Александр Карнишин - Сборник рассказов [СИ]

Вот вроде все правильно говорит, но раздражение поднимается на такую правильность.

— А мы сами подумать не можем? Мозговой штурм, вброс гипотез, сумасшедшинка какая-нибудь… А?

— Ну, давай, попробуем, — прищурился пилот на экран, движением пальца по сенсорной панели поправляя изображение.

— Итак… Луна есть?

— Луны нет.

— Так… Материки-океаны не похожи?

— Совсем не похожи.

— И?

— Ну, может, просто у нас электроника врёт. Столько пролетели все же. И тогда то, что мы сейчас видим на экране — совсем не то, что есть на самом деле?

— О! Мысль!

Капитан включил громкую связь, скомандовал провести тестирование оборудования.

— Ещё что можем придумать?

— Ну… Ты хочешь услышать, что нас вынесло не по адресу? Получай. Говорю: возможно, вынесло совсем не по адресу.

Больше говорить было не о чем. Через полчаса электронщики доложили о полной исправности всего оборудования. Ещё через час, даже раньше времени, явился штурман.

— Идёт, смотри, идёт. И лоб красный — натёр, наверное. Сейчас он нам скажет. Все скажет. Всю, значит, штурманскую правду.

Штурман даже не огрызнулся, хотя обычно славился острым языком и известной словесной вредностью. Он молча протянул капитану планшет и развёл руками.

— И что ты хочешь мне доложить? — капитан всмотрелся в экран.

— А что тут докладывать? Мы на месте, капитан. Это Земля. Ну, если верить математике. Координаты — те самые, что заданы. Иных просто не имеем.

— Та-ак… И Солнце, значит, наше, и Земля… А где Луна? Где, спрашиваю, спутник?

— Улетела. Была притянута соседями. Ведь много лет прошло, шеф! Переработана на полезные всякие материалы… Или даже упала.

Штурман опять был уверен и раскован. Он своё дело сделал — теперь дело за вами, мол, за пилотами.

— Нет, орёл наш. Птичка говорливая, которая отличается умом и сообразительностью… Не пошлю я на эту планету людей, пока ты мне модель не приготовишь, объясняющую хоть что-то.

— Я? — возмутился штурман, тыча пальцем в свой значок.

— Ты, ты, остроумный наш. Назначаю старшим группы. Привлекай, кого хочешь. Пока не сделаешь — ни шагу на поверхность. Всё. Я — спать. Экипажу — работа по распорядку «Неизвестная планетная система». Вопросы есть? Вопросов — нет! Исполнять.

…

Через четыре часа, как положено по распорядку дежурства в неизвестной планетной системе, капитана разбудил зуммер переговорника.

— Кэп, ты не поверишь… У нас осталась всего одна версия и всего одна модель. И она действующая.

В рубке снова толпились свободные от работы и сна. Штурман сиял улыбкой и пуговицами парадного кителя. Вычислители гордо посматривали на экран, на котором, казалось, почти ничего не происходило.

— Ну, и что тут у вас? — усаживаясь в своё кресло, спросил капитан.

— Вот — модель.

Капитан присмотрелся: действительно, на экране была знакомая конфигурация материков и континентов, знакомые синие океаны. Он прищурился. Вот, плеснуло вроде что-то, взбив пену, в самом центре Тихого океана. Вот — ещё раз. И ещё. Он посчитал — примерно один такой всплеск в пять секунд или чуть быстрее. Но он все равно ещё не понимал.

— Модель, значит? И что вы тут намоделировали, умники?

— Так вот же! Вот!

— Словами, штурман. Я со сна. Голова не варит на догадки.

— Капитан, все просто! Помните, куда сбрасывались устаревшие аппараты с орбиты?

— Ну, в Тихий океан. И что?

— И — вот, — ткнул штурман в экран. — Мы выставили десять лет за секунду. Вот.

— Штурман, — скучно произнёс капитан. — Какова масса нашего корабля?

— Полторы тысячи тонн, грубо округляя.

— Так вот, если все эти полторы тысячи тонн утопить в Тихом океане, насколько поднимется уровень воды? И насколько изменится рельеф дна океана? И не забывай про Марианскую впадину, штурман!

— В модели все учтено. Просто мы никак не можем понять, сколько прошло времени. А ведь летели мы почти со световой скоростью. И то, что у нас на корабле прошло целых пять лет — это ведь совсем чепуха, да? А сколько прошло лет на Земле? А? Вот, то-то и оно. А люди всё запускали и скидывали в океан. Снова запускали — и опять скидывали в океан. Год за годом. Век за веком.

Штурман помолчал, а потом, чуть поёжившись, продолжил:

— Тысячелетие за тысячелетием. Понимаете, шеф? Вот этот континент — бывший Тихий океан. А вот те острова в океане — это Тибет, наверное. Вы помните, что стало с Магнитной горой на Урале?

— В школьном учебнике картинка была. Из горы стала яма. Карьер.

— И это всего лишь за десятки лет. На памяти одного-двух поколений. А что может произойти за тысячи лет? А за миллионы?

Экипаж молча следил за движением на экране. Раз-два-три-четыре — пена от падения спутника. Раз-два-три-четыре — две первые разгонные ступени. Раз-два-три-четыре — устаревшая космическая станция. Раз-два-три-четыре — очередной пенный всплеск в самом центре необъятного океана.

Земля? Сколько же прошло лет?