснулся в полночь от странного беспокойства. Он лежал, смотрел в потолок и ворочался с боку на бок, не понимая, что с ним происходит. Тетя Нинель, огромная, как снежная гора, лежала под одеялом и сладко посапывала носом, однако дядя Герману не становилось от этого спокойнее.

Он встал и вышел из спальни. Дверь в его кабинет была приоткрыта. Из щели пробивался голубоватый мертвенный свет. Подкравшись поближе, дядя Герман осторожно заглянул в кабинет. Первое, на что наткнулся его взгляд, была сброшенная лягушачья кожа, валявшаяся посреди комнаты. Это она разливала потусторонний свет.

В глазах у Дурнева запрыгали веселые пудельки надежды.

– Беатриса! – негромко окликнул он, мечтая невесть о чем. – Беатриса!

Никто не отозвался. Лишь из соседней комнаты, где был шкаф, послышался нечеткий звук. Дядя Герман ринулся туда.

У приоткрытого шкафа стояла огромная расплывшаяся тетка, рядом с которой тетя Нинель имела все шансы сойти за Дюймовочку. Одной рукой она быстро выбрасывала из шкафа вещи, другой же алчно тянулась к короне графа Дракулы, которая лежала на средней полке рядом со шпагой и сапогами. Возле нее на полу валялся мешок, явно магический, судя по тому, что завязками мешка служили две живые кобры.

– А где Бе-беатриса? – машинально спросил дядя Герман.

Громадная тетка повернулась. Ее нос был похож на перезревший огурец, а громадное лицо, казавшееся в полумраке белым, бугрилось всевозможными шишками и наростами.

– Здесь я, мой птенчик! Прилетел-таки? Иди сюда! Тебя я лаской огневою… а, сладкий мой?.. – явно глумясь, сказала она грудным голосом.

– Н-не надо! – испугался дядя Герман.

Дама нехорошо осклабилась.

– Так ты отказываешься обжигаться и опаляться? Я, признаться, так и думала. Все вы такие, лопухоиды! Поматросили и бросили! – спокойно сказала дама, бесцеремонно пряча корону в мешок.

Почти сразу за короной последовали и сапоги. Поняв, что еще минута и он лишится всего, дядя Герман прыгнул вперед, пытаясь вцепиться в рукоять шпаги.

Беатриса Премудрая даже не попыталась ему помешать. За нее это сделала шпага. Она взвилась и ножнами бесцеремонно толкнула Дурнева под ложечку. Дядя Герман упал на ковер и судорожно закашлялся.

– Почему? Почему она меня не узнала?

– Не выйдет, милый мой! Видишь этот амулет на рукояти? Я хорошо подготовилась. Пока он здесь, шпага не узнает тебя. Дядюшка Сэм будет доволен. Его коллекция магических вещиц пополнится несколькими интересными экземплярами. Я же наконец получу магйорские погоны, – хмыкнула Беатриса, хладнокровно пряча шпагу в мешок.

– Так ты не Беатриса, ты шпионка дяди Сэма? – потирая грудь, спросил Дурнев.

– Зачем же так грубо? Я магфицер разведки, первый национальный отдел трансформаций. Мое настоящее имя Бриджит Магвузер… однако не думаю, что в Потустороннем Мире эта информация тебе пригодится. Я собираюсь убить тебя, яхонтовый мой. Напрасно ты проснулся сегодня ночью, ох напрасно!

Беатриса Прекрасная, она же Бриджит Магвузер, достала кольцо, состоящее из нескольких серебристых спиралей и завершавшееся небольшим выступом.

– Магический перстень с глушителем… Искры невидимы, не оставляют следов и ожогов. Симптомы смерти – инфаркт. Именно такой диагноз поставят при вскрытии. А теперь стой смирно. Ненавижу тратить много магтронов! – пояснила она, неторопливо накручивая кольцо на палец.

Надев кольцо, Бриджит подышала на него и протерла рукавом, пробурчав, что уже три месяца никого не убивала и что от этого запросто можно потерять квалификацию.