Владимир Михальчук - Алексей Поркин, гроза Империи (краткий справочник по 101-му штампу в фантастике)

— Камень, — странно булькая, прошептал Бартомо. Он лежал в луже крови, а из его сердца торчал обломок ребра. — Дайте…

— Папа! — закричала Ирэн, бросаясь к умирающему.

Я без слов вытащил из залитого бесцветной тягучей субстанцией черепа желанный артефакт и вложил в руку профессора. Пусть хотя бы натешиться желанным предметом перед смертью, не хочется ощущать себя паскудным зятем.

— Смотри, — испуганно вскрикнула девушка.

Я, смотрящий в сторону, не в силах видеть потерю отца любимой повернулся и остолбенел.

Крови не было, на мраморе, в длиннющих штанах, широкой рубашке и куртке, лежал… Пацан лет десяти.

— Ни х… себе, — осоловело, тонким голосом, сказал он. — Всегда мечтал стать молодым, но не до такой же степени! Пиз. нуться!

Малыш заглянул себе за пояс и совсем не по-профессорски разрыдался. — Б. дь, он же лет восемь расти будет!

— Дети не должны разговаривать матом, — сказал я, немного подумал и добавил, — а то, по заднице выпорю. А отрастет, ты подумай сам, как работать будет, только, чур, до двенадцати онанизмом не заниматься!

Говорить «Вы» этой малолетке было бы очень странно, посему мы быстро сдружились.

— Папа, не надо было желать помолодеть больше, чем тебя сделало чудище из пещеры.

— М-да, — умно изрек сопляк, рассматривая свои пальцы, из которых мгновенно исчез, испарился, белесый овал. — Как видим, наши камни — это артефакты, исполняющие самые заветные желания. Это — легендарные ормрумы, позволяющие сделать любое, до чего додумается ограниченный человеческий ум.

Спорю на свои подштанники, что камень Алексея пропал во время битвы в пустыне, потому как бравый штурм-майор больше всего хотел победить во много большую армию имперцев. Камень Ирэн самоуничтожился, когда она хотела найти меня, что равнялось одному шансу из нескольких миллионов. Теперь понятно, почему Императорус хочет заполучить такие ценные призы, это же самое грозное оружие во всей Галактике. Только одно маленькое пожелание и правитель юдей становиться властелином Вселенной.

Мы согласно кивали головами, но были несколько заняты — с помощью кислотников укорачивали и подгоняли слишком большую на новорожденного папу одежду. Нам понадобилось полчаса, чтобы закончить и пойти дальше. Профессор семенил за нами следом, часто путаясь в завязках своей плазменной шпаги, падая и ударяясь о пол головой. Ничего, ему не повредит, ума и так более чем предостаточно.

На пути неведомо куда нам попалась еще парочка человекоподобных обезьян, у каждой в черепе был маленький подарок. Собравшись в кучу, мы решили поэкспериментировать.

Невзирая на обиженные возгласы девушки, мужчины поделили камни между собой и задумались, стараясь что-нибудь пожелать. Очнулся я от злобных повизгиваний возлюбленной — она, совершенно голая, стояла в интересной позе, изображая очень сексуальную хулиганку. Услышав судорожные вздохи папаши, я быстренько накинул на нее одежды, лежавшие грудой на полу. Затем я повернулся к Бартомо.

Он задергался, пряча за спиной резиновый объект. Большая силиконовая кукла с пунцовыми дырками отправилась сквозь равномерную стену мертвых Древних в неизвестную даль, а мне пришлось, по приказу Ирэн, конечно, отшлепать малого проказника. Сделал я это, надо сказать, с превеликим удовольствием.

Мы направились за слезно орущим папой Джеромом, который бежал, мстительно пиная мертвецов, стараясь попасть по пустым от половых органов местам.

Вдали, над лесом окруженных власяными нимбами голов высилась огромная, почти до самого купола игла, на конце которой возвышался, словно нанизавшийся после падения с высоты, большой отполированный шар. Не смотря на постоянное мерцание разноцветных секций купола, его блестящая поверхность оставалась такой же серебряно зеркальной, ни один лучик не отбивался от вершины строения. Вершина исполинской иглы почти прикасалась к краям высотных строений над нашими головами.

— Это один из многих Храмов Желаний, судя по надписям на колбах из Румбуна-2, — отличился сообразительностью профессор. — Думаю, именно в таких местах исполнятся мечты, то есть, думаю, что там можно найти хранилища ормрумов.

Подойдя поближе, мы увидели две группы юдистов, яростно сражающихся между собой. Внезапно обе группы объединились, сбились в кучу и начали сражаться с лавиной появившихся, неведомо откуда, обезьян.

Я почувствовал, что корпус бластера начинает разогреваться.

— Оружие действует! — возликовал малец. — В атаку!

Пришлось схватить его за шортики, сделанные из длинных профессорских штанов, и прошептать.

— Подождем пока одни, либо другие перебьют враждующую сторону. Вот тогда и попремся!

Я надеялся на существенное уменьшение числа всех наших потенциальных противников, так оно и случилось.

Спокойно расстреляв почти безоружных мартышек, юдисты вновь передрались между собой. От большей группы, которая удерживала позицию сразу возле храма, осталось всего пятеро. Они трусливо отступили и исчезли в еле виденном с нашего места входе внутрь иглы. Четверо победивших в схватке сунулись за ними, на ходу перезаряжая свое оружие. На холодном мраморе кроме миллионов фигур Древних и залитых кровью трупов никого не осталось.

— Вот теперь — пошли! — приказал я своему маленькому войску.

— Вперед! — кричал Збандельберг.

Игла, снаружи очень тонкая, на самом деле оказалась огромным круглым залом с витражными окнами, сквозь которые мерцало неведомо откуда взявшееся под куполом солнце.

Стены между окнами от пола и до потолка были расписаны красивейшими голографическими картинами, которые были воплощением позднего постмодернизма для недоумков, и сказали бы очень многое о периоде жизни мира от его Сотворения пытливому глазу. На них тонкими руками Древних рассказывалось, малевалось, кажется пелось искусной резьбой, как родилась и жила их извращенная даже по теперешним меркам цивилизация.

Точная копия императорской комнаты для аудиенций, подумал полковникус, однажды побывавший на встрече с Аго Фернастманном Первым. Но даже сладкие картины из прошлого, где его впервые назначали командующим системой Галлора, не давали Збандельбергу уйти от назначенной цели.

— Вперед! — повторил первый и последний предатель Империи, устремляясь туда же, куда приказал.

На том самом месте, где в Центральном Дворце Иршалимуса находился платиновый трон, синело круглое гало портала. Оно было окружено волосами, как нимбы Древних, но сейчас эти волосы шевелились, извиваясь, и старались схватить полковникуса.