Марина Ефиминюк - Пряная штучка [СИ]

– Что ж, господин Просто Этан… – Я хотела предложить ему начинать, но удивилась: – А где же ваши инструменты?

Ведь не кулаком же он собирался забивать гвозди и не голыми пальцами отдирать доски от витрины?

– Сначала решил объем работ посмотреть, о цене сговориться, а потом уже инструмент нести.

– И как вам объем?

– Нормально, – согласился он. – Дыра в потолке, вообще, выше всяких похвал.

– С дырами у меня точно порядок, – едва слышно вздохнула я. И добавила мысленно: особенно в бюджете.

Никогда бы не подумала, как сложно в действительности приходилось хозяевам собственных торговых лавок. То труба лопнет, то пол провалится, то золотые, как мыши, в одну минуту разбегутся из кошелька.

Пока Этан, как я накануне, придирчиво осматривал лавку и критиковал каждый угол моего ветхого, но уже полюбившегося жилья (честное слово, как в душу плевал каждым своим «развалина»), подмастерье притащил инструменты. Они разбирались с досками, а я потихонечку приводила в порядок кухню. Лавка наполнилась визгливым звоном пилы, надрывным грохотом молотка и воплями плотника. Ругался он цветисто и забористо. Не представляю, как ученик с таким наставником не получил тик нижнего века или мелкого дрожания рук. Сама бы огрела тирана молотком по голове, отсидела бы двадцать лет в исправительном доме и ни на минуту не пожалела.

Вдруг сверху что-то громыхнуло. Сидя на каменном полу, я даже голову вжала в плечи. Лавка содрогнулась от очередного вопля:

– Криворукий!!

– Точно конь упал, – вздохнула я, искренне сочувствуя бронзовому приятелю, и продолжила натирать полы.

Потом как-то незаметно подмастерье оказался рядом со мной и принялся старательно отмывать кухонные шкафы от мыльного раствора.

– Имя? – спросила я, не оборачиваясь к парню.

– Ирвин, – буркнул он.

– Как же тебя, дружище Ирвин, угораздило к такой скот… милому человеку в подмастерья пойти?

– Сам удивляюсь, – злобно глянул он в потолок.

– Я все слышу, – вдруг раздалось сверху. Может, еще где дыра в потолке появилась, но уже поближе к кухне? Или Этан Просто Этан обладал нечеловеческим слухом?

Ученик сошел с лица и выпалил:

– Простите, господин… – Он осекся, затравленно покосился на меня и поправился: – Господин плотник!

Вечером, когда кухня засияла от чистоты, работы тоже подошли к концу. На темном полу в торговом зале теперь пестрели светлые заплатки новых половиц. Сквозь большие витрины была видна кривоватая торговая улочка, а потолок хоть и оставался обшарпанным, но дыра исчезла. Если еще днем, когда стены лавки сотрясались от матерных воплей, я сомневалась в том, что Этан настоящий плотник, а не столичный кредитор, вдруг решивший размяться с пилой и молотком, то теперь настороженность исчезла. Работал мастер действительно на совесть и заслужил каждый пени из оговоренной суммы.

– Этот дом требует капитального ремонта, – заметил он, когда я вручила кошель с монетами.

Тоже мне колесо придумал! Будто я не понимала, что однажды могла проснуться на дядькиной кровати, но под завалами.

– Боюсь, что капитальный ремонт мне сейчас не по карману, – сама не знаю отчего, разговорилась я. – так что оставляйте свой адрес, буду звать заколачивать дыры в потолке.

– С адресом как раз проблема, – признался Этан и вдруг неопределенно кивнул: – Кстати, у вас же одна спальня пустует?

– И что? – уперла я руки в бока, ощутив, что прямо сейчас меня пытаются обмануть. В этом Питерборо сплошные мошенники! Только успевай держать ухо востро!

– Я как раз ищу комнату для постоя. Мы могли бы договориться на взаимовыгодных условиях. Вы пускаете меня пожить на время, а я тихонечко делаю ремонт. Все довольны и счастливы.

– А я? – испугался Ирвин. – А меня-то вы куда денете, господин плотник? Я тоже хочу быть довольным и счастливым!

– А он может спать в торговом зале, – тут же нашелся «добрый» мастер и увесисто похлопал юнца по плечу, удивительно, как у того не подогнулись коленки. – Он, вообще, неприхотливый малый: ест мало, супы варит, полы драит. Правда, бывает болтливым не в меру…

– Вы мне своего подмастерье продаете, что ли? – скептически поглядывая на парочку, скрестила я руки на груди. – А вы, господин плотник, не промах.

– Не жалуюсь.

Нет, может, мастер он был и хороший, но каков аферист! Палец в рот не клади, всю руку откусит!

– У меня тут чайная лавка, знаете ли, а не бордель, – объявила я.

Мужчина поперхнулся:

– Простите, Алекса, но мне даже страшно уточнять, какие из моих слов навели вас на мысль, будто я решил, что здесь организуется дом терпимости.

– Но именно так подумают местные жители, если пущу в соседнюю спальню двух половозрелых… – Я посмотрела на открывшего рот долговязого парня и исправилась: – Пущу одного половозрелого мужчину и одного… кхм… Ирвина в дом. Я же из столицы! В глазах провинциалов, не в обиду вам, местным жителям, сказано, мы или куртизанки, или содержанки.

– Так мы не местные жители! – обрадовался ученик плотника. – Давайте дружить!

– Серьезно? – насторожилась я.

– Серьезнее некуда, наездами только бываем… – под выразительным взглядом Этана он осекся и пробубнил себе под нос: – Пожалуй, подожду вас на улице. В конце концов, не февраль месяц на дворе, ничего не обморожу…

Бодрой рысцой Ирвин сбежал на улицу, окутанную темнотой, только дверь за ним мягко закрылась, и нежно тренькнул привешенный Этаном колокольчик.

– Право слово, вы такая сложная, – хмыкнул плотник. – Можно было просто сказать, что комната для постоя не сдается.

– Комната для постоя не сдается, – согласилась я.

– Тогда до встречи. Поверьте, встречаться в этой лавке мы будем часто… Хотя, извините, соврал. Очень часто.

Натянув куртку и с легкостью подхватив с пола тяжелую люльку с инструментами, он откланялся.

За суетой с ремонтом, сменой труб и покраской полов я не заметила, как вспыхнула разноцветными красками настоящая осень. В каменной столице, где дни были наполнены погоней за горячими новостями, насладиться пестрым разноцветьем не выходило. В конце сентября открывалась ярмарка невест, и в Кингсбург со всего королевства съезжалась знать, а у репортеров начинался сезон сенсаций – попробуй упустить громкий скандал, редактор голову снесет. Зато в тихом Питерборо, где жизнь текла медленная и спокойная, как неторопливая река, пейзажей было хоть отбавляй, а от желто-красной пестроты рябило в глазах. И ничегошеньки не происходило. Люди до сих пор обсуждали последнюю крупную новость – мой приезд, и с любопытством следили за тем, как преображалась старая лавка Ходжеса.

В записях дядюшки я нашла адрес поставщика из соседнего городка. Отправила письмо с просьбой о встрече, а когда получила положительный ответ, то с утра пораньше села на междугородний омнибус.